Дикие орхидеи - Джуд Деверо

— Значит, он был под давлением обстоятельств? — спросила Джеки. — У него на шее беременная жена — и никаких средств к существованию. И вот он сидит в машине и ждет своих братцев с добычей, но вместо этого приезжает полиция. Должно быть, он впал в отчаяние.

— Ага. К тому моменту как подоспела полиция, дяди уже скрылись через черный ход, но отец этого не знал. А его братья не знали, что у него есть пистолет. Где он его взял, так и не выяснили, я думаю — между нами говоря, — что оружие ему дала моя матушка. Полицейским она сказала, что ничегошеньки не знает, но я считаю, отец рассказал ей про готовящееся ограбление. Моя мама не из тех, кто верит кому-то на слово, поэтому если Тудлс пообещал ей дом и машину, она наверняка стала выяснять, где он возьмет столько денег. Так что скорее всего Тудлс посвятил ее в план ограбления. Она имела некоторые подозрения насчет его братьев и поэтому дала ему старенький револьвер — Бог знает, откуда она его взяла. Она хотела быть уверена, что получит то, чего хочет.

Джеки одарила меня одним из «тех самых» взглядов. — А хотела она всего лишь дом для своего малыша.

На это заявление я ничего не ответил.

— Твой отец кого-нибудь застрелил?

— Троих, двое из которых были полицейские. Когда полицейские с пистолетами наголо ринулись в банк, Тудлс думал, что его возлюбленные братья все еще внутри, и открыл стрельбу.

— Другими словами, твой отец рисковал жизнью, чтобы спасти своих непутевых, лживых, подлых, гнусных братьев?!

— Моя мать тоже видела все именно так. Тудлс никого не убил, но ранил двоих полицейских и кассиршу-истеричку — ей он отстрелил мочку уха.

Джеки откинулась на спинку кресла.

— То есть твой отец угодил в тюрьму, а мать отдала тебя на воспитание дядям, когда ты родился? — Она подняла голову. — Кстати, а что произошло с награбленными деньгами?

Я улыбнулся:

— Они не получили ни цента. Одна из кассирш — не та, которую папа ранил, а другая — узнала голос дяди Кэла и позвала его по имени. Они запаниковали и сбежали через черный ход.

Джеки встала и прошлась вдоль книжных шкафов у одной из стен. Я знал, что она не книги рассматривает, а думает о моей семье.

Я решил сменить тему разговора.

— У тебя в последнее время не было видений?

Задавая этот вопрос, я преследовал исключительно корыстные цели. Прежде всего я хотел напомнить ей, как весело было вместе спасать тех людей, которые ей являлись в видениях. Сделал бы Рассел Данн то же самое? Или он усомнился бы в ней и заявил, что это просто сон? Или отвел бы ее к врачу на обследование?

Джеки долго молчала.

— А вдруг я начну видеть зло в человеческих умах?

Ого! Откуда эта мысль? И вопрос интригующий. Такой вопрос может лечь в основу целого романа.

Я выпрямился. А не от парня ли, которого она подцепила в лесу, исходит этот вопрос? Если так, значит, Джеки рассказала ему о своих видениях. Но одно дело — переспать с кем-то другим, а другое... Если она открыла кому-то нашу с ней тайну, это настоящее предательство. Я не произнес ни слова — не мог, — и она продолжила говорить. Хорошо, что она в этот момент стояла спиной ко мне. Увидела б она мое лицо — опрометью бросилась бы из комнаты.

— Представь себе, что мы обедаем с двумя супружескими парами, и вдруг я вижу, что мужчина и женщина, неженатые между собой, завели интрижку и замышляют убить ее мужа и его жену. Как бы ты или я помешали этому?

Мне понравилось, как этот вопрос заставлял работать мой мозг, поэтому я оставил на время мысли о предательстве Джеки и задумался.

— Мы бы предупредили жертв.

Она обернулась и посмотрела на меня.

— Ах, ну да, конечно же. И они сразу же поверят, что их благоверные собираются их прикончить. Ты не подумал о том, что, если бы мужчина захотел убить жену, он был бы с ней невероятно мил? Он бы позаботился о том, чтобы все видели, как сильно он любит свою супругу и что она — самый дорогой человек в его жизни. Если бы кто-то ей сказал, что этот чудесный человек замышляет убить ее, она бы в жизни не поверила.

— Ты уже думала об этом, да?

— Ага. — Она плюхнулась в кресло напротив моего так тяжело, что, если бы оно не было таким мягким, она непременно сломала бы копчик. — Кажется, я знаю, почему убили Амарису.

Даже если бы кто-то приставил к моему затылку пистолет, я бы все равно не признался Джеки, что слышу это имя впервые в жизни. Впрочем, мне потребовалось меньше секунды, чтобы догадаться, кто это такая.

— Почему ее убили? — шепотом спросил я и не удержался — бросил взгляд на дверь. Только бы никто не постучал и не помешал нам.

— У нее были видения. Сначала — такие же, как у меня, но они становились все ярче и сильнее, и в конце концов она стала видеть, что у людей на уме. И она... не позволяла злу свершиться.

Не позволяла злу свершиться... Неужели Джеки намекает на то, что эта женщина, Амариса, убивала злодеев прежде, чем они успевали осуществить задуманное? Но как она могла быть уверенной в том, что они твердо намерены это сделать? Разве все мы не тешимся время от времени фантазиями о том, как здорово было бы кого-то убить?

— Тебе рассказал про нее этот Рассел Данн? — спросил я и разозлился сам на себя: слишком откровенная ревность слышалась в этом вопросе.

— Да. Мне не следовало тебе говорить, но...

— Это почему еще тебе не следовало мне говорить? — рявкнул я. С каких это пор я стал врагом? Чужим человеком?

Джеки пожала плечами:

— Понятия не имею. Рассел рассказал мне это все по секрету, но, может быть, если обнародовать эту историю, люди откроют то, что им известно? И это зло не будет больше висеть над Коул-Крик...

— Если историю сделать достоянием общественности, это все равно ничего не решит, — решительно заявил я и стиснул челюсти.

Джеки взглянула на меня:

— Ты думаешь, люди, убившие эту женщину, до сих пор живы?

- Нет!

— Почему ты так считаешь?

Настал мой черед раскрыть карты.

— Я покопался в Интернете и выяснил кое-что любопытное: несколько человек из Коул-Крик погибли при странных обстоятельствах в течение года после убийства.

— Насколько странных обстоятельствах?

— Ты готова это услышать? Их всех раздавило. Так или иначе, но раздавило.

— Кто это сделал?

— Это я и сам не прочь узнать. Может, твой Рассел Данн знает?

Я съязвил и ожидал, что Джеки, как всегда, меня осадит, но она просто встала и подошла к книжным шкафам.

— Я думаю, что он, вероятно, знает гораздо больше, чем рассказал мне. Это изменило его жизнь — так же, как и мою. На самом деле я думаю... думаю...