Клавесин Марии-Антуанетты - Наталья Александрова

– Стало быть, тот парень, что был с ней тогда, все врал, что проводил ее в подъезд, – раздумчиво сказала Ленская, – тогда его бы точно в живых не оставили.

– А может, он в сговоре с убийцей был, – неуверенно вставил подчиненный, – дело-то было давнее, он тогда еще в начальную школу ходил.

– Черт его знает… не в нем дело…

– Эй, смотрите! – Второй подчиненный нашел в полумраке стойку с оружием.

Отличная снайперская винтовка, два пистолета с глушителем, несколько ножей и моток шелковой веревки – отрезай сколько надо и иди на дело.

– Похоже, что мы логово профессионального киллера обнаружили… – бормотала Ленская.

В глазах рябило от мертвых лиц – искаженных ужасом смерти или удивительно спокойных, словно жертвы так и не успели сообразить, что же с ними происходит. Несмотря на неприятное чувство, Ленская не отводила от них глаз, пристально их рассматривая. И наконец нашла.

Вот оно, то самое, – лицо мертвой старушки, Амалии Антоновны Сильвестровой. Все именно так, как рассказывали соседи, – глаза выпучены, язык вывалился изо рта. Неудивительно, что Верка-пьяница в обморок свалилась – вид жуткий, отталкивающий, она, Ленская, всякого за время работы навидалась, так и то ей нехорошо сейчас.

Однако все верно: она шла по правильному пути и нашла убийцу. Именно он повинен в смерти старухи – сам доказательство оставил. И вот еще одна фотография – молодая девушка лежит в спокойной позе. Глаза закрыты, с первого взгляда можно подумать, что девушка просто спит, но зоркий взгляд Ленской отметил синяки на ее шее и неестественную бледность красивого лица. Она-то кто такая?

– Эй, вы что там делаете? – В люк заглянул командир омоновцев. – Мы там закончили…

– Это вряд ли… – отозвалась Ленская. – Тут как раз все самое интересное и начинается.

И все завертелось. Машину Филимонова объявили в розыск, в доме у киллера оставили засаду, изъяв предварительно все фотографии его жертв и оружие.

Через некоторое время машину обнаружили.

Нашли ее два сотрудника дорожно-патрульной службы, проезжавшие по служебной надобности мимо безлюдного пустыря в районе, прилегающем к железнодорожным путям Витебской дороги.

Патрульные заметили на пустыре приличную импортную машину неприметного серого цвета, с погашенными фарами и выключенным мотором, и сразу заподозрили что-то неладное. Действительно, какой нормальный человек оставит хорошую машину без присмотра в таком месте, где с большой вероятностью от нее через пару часов останутся только рожки да ножки? Конкретно, патрульные решили, что эта машина брошена угонщиком за ненадобностью, и подъехали, чтобы проверить свое предположение.

Остановившись неподалеку от подозрительного автомобиля, они прочитали его регистрационные номера и сверили их по базе данных бортового компьютера.

Среди угнанных машин данный номер не числился, и патрульные уже собрались продолжить свой путь, как вдруг один из них, сержант Коржиков, бросил взгляд на сегодняшнюю ориентировку.

– Глянь-ка, Вась! – сказал он своему напарнику, сержанту Сухареву. – Эта тачка объявлена в розыск!

Патрульные оживились, сообщили по рации дежурному Управления, что обнаружили разыскиваемую машину, и собрались внимательно обследовать ее.

Правда, дежурный предупредил их, что согласно полученной ориентировке владелец данной машины – особо опасный преступник, что он наверняка вооружен, и предложил патрульным никаких самостоятельных действий не предпринимать и оставаться на месте вплоть до прибытия группы захвата.

– Да в ней вроде и нет никого! – ответил дежурному Коржиков. – Бросил машину ваш особо опасный! Так что мы только глянем, как там да что, а потом сообщим, нужна ли группа захвата.

Ответа дежурного патрульные не дождались. Они прихватили табельное оружие, покинули свою машину и направились к подозрительному объекту.

Однако не успели они подойти к серому автомобилю, как сержант Сухарев замедлил шаги и схватил своего напарника за плечо.

– Глянь-ка, Коль, – проговорил он, понизив голос. – Вроде есть там кто-то… может, правда группу захвата подождем?

Действительно, на переднем сиденье машины смутно виднелась какая-то сгорбившаяся фигура.

– Да брось ты! – отозвался смелый Коржиков, решительно двигаясь вперед. – Что мы, вдвоем с ним не справимся?

– Все-таки особо опасный! – возразил Сухарев и на всякий случай снял автомат с предохранителя.

– Я сам, может быть, особо опасный! – гордо проговорил Коржиков и, подойдя к подозрительному автомобилю, громко выкрикнул: – А ну, выходи, к чертовой матери, из машины, только без резких движений!

Неизвестный отчасти выполнил его приказ. То есть не стал делать резких движений. А если совсем точно – даже не пошевелился.

– Я тебе, хрен маринованный, что приказал? – рявкнул Коржиков, схватившись за дверцу машины. – Я тебе приказал выходить! Так что, сморчок соленый, пеняй на себя!

Он рванул дверцу, распахнул ее настежь и хотел вытащить непослушного водителя из машины… но вместо этого попятился и произнес длинную цветистую фразу, в которой упомянул нескольких святых в совершенно неподобающих выражениях.

– Что там, Коль? – осведомился Сухарев, заглядывая через плечо напарника.

– Сам погляди, – отозвался Коржиков, отступив в сторону. При этом его лицо, красное и обветренное от нелегких будней патрульной службы, приобрело не свойственный ему бледно-зеленый оттенок.

– Матерь Божья! – выговорил Сухарев, тоже на глазах бледнея. – Кто же его так?

Храбрый Коржиков не ответил: он отошел в сторонку, перегнулся пополам и изверг на землю съеденный час назад гамбургер, приобретенный им с большой скидкой в рамках антикризисной акции, проводимой придорожной закусочной.

На переднем сиденье серого автомобиля в странной и неестественной позе расположился высокий человек с круглым лицом, крючковатым носом и круглыми совиными глазами. Глаза эти были широко открыты, и в них читалось выражение крайнего ужаса, словно в последнюю секунду своей жизни он увидел перед собой всех демонов ада.

Но не это выражение круглых совиных глаз заставило побледнеть видавших виды сотрудников дорожно-патрульной службы. И уж точно не это выражение заставило несгибаемого Коржикова расстаться с гамбургером, купленным на законно заработанные деньги.

Как уже было сказано, у особо опасного незнакомца были круглые, широко распахнутые глаза, напоминавшие глаза совы или филина, крючковатый нос, похожий на клюв ночного хищника. Ниже этого носа у него, собственно говоря, ничего не было: нижняя челюсть и горло были буквально вырваны, на их месте виднелась кошмарная рана с рваными краями, как будто какой-то огромный зверь вгрызся в лицо незнакомца своими страшными челюстями…

Чтобы соединиться с Управлением, понадобилось много усилий: Коржиков держал рацию, а Сухарев трясущимися руками тыкал в кнопку, да и то попал не с первого раза.