История злодейки - Марина Орлова

В груди вновь завозилась жалость, но я била ее моральной лопатой, напоминая, что себя — жальче.

— Я не хотел вмешивать ее во все это. Когда убедился в том, что все обошлось, лишь тогда позволил себе расслабиться и приблизил Ванессу.

— Мне жаль, — вновь повторила я коротко и замолкла, позволяя королю побыть в своих мыслях. Закусила губу, украдкой разглядывая супруга, и мелькнула мысль, что это — хорошая возможность воспользоваться его состоянием и, либо напомнить о его любви к графине и тому, что их связывает, что было бы до неприличия просто в конкретном случае, либо попытаться выведать информацию о сокровищнице. Возможность была лишь на что-то одно, ведь я не знаю, как должно продлиться подавленное состояние Костаса.

Решающим стало время, которого у меня оказалось непозволительно мало.

— Итак, ваше величество, пользуясь дружеской беседой, быть может, поведаете мне что-нибудь о своей семье? Были ли у вас какие-то особенные традиции, обряды, особенные места?

— Нет, — потер он рот ладонью, морща лоб в раздумьях и пытаясь припомнить хоть что-то. — Ничего подобного не припомню, — сообщили мне, отчего я едва сдержала разочарованный вздох. Но тут он оживился и протянул: — Хотя… Кажется, единственным безоговорочным правилом и традицией моего рода было — жениться без любви, — грустно улыбнулся Костас. — Лишь такие браки, как это ни странно, держались действительно долго, если судить по истории.

— О чем вы? — нахмурилась я.

— Не так уж хорошо вы знаете историю королевства, которым обречены править со мной, Виктория, — с лукавым укором заметил Костас, рассчитывая, что я сейчас засмущаюсь или застыжусь, но не тут-то было. Меня больше волновало продолжение, потому я только вопросительно и красноречиво посмотрела на короля, требуя продолжения. — Было несколько исключений, когда мои предки женились на любимых, вопреки законам, запретам семьи, морали и прочего… Все эти истории заканчивались плохо — либо гибелью одного из супругов, на войне, при родах, либо сразу обоих от различных причин и следствий. Кажется, это проклятье, — нервно хохотнул он, рассматривая свои руки.

— Это не может быть правдой, — покачала я головой, ощущая, как по коже у меня бегут мурашки от предчувствия чего-то плохого — догадки, которая, как подсказывает мне интуиция, была непреложной правдой.

— Я никогда в это особо не верил, мне это казалось сказками, легендами, вымыслом и ловкой придумкой королевского рода отдавать своих отпрысков лишь в династические браки. Так, как поступили со мной, без моего на то согласия и, даже, ведома. Когда я попытался взбунтоваться, помимо речей про долг и обязанности, мне скормили ту же историю, что и десятки раз до меня. Мне это казалось так же нелепо, как рассказы о ведьмах, магах, волшебных местах и тварях. Особенно я не желал в это верить, когда в моей жизни появилась Ванесса. Не желал, но все равно боялся. И лишь сейчас, кажется, я начинаю понимать… Потому рад, что наш с вами брак, Виктория, состоялся именно таким образом, — поднял он на меня взгляд, но быстро отвел, пока я тайком сглатывала комок в горле. — Я бы не хотел потерять ни вас, ни Ванессу. Пусть даже это больше похоже на бред, но даже мысль, что это может оказаться правдой, вызывает озноб, — поморщился он и забормотал себе под нос, словно забыл, что я нахожусь рядом и все слышу: — Я должен убедиться, что с Ванессой все будет хорошо после связи со мной… Она не должна подвергаться опасности. Ни одна из вас…

Понимая, что мы вновь возвращаемся к неудобной теме, попыталась вернуть нить разговора и немного успокоить короля:

— Проклятье не может иметь места, — произнесла я с уверенностью, слабо гордясь тем, что голос не дрожит. — Для этого нужна магия, которой в нашем мире нет.

— Нет ли? — задумчиво отозвался Костас, все еще рассматривая свои руки и перебирая в пальцах кольца.

— Это смешно, — нервно фыркнула я и лишь после поняла, что допустила ошибку и спугнула желание короля к диалогу. Он напрягся, замер, поднял на меня отстраненное лицо, придирчиво вглядываясь в мои черты, а после коротко кивнул.

— Вы правы, сударыня. Прошу прощения за эту минуту слабости, — произнес он спокойно, я же захотела себя ударить за потерянную возможность. — Что же, полчаса перемирия мы, кажется, истратили, — поднялся он с места и стал собирать свои вещи.

— Кажется, — согласилась я, стараясь скрыть досаду от своей оплошности. — Но, должна признать, мне было интересно и… комфортно. Быть может, мы смогли бы создать новую традицию в нашей… паре, — нашлась я, слегка замешкавшись, так как, слово «семья» встало поперек горла. — Хотя бы раз в несколько дней брать подобные «паузы» и притворяться друзьями.

— Да, идея, безусловно, замечательная, — слегка потеплел мужчина взглядом. — Мы обязательно повторим, — кивнул он, а после указал на дверь в коридор. — Проводите своего страстного любовника? — ехидно улыбнулся он, а затем предложил мне руку, чтобы помочь подняться с моего места. С некоторым сомнением покосилась на его ладонь, помня, что мы больше не друзья. — Вы меня боитесь, сударыня? — задал он провокационный вопрос.

— Разумно опасаюсь, — в тон Костасу отозвалась я и вложила пальцы в его ладонь, а после прошла к дверям, которые король открыл с явным намерением меня покинуть.

— Что же, я благодарен вам, сударыня, за это незабываемое время, проведенное вместе, и то удовольствие, что вы мне доставили… — совершенно двусмысленно произнес он, хитро улыбаясь.

— Всегда рада стараться, сударь. Приятных снов, — натянула я на лицо улыбку и предприняла попытку вынуть руку из захвата. Отвлеклась на собственную конечность и упустила момент, когда он притянул меня к себе, вновь воспользовавшись моим замешательством, как сегодня днем, и крепко поцеловал, стоя в дверном проеме.

Возмущенно застонала, но в следующее мгновение меня уже освободили и радостно улыбнулись ошарашенной мне.

— Теперь определенно будут приятными, — заметил он, а после просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и оставил стоять на месте, напряженно вглядываться в одну точку и мысленно материться.

Внезапно по коже пронесся электрический ток, отчего волоски на коже поднялись, а сердце ускорилось. Воздух словно стал раскаляться, и губы пересохли. Ко всему прочему, я физически ощущала чужое бешенство и желание убийства. Вот только вопрос: чьего именно убийства?

Как всегда, я скорее почувствовала, чем узнала о присутствии Демьяна. И сейчас седьмым чувством ощутила, что он зол. Вот, прямо, очень. Причем, злился не мужчина, а его демон.

И дышать сразу стало страшно, как и оборачиваться. Сжала кулаки, зажмурилась, сглотнула, а после медленно, без резких движений повернула голову, а затем осмелилась и вовсе обернуться, едва сдерживая панический ужас и порыв к трусливому бегству, так как посреди комнаты стоял полутрансформированный демон, который бешенными, полубезумными глазами смотрел, кажется, мне прямо в душу. За которой и пришел…

— Ян, — сглотнула я, стараясь скрыть панику, что неумолимо поднималась от живота к горлу. — Это ничего не значит, помнишь? — осторожно, боясь спровоцировать не только движением, но даже отголоском дрожи в голосе, произнесла я. Кажется, именно так разговаривают с буйно-помешанными или суицидниками.