О колдунах, женщинах и злобной мебели - Евгений Щепетнов

Илар застыл на месте, будто приклеился башмаками к чему-то липкому. К тому, что сейчас темной струйкой выползало из-под бесчувственного тела старой шаманки.

Метнулась тень – Иссильмарон припал к груди Леганы, послушал:

– Жива! Но дело хреново! Я не справлюсь, нужен Белый лекарь! Поддержу, как могу, но надолго не хватит! Эй, демон, ты можешь ее вылечить?!

Лицо «Дарана» задергалось, перекосилось – видать настоящий Даран пытался взять верх:

– Нет. Это искусство мне не дано. Я могу только убивать, разрушать! Но вселить жизнь не могу!

– Бесполезный вы народец, демоны! – Иссильмарон с хрустом сломал древко стрелы, и со стоном отбросил его в сторону. Его стрелы. То есть – стрелы, торчавшей у него из предплечья. Илар тоже только сейчас заметил, что старый колдун ранен.

Самого Илара стрелы каким-то чудом миновали, хотя и свистели рядом, буквально у виска, с громким стуком врезаясь в дверь и высекая искры из камня стены. Их было много, очень много – явно, что нападавшие больше не заботились о том, чтобы сохранить жизнь хозяевам дома.

– Пригнись! – Иссильмарон дернул Илара за руку, и тот плюхнулся на пол, больно ударившись о него коленными чашечками. Боль отрезвила, мозг будто промыло чистым кипятком, сознание стало чистым, ясным и яростным. И злобным.

– Твари! Твари! Ну, держитесь!

Илар метнул заклинание, и внизу, на земле, взметнулось пламя. Заголосили люди, послышались крики. Огненный Жиздр – очень неприятное чудовище. И чудовище ли вообще? Может, демон? Сгусток пламени, сгусток перегретой материи, сияющей во тьме как небольшое солнце. Даже днем жиздр слепил глаза, а уж ночью…

– Аха! Подлецы! – радостно вскричал Иссильмарон, забыв про раненую руку – Получите! Сразу надо было…

Иссильмарон запнулся и замолчал. Огонь вдруг утих, и в саду снова стало темно и мрачно. Жиздр медленно растворился в пространстве, как растворяется язычок пламени, оторвавшийся от костра и улетевший в небеса.

– Плохо. Очень плохо! – пробормотал под нос старый колдун, и обернулся к Илару, чтобы пояснить, что именно – «очень плохо», хотя и так все было ясно. Хотел пояснить, но не пояснил. Илар его перебил:

– Мебель! Тащим сюда мебель!

Старый колдун не понял, переспросил слегка ошеломленно:

– Что?! Зачем?!

Потом сообразил, и просветлев лицом кивнул:

– Понял!

И тут же осведомился:

– Обязательно сюда тащить?

Илар мысленно выругался, помотал головой:

– Нет. Не обязательно. Займитесь Леганой, я все сделаю сам.

Он чуть не погиб, когда тяжеленный дубовый стол атаковал его со скоростью разъяренного быка. Стол с хрустом врезался в стену, подмяв под себя два изящных, волшебным образом сплетенных из тонких дощечек стула, и если бы Илар не запрыгнул на массивный секретер – точно раздавил бы бедра вместе с причиндалами. У Илара даже руки затряслись – так он напугался.

А потом, пока Илар лихорадочно вытаскивал из памяти заклинание, стол пытался достать его толстыми передними ножками, вздыбливаясь, как взбесившийся жеребец. Толстые округлые ножки изгибались так, будто были сделаны не из высушенного и покрытого лаком дерева, а на какое-то время стали живыми щупальцами фантастического осминога, питающегося исключительно гениальными черными магами.

Как это происходило, почему ножки неживого предмета вдруг становились живыми, гибкими, как живая плоть – неизвестно. И скорее всего, никто никогда не узнает, не поймет механизма происходящего. Как не поймет и природы магии. Все знают только боги. Если только они знают ВСЕ.

На заклятие агрессивного стола ушло все две секунды, но эти секунды были одними из самых опасных секунд в жизни Илара. Слишком большим был стол, слишком длинными были его ножки. И слишком быстрым оказалось это произведение безвестного краснодеревщика.

После второго заклинания стол как-то сразу успокоился, и если бы у него был хвост – Илар голову мог дать на отсечение, что так бы оно и было – стол бы хвостом завилял, как ласковый щенок при встрече любимого хозяина.

Учтя ошибку, Илар теперь совершал свое черное колдовское дело сидя на спине шестиногого «друга», заставляя его следить за тем, чтобы ни один безумный секретер, или обезумевшая статуя не добрались до любимого господина.

Очень разумное было решение. В гостиной, что наверху (их было две гостиные – нижняя, при входе, и верхняя – она же и столовая) стояли четыре статуи – каждая в полтора роста человека, высеченные из белого камня – наверное того мрамора. Две из них изображали атлетически сложенных юношей, в своем натуральном виде – тряпочка на руке, и больше ничего, две – прекрасные девушки с округлыми, даже слишком округлыми формами – на взгляд Илара, предпочитавшего худощавых, пусть даже и мускулистых девиц. Анара мускулистой как воительницы не была, но у нее тоже не было эдаких пухлых круглых бедер, здоровенных грудей, каждая из которых могла бы накормить десяток младенцев, и здоровенного зада, который своими округлыми полушариями напоминал армейский барабан.

Кстати, во время этого колдовства Илар с удовольствием отметил, что колдовство по оживлению неживых объектов действует и на расстоянии тридцати шагов – главное было держать объект в поле зрения, когда направляешь на него необходимое заклятье. На большее расстояние проверить не смог – негде было. Когда-нибудь проверит.

Заклинать на расстоянии в двадцать-тридцать шагов было удобно – гарантия против того, что после заклинания оживления заклятый объект не успеет добежать и вырвать тебе ноги. Или другие части тела, не столь важные, но очень дорогие сердцу колдуна.

Когда в дверь снова забухали тяжелые удары тарана, и она начала трещать, возле Илара стоял уже целый отряд заколдованных предметов бытовой роскоши, оставленных в доме сбежавшим от призраков хозяином. Четыре статуи, два секретера, стол, на котором восседал Илар, и еще два дивана, ранее стоявшие возле маленького столика в углу, колдовать на который Илар не стал – ножками этого столика только в носу ковырять. Или в другом месте. Тонкие, изящные – это тебе не ножки шестиногого обеденного стола, каждая толщиной больше обхвата обеими ладонями. Знатные ножки у этого стола! Так и хочется увидеть, как они поддадут под зад предводителю супостатов…

Не пошел на балкон. Начнут прыгать с высоты – вдруг разобьются? Все-таки каменные. Да и дерево не любит, когда его бросают с балкона. Нет уж – к выходу! Придется открывать дверь, и тогда…тогда – будь, что будет!

Скомандовал столу, и тот бодро погромыхал по направлению к выходу. На секунду задумался – как это стол понимает его команды?! Ведь только подумал о том, что нужно сделать – и вот, стол уже шагает туда, куда надо! И остальная мебель шлепает сзади, боевой отряд скрипучих досок!

Тут же выбросил эту мысль из головы. Сказка такая есть, в детстве слышал от матери – о том, как задумалась многоножка, каким образом она умудряется шагать и не зацепиться ногами за ноги. Как только задумалась – так и упала, не смогла идти. Так вот лучше не думать! Получается – и ладно! Видимо во время второго заклятия между объектом и заклинателем устанавливается ментальная связь, и заклятый подчиняется неосознанным желаниям и командам колдуна. Ну и хорошо! И слава Создателю!