Метро 2033. Нас больше нет - Мария Стрелова

– Какого черта? – голос прозвучал странно, надтреснуто, будто принадлежал глубокому старику.

Пленник с трудом встал, но не удержался на ногах и с грохотом врезался в металлическую дверь. Тотчас же приоткрылось окошко, на юношу уставилось дуло автомата.

– Чего шумишь? – недовольно спросил часовой.

– Позови начальство! – потребовал парень. Ему, наконец, удалось подняться.

– Не положено.

– Алексееву тогда. Хоть кого-нибудь, – уже тише попросил Женя, вцепившись в прутья решетки, чтобы не упасть.

– Не положено, – раздраженно рявкнул солдат, продолжая держать заключенного на прицеле.

– Пожалуйста, позови врача! Мне плохо, прошу тебя!

– Заткнись, иначе пристрелю. У меня приказ – стрелять на поражение, если ты окажешь сопротивление!

Пленник примирительно поднял руки и едва не задохнулся от приступа боли. Он рухнул на пол, скорчился и застонал, уткнувшись лицом в холодный металл двери.

– Помоги… Позови врача, умоляю… – шептал несчастный, не зная, слышит ли его часовой.

За дверью послышались шаги и негромкие голоса, в обрывках фраз можно было различить: «Пришел в себя… Доложи… Полковник…»

Женя заскребся в створку, отчаянно умоляя о помощи, но ответом была тишина. Парень забился в угол и скорчился там, чувствуя, как внутри все горит огнем.

– Воды… Пожалуйста… Прошу вас… – повторял он в надежде быть услышанным, но в коридоре молчали. Часовой захлопнул смотровое окошко, и темнота окружила пленника плотным коконом, давила, будто желая уничтожить это жалкое существо.

Юноша тихонько заплакал, размазывая слезы по грязным щекам. Ему было совсем худо и смертельно хотелось пить.

– Пожалуйста… Помогите… – умолял он кого-то неведомого, и перед глазами лицо Марины отчего-то сменялось строгим ликом бога над дверями заброшенной церкви.

Кромешный мрак был живым, чутким, полным видений и бреда. «Наверное, так выглядит смерть. Мучит, разрывает. А если это уже ад? Наверное, я все-таки умер тогда в лесу, так и не проснувшись. Остальное мне чудится, это все неправда. Марина, полковник, бункер… Все это преисподняя, и я здесь навсегда, до скончания веков…»

Мысли разбегались, причудливо переплетались с болью, вспыхивали яркими и страшными картинами в воспаленном мозгу. Евгению мерещились моменты детства и невыносимые события недавних дней, они тревожили и ранили, и непонятно было, что здесь правда, а что придумал умирающий разум.

Мама… Наталья в лучшие дни своей жизни, каштановые волосы каскадом спадают на плечи. Она добрая и ласковая, с теплыми руками, учит читать буквы в большой книге с яркими рисунками. Ее лицо, светлое, радостное, вдруг бледнеет, становится восковым и безжизненным. «Вы совсем ее не любили и доконали своим равнодушием… Неужели вы настолько ненавидели свою жену и ребенка?» Нет, нет! Помертвевшие, пустые глаза отца. Это правда. Это все – правда. «Папа!» – маленький Женька бежит ему навстречу, бросается на шею, но Егор осторожно опускает его на землю и уходит в свой кабинет. Из глаз льются слезы обиды – почему он так? Воспитательница тетя Ксюша его хвалила, говорила, что он лучше всех мальчишек читает, а дядя Коля, старший разведчик, обещал взять с собой на поверхность через несколько лет. Но отцу все равно, он вечно занят, ему нет дела до успехов семилетнего сына.

Восемь лет. Для детей бункера организовали конкурс рисунков. Мальчик с любовью вырисовывает каждую деталь автомата Калашникова и долго расспрашивает Николая, как выглядит мутант, чтобы изобразить его страшный оскал. Работы разложены на столе в общем зале, Егор останавливается возле каждой, ласково треплет по волосам мальчишек и девчонок, нарисовавших простенькие каляки-маляки. Другие взрослые с восторгом разглядывают рисунок младшего Коровина, искренне радуются его художественным успехам. Женя с замиранием сердца ждет, когда же отец оценит его творчество, но тот бросает равнодушный взгляд, безразлично пожимает ему руку и уходит прочь. Парень больше не плачет – знает, что это не к лицу мужчине, но внутри кипит бесконечное огорчение. За что папа так поступает? Почему?

Четырнадцать лет. Евгений – лучший среди сверстников, даже старшие ребята, разведчики восемнадцати-двадцати лет, разговаривают с ним на равных. Парень упражняется, не жалея сил, прилежно учится, ответственно подходит к каждому дежурству, будь то уборка, помощь на плантации или что-либо еще. Отец сухо хвалит его за успехи, но за ошибки сыну попадает больше всех. Егор без стеснения отчитывает его на людях. Взрослые смотрят с пониманием. «Он любит тебя, надеется, что ты вырастешь сильным, не хочет, чтобы ты пользовался поблажками его руководящего положения. Ты – его ребенок, поэтому к тебе он относится строже, чем к кому-либо», – спокойно объясняет ему психолог Светлана, а у парня от злости сжимаются кулаки и кровь приливает к щекам. Свете легко говорить. Она вниманием отца не обделена. В душе зреет ненависть и желание самоутвердиться. И это чувство заставляет еще упорнее тренироваться и еще лучше учиться. Единственное, что навсегда остается с ним, – это стремление рисовать, Женя прячет рисунки в тайнике под полом и никому никогда не показывает.

Семнадцать лет. Первая вылазка на поверхность. Отец здесь, он напутствует отряд, произносит традиционное «Бона менте».

Пленник открыл глаза и уставился в темноту невидящим взглядом. Из-за металлической двери не доносилось ни звука. В теле будто поселился демон, стремящийся во что бы то ни стало вырваться наружу. Боль усиливалась, лишая воли к сопротивлению и желания жить. «Что угодно, лишь бы это кончилось… Пожалуйста, что угодно…» Хотелось умереть, лишь бы страдания прекратились. Измученное сознание уцепилось за фразу «Бона менте», вертело ее на все лады. «Вот такие добрые намерения. Бона менте. С добрыми намерениями. У полковника их нет. У Марины их нет. У отца их тоже не было. Знал ли папа, что все кончится так? Где он сейчас? Жив? Какая разница. Все равно. Меня уже нет…» Не человек – сгусток боли и отчаянья. Женя корчился в муках, царапая остатками ногтей бетон, умолял о помощи, но его никто не слышал. А перед глазами продолжали вспыхивать бесконечные видения.

Возвращение домой. Первая вылазка завершилась оглушительным успехом для молодого разведчика. Он не растерялся, встретившись с монстрами лицом к лицу, расстрелял одного из них, не промахнувшись. Задание было выполнено. Когда парень спустился в убежище, у него дрожали колени от радостного возбуждения и пережитого страха. Ему так хотелось похвалиться своими подвигами отцу, заслужить его одобрение, разбить эту стену равнодушия и отчуждения. Егор очень сдержанно поблагодарил сына за проделанную работу, однако своего поощрения Коровин-младший добился, ему позволили принять под командование отряд. Самый младший из командиров, юноша светился от гордости, отправляясь во главе своих товарищей в очередную вылазку.

Жене казалось – каких-то три месяца назад все было хорошо. Но потом жизнь превратилась в кошмарный сон, который продолжается до сих пор.

Ребенок в бункере, улыбающийся во все свои зубы, слишком разумный для младенца. Дневник Алексеевой, превратившейся в страшного мутанта.