Ярость - Карин Слотер

— Я ничего вам не скажу, — эхом повторил Седрик слова сестры.

Оттопырив нижнюю губу, он с вызовом скрестил на груди свои тонкие, как палки, руки, изображая крутого гангстера. Это было забавно, и Уилл обязательно рассмеялся бы, если бы не тот факт, что этот ребенок, возможно, имел доступ к оружию больший, чем очень многие из полицейских.

— Эй, — начал Уилл, решив попробовать другую тактику, — знаешь, что цифра ноль сказала цифре восемь?

Седрик пожал плечами, но Уилл заметил, что ему стало любопытно.

— Классный у тебя поясок!

Лицо Седрика расплылось в улыбке, но он тут же спохватился:

— Убогая шуточка.

— Я знаю, — согласился Уилл. — Я просто пытаюсь поговорить с тобой.

— Не о чем нам разговаривать.

— Ты знал Алишу?

Мальчик снова пожал худенькими плечами, но он был еще ребенком и не успел освоить искусство скрывать свои эмоции.

— Алиша была твоим другом? — догадался Уилл. — Может быть, это она присматривала за вами?

Его плечи снова пришли в движение.

— Знаешь, я тут порасспрашивал о ней. Задавал вопросы ее друзьям. Мне кажется, она была по-настоящему хорошей.

Седрик ковырял бетон носком ботинка.

— Может быть.

— Так это она приглядывала за вами?

— Бабушка велела мне держаться от нее подальше из-за того, чем она занимается.

— Понятно, — сказал Уилл. — Думаю, работа у Алиши действительно была не слишком хорошая. Но она была добра к тебе, разве не так?

На этот раз он кивнул.

— Тяжело терять друзей.

— Мой кузен Эй Эйч тоже умер в прошлом году. Его застрелили прямо в постели.

Уилл присел перед мальчиком на корточки.

— Ты видел что-нибудь в тот вечер, Седрик?

Глаза его стали красными от слез, и он уже с трудом сдерживал их.

— Ты можешь сказать мне об этом. Я не причиню тебе вреда. И у тебя не будет из-за меня никаких неприятностей в полиции города. Все, что мне нужно, — это найти того, кто убил Алишу. Она заботилась о тебе, и теперь пришло время тебе позаботиться о ней.

— Я не могу вам ничего сказать.

Уилл попробовал уточнить.

— Не можешь или не хочешь? — Ему в голову пришла одна мысль. — Может, тебе кто-то угрожал? Бэби Джи?

Седрик покачал головой.

— Я просто пытаюсь выяснить, кто сделал это с твоим другом, — предпринял новую попытку Уилл. — Ты можешь мне доверять.

Взгляд ребенка стал жестким, на лицо вернулось гангстерское выражение.

— Я не знаю такого слова — «доверять».

Уилл вырос не в Хоумс, но ребенком он доверял множеству разных взрослых, которые не собирались — или не могли — ему помочь. Трудно сказать, кто из них был хорошим, а кто плохим. Блестящий полицейский жетон не обязательно указывает на правильный выбор.

— Видишь? — спросил Уилл, прикоснувшись пальцем к шраму, который уходил по его лицу вниз на шею. — Это я получил за то, что однажды поговорил не с тем человеком. Мне тогда было немногим больше, чем тебе сейчас.

Седрик внимательно смотрел на шрам, наклонив голову.

— Было больно?

— Только сначала, — сознался Уилл. — Но потом я уже не чувствовал его, а когда проснулся, оказалось, что я в больнице.

— Вы заболели?

— Потерял много крови.

— Вы могли умереть?

Тогда Уиллу этого хотелось, но он рассказал свою историю Седрику, чтобы вызвать его на разговор, а не чтобы поделиться с ним своими мрачными секретами.

— Врачи позаботились обо мне.

Мальчик еще мгновение разглядывал шрам, а затем одобрительно кивнул. То, что человек побывал на волосок от смерти, на улице является предметом особой гордости, особенно если произошло это в какой-то опасной ситуации.

Уилл полез в карман и вытащил свою визитную карточку.

— Здесь номер моего сотового. Если вспомнишь что-нибудь или просто нужно будет поговорить, позвони мне, ладно? И даже не обязательно, чтобы речь шла об Алише.

Седрик снова посмотрел на шрам Уилла и быстренько зажал карточку в руке, словно боялся, что кто-то увидит.

— Я могу идти?

— Да, — сказал Уилл. — Но ты все равно позвони мне, о’кей? В любое время дня или ночи.

— Хорошо. — Он сорвался с места и помчался в сторону улицы, по пути проведя рукой по ряду почтовых ящиков.

Обернувшись, Уилл увидел, что через парковку к нему идет Майкл, но уже без Жасмин. Когда он подошел поближе, Уилл заметил, что лицо его расцарапано и по шее стекает тонкая струйка крови.

Он взглянул на дом, потом снова на Майкла.

— Вы в порядке?

— Она ударила меня. Поверить не могу! Сколько ей — двенадцать? — Он покачал головой, скорее ошеломленно, чем со злостью. — Я шел за ней по лестнице, но она вдруг сорвалась с места, прежде чем я успел сообразить. Я бросился за ней, схватил за ногу, а эта маленькая штучка развернулась и врезала меня кулаком по лицу. — Он показал, как она это сделала. — Хорошо, что она ударила меня по-девчачьи.

Уилл никогда не понимал смысла этого выражения. За всю жизнь его била кулаком всего одна женщина, и Энджи всегда вкладывала в удар всю силу.

Майкл постоял, глядя на дом. В одном из окон дрогнула занавеска.

— Вон ее квартира. Третий этаж.

— Ее мать дома?

— Блин, — сказал Майкл таким тоном, будто удивлялся: неужели можно быть настолько тупым? Он прикоснулся к царапине на щеке и посмотрел на окровавленные пальцы. — Думаю, она зацепила меня ногтем или чем-то там еще. Ужасно выглядит?

— Не очень, — соврал Уилл. Он вынул носовой платок и предложил его Майклу. — Вы хотели забрать ее с собой?

— Что? Нацепить на нее наручники и попасть в вечерние новости за то, что грубо обошелся с ребенком? Нет уж, большое спасибо. К тому же в таком состоянии она все равно не стала бы с нами разговаривать. — Он застонал и присел на бордюр.

Уилл не придумал ничего лучшего, как присоединиться к нему.

Майкл снова засмеялся.

— Господи, она меня сделала! — Он взглянул на пятна крови на носовом платке. — Нужно было оставить ее вам. Возможно, она лучше отреагировала бы на более мягкое обращение. — Он спохватился, сообразив, что сказал лишнее. — Послушайте, только без обид…

— Насчет этого не переживайте.

— И все-таки, — сказал Майкл, складывая платок вдвое и снова прижимая его к щеке. — Я и не знал, что люди по-прежнему носят с собой такие вещи, — сказал он.