Ричард Длинные Руки - вице-принц - Гай Юлий Орловский

— Ладно, — сказал я великодушно, — за один поцелуй я о чем угодно смолчу!

— Хорошо-хорошо, — сказала она поспешно. — Куда вас поцеловать?

Я запнулся, перед глазами промелькнула целая вереница всякого и с разными вариантами, прежде чем понял, что она спрашивает насчет щечки или моего бараньего лба.

— Потом, — сказал я. — Это непростые гады…

Она в страхе и смятении смотрела то на распростертые тела, то на огромный проем в стене.

— Кто это? Вы их знаете?

Я сказал надменно:

— Я лорд, мне всякую мелочь знать не обязательно. А вот их хозяина…

Она вспискнула, тела на полу задергались, начали уменьшаться, вокруг них завертелся воздух, сгустился, и через мгновение все исчезло.

— Ой, — сказала она, — ой…

Я обернулся, на месте проема снова прежняя стена, а пол чист, никаких раскатившихся глыб камня или льда.

— Перфекционист, — определил я.

Она пропищала испуганно:

— Ваше высочество?

— Любит работать аккуратно, — объяснил я. — Будто лютеранин. Я сам вообще-то такой… в планах, правда. Стремлюсь к совершенству.

Она смотрела дикими глазами.

— Ваше высочество!.. Вам такое… уже знакомо?

Я отмахнулся.

— Даже надоедать начинает. Надеюсь, в новых землях будет что-то поинтереснее.

Он все еще в ужасе оглянулась на дверь.

— Но как же…

Створки распахнулись, словно с той стороны саданули тараном. Зигфрид ворвался лютый, с вытаращенными глазами, обнаженный меч в обеих раках.

— Ваше высочество! Дверь заколдована?

— Уже нет, — сообщил я.

— Но была? — спросил он свирепо. — Тогда я буду спать в ваших покоях! Возле самой кровати!

— А не укусишь, — спросил я, — когда буду вставать ночью и наступлю на ухо?.. Зигфрид, ты вообще-то вовремя, давай-ка поднимемся наверх и кое-что проверим. Думаю, кто-то из местных и дал наводку, и помог снять защиту с этого корпуса… Квиллиона, ты остаешься!

Она было шагнула за нами, но голос мой прозвучал, как и подобает мужчине, разговаривающему с женщиной, а она поступила так, как должна поступать настоящая женщина: мгновенно смирилась и торопливо села на край ложа.

Зигфрид спешил по винтовой лестнице вслед за мной, сопел и оттаптывал мне пятки, норовя обогнать и пойти первым.

Я остановился перед нужной дверью, Зигфрид замер, повинуясь моему царственному взмаху длани. Я всмотрелся, вслушался и внюхался, а когда Зигфрид начал переминаться с ноги на ногу, сказал негромко:

— Там Личфильд, а с ним пятеро чужих… Какие-то они слишком уж…

Он шепнул:

— Хотите войти?

— Не хочу, — ответил я. — Однако надо.

— Я первым, — сказал он быстро.

— Да, — ответил я, — конечно…

Он не успел шевельнуться, как я мощным рывком распахнул дверь, она едва не слетела с петель, я зря старался, не заперто, а в комнате резко обернулись в нашу сторону маг Личфильд и пятеро… Боже правый, это же почти огры в доспехах, только морды звериные…

— Сэр Личфильд, — сказал я государственным голосом, — точнее, гражданин Личфильд! Именем закона в моем благородном и таком красивом лице вы арестованы. Все, что скажете, будет использовано против вас. Все, о чем умолчите, тоже…

Он прошипел люто:

— Что стоите? Убейте!

Огры быстро надвинулись на меня, но вперед выметнулся Зигфрид и, заслонив своего лорда, с такой скоростью завертел гигантским мечом, что лезвие образовало несколько смазанных кругов из стали, вращающихся одновременно в разные стороны.

Я отступил назад и в сторону, меня трясет от распирающего тело возбуждения, все начинают двигаться медленнее и медленнее, я всадил клинок одному в подмышечную впадину, где разошлись пластины доспеха, тот взревел и отступил, опуская меч и зажимая свободной рукой рану.

Вторым ударом я со злой радостью раскроил ему голову, быстро развернулся к другому, пригнулся, избегая просвистевшую полосу острой стали, ткнул мечом в живот, кольчугу не пробил, но зверь согнулся в поясе от болезненного удара, а Зигфрид тут же обрушил меч на склоненную голову.

Я отпрыгнул от скатившейся головы и одновременно от двух мечей, взвинтил темп до предела, рубанул одного, тут же еще раз, Зигфрид ревет и рубится рядом, противников осталось всего двое, я прокричал:

— Бросайте оружие!.. Всем дарю жизнь и ограниченную свободу!

Личфильд взмахнул руками, голос его гулко прокатился под сводами его лаборатории. Над столом возникло блистающее облачко.

Он ухватил с горящего тигля горсть зеленого порошка, я видел, как исказилось от боли злобно перекошенное лицо, но пересилил себя и швырнул горстью на середину комнаты.

— Улла-ла маргаст!

Облачко вспыхнуло яркими огнями и пропало, а посредине комнаты возникла плотная масса этих зверей в доспехах. Они зашевелились и начали раздвигаться, я охнул, их не меньше десятка.

Зигфрид прокричал отчаянно:

— Ваше высочество, уходите немедленно!.. Я с ними справлюсь!

Сильный удар обрушился на него со спины, он вздрогнул, но сперва сразил одного из нападавших спереди, а затем резко развернулся и раскроил шлем вместе с черепом ударившего в спину.

Я бросился к Личфильду, тот отпрыгнул к стене, лицо перекошенное в страхе и ярости.

— Прикажи, — заорал я, — всем бросить оружие!

Он почти прошипел:

— Вы не понимаете!.. Я получил приказ от того, кто выше вас!

— Он ответит тоже, — сказал я и быстро ткнул мечом ему в живот.

Он непостижимо быстро скользнул в сторону. Острие со скрежетом раскололо камень стены, а Личфильд метнулся к двери и прыгнул в проем, словно в воду.

— Сломай там шею, — рыкнул я.

Два копья вонзились Зигфриду в спину, я двумя страшными ударами поверг монстров на пол, уже не до мага, одно из копий углубилось с такой силой, что кончик высунулся из груди моего верного телохранителя.

Зигфрид вскрикнул страшно, я пытался пробиться к нему, но дорогу загородили совсем жуткие и огромные твари.

Я рубился с ними, а за их спинами Зигфрид вдруг взревел жутко, шлем слетел с его лохматой головы. Посеченные доспехи ссыпались, как шелуха, а его странно позеленевшее вдруг тело раздалось вдвое, взбугрилось выпуклыми мышцами, заблестело, словно покрытое полированной сталью.

Монстры, опешив всего на мгновение, накинулись на него с удвоенной яростью. Чудовище, в которое превратился Зигфрид, с яростным ревом молотило лапами, сминая шлемы и со скрежетом разбивая панцири, а в него со всех сторон тыкали копьями и всадили несколько арбалетных стрел.