Тень рыси - Виктория Холт
Шрифт:
Интервал:
На традиционный рождественский обед подали индейку, сливовый пудинг с горящим бренди. А на елке в центре гостиной всех ждали подарки. Мы поднимали бокалы за наших хозяев, за гостей и за «новеньких». Кроме нас были и другие гости. Под две скрипки мы танцевали в громадном зале старинные деревенские танцы «Дженни Сорви Груши»и «Сэр Роджер де Коверли». После этого — вальс, а некоторые даже пробовали станцевать менуэт. Мне было так хорошо, что я пыталась не думать о праздниках, которые мы проводили в Австралии. Родители Франклина оставались до самого конца, и отец даже отбивал рукой такт и покачивал головой. Они с матерью не сводили глаз с сына.
— Прекрасное Рождество, — поблагодарила я Франклина, и он в своей чопорной манере ответил, как счастлив, что мне не наскучили старые обычаи.
По пути домой Стирлинг признал, что день прошел чудесно, и он пригласил всех в Мерсерз Хауз на Новый год.
— Мы должны придумать что-нибудь не менее интересное, чем предложил Франклин Уэйкфилд.
Я немного опасалась предстоящего праздника. Стирлинг послал в Лондон за поварами и официантами, засыпал всех приглашениями, разработал особое меню, и лучшие повара выполняли его заказ. Стирлинг даже хотел, чтобы слуги надели синие бархатные ливреи и напудренные парики.
Я громко смеялась:
— Но это просто дурной вкус — такой маленький сельский домик и такая пышность!
— Мне бы хотелось провести праздник в Уайтледиз, — продолжал он задумчиво. — Представляешь, этот зал…
— Это не Уайтледиз, и что подумают наши гости, когда увидят нанятых слуг в париках? Но я не могла его переубедить. Миссис Гли была вне себя от возмущения.
— Я бы сама прекрасно справилась, миссис Херрик, если бы у меня было еще две служанки, или хотя бы одна. Я даже знаю, где их взять, — говорила она рассерженно. — Надеюсь, мистеру Херрику нравится, как я готовлю…
Я отвечала, что мистер Херрик все организовал, не посоветовавшись со мной. Я бы хотела устроить совершенно другой праздник, и конечно же, с помощью миссис Гли.
Она успокоилась, а когда увидела, как все украшено и приготовлено, сама не смогла скрыть приятного удивления. У нас все было гораздо лучше, чем в Уайтледиз, а для нее это было очень важно. Она заметно волновалась, особенно когда давала указания слугам.
Я даже не могу сказать, был ли вечер успешным. Но его запомнили все. На улицах горели фонари красный ковер был расстелен на ступеньках у входа Стирлинг нанял оркестр, который играл в маленькой комнате, между столовой и гостиной. На музыкантах были надеты красные рейтузы и белые венгерские рубашки. Стол украшали букеты роз, очень дорогих в это время года. Все было так помпезно, что многие почувствовали себя неуютно среди всей этой роскоши. И, конечно, было совсем не так весело, как в Уэйкфилд Парке. Стирлинг пригласил и пианиста — мы танцевали в гостиной, специально для этого освобожденной от мебели. Только когда начались танцы, праздник несколько оживился. Лучше всех танцевала Мод, потому что когда-то училась этому. Вскоре мы почувствовали себя более свободно. Без четверти двенадцать мы уселись и стали ждать полуночи, а когда пробили часы, взяли друг друга за руки и запели «Доброе Старое Время!»Я сидела между Франклином и Минтой и была счастлива, потому что любила их.
Когда ушли последние гости, мы со Стирлингом устроились в гостиной и начали обсуждать вечер.
— Ты расставил все точки над «i», — сказала я ему. — Теперь все знают, что здесь живет миллионер.
— Что ж, мне приятно им быть!
— Когда у тебя есть все, что хочется, это хорошо, но помни: не все покупается.
— Посмотрим. Я уже решил. Через несколько дней поговорю с сэром Хилари.
— Ну что ж, весьма тактично, но почему ты медлишь? Почему бы не пойти завтра и не сказать: «Сэр Хилари, вы уже поняли, что я миллионер и весьма решительный парень, который сразу берет быка за рога. Я заплачу вам любую сумму».
— Ты изменилась, Нора. Иногда я сомневаюсь, на чьей ты стороне?
— Я всегда на твоей стороне.
Он улыбнулся. Мы любили друг друга, неизменно и нерушимо. Я могла не соглашаться с ним, он мог передразнивать и высмеивать меня, но все это не имело никакого значения. Правда, я вышла замуж за другого, но тогда все решал Линкс. Я была так близка к Стирлингу, что невольно, как и он, стала преклоняться перед этим странным человеком. У Стирлинга не было выбора, он только всегда и во всем поддерживал своего отца и уступал ему. Мне тоже пришлось уступить Уайтледиз, потому что все делалось во имя Линкса. Теперь мы были одни — только Стирлинг и я. После года вдовства я смогу, наконец, стать его женой.
Когда он улыбался мне этой ночью, я была так же уверена в этом, как тогда, в пещере, где мы лежали, тесно прижавшись и ожидая близкой гибели.
Да, мы понимали друг друга.
Через месяц терпению Стирлинга пришел конец, и он пошел к сэру Хилари. Я была в библиотеке, когда он вернулся. Бледный, губы плотно сжаты, в глазах — полная безысходность.
— Что случилось? — воскликнула я.
— Я только что был в Уайтледиз!
— Произошло что-то неприятное? Он кивнул.
— Я предложил сэру Хилари сделку.
— И он отказал. Я же говорила, что будет именно так!
Он тяжело сел и уставился на свои башмаки.
— Он ответил, что не продаст дом никогда. Какую бы сумму ему ни предлагали. «Я связан навеки с этим домом, и он останется в нашей семье». Таковы были его слова. Связан с этим домом! Есть какое-то условие, по которому они не могут его продать. Его поставил какой-то предок, у которого был сын-картежник! Дом должен принадлежать семье, что бы ни случилось!
Я почувствовала, как с моих плеч свалилась огромная тяжесть.
— Значит, ничего не, поделаешь. Ты старался как мог. Будем считать, что с этим покончено раз и навсегда!
— Да, — ответил он. — Кажется, ты права.
— Ты пытался. Никто, даже Линкс, не смог бы сделать большего.
— Я этого не ожидал.
— — Знаю. Но я тебе уже говорила, что не все можно купить! Пожалуйста, выбрось этот дом из головы и давай думать о будущем!
— По-моему, ты очень рада.
— Линкс, наверное, не знал об этом условии, не так ли? Я никогда не соглашалась с ним. Он мог ошибаться… иногда. Он твердо хотел отомстить, а месть — паршивое дело. Она не приносит счастья.
Он молчал, но явно меня не слушал. Видимо, размышлял о том, сколько было потрачено напрасных усилий.
Я подошла к нему и положила руку на плечо.
— Что мы теперь будем делать? — спросила я. — Вернемся в Австралию?
Он ничего не ответил, только встал и обнял меня.
— Нора, — шепнул он, повторил мое имя и поцеловал так, как никогда прежде не целовал. Это был поцелуй возлюбленного — и я снова была счастлива!
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!