Вне подозрений - Сабин Дюран

– А почему именно там? – удивляюсь я без особого энтузиазма.

– Ага, всему свое время! – словно предвкушая отложенное «на потом» любимое лакомство, напевает он.

Прямо как Милли – в «Твиксе» она больше всего любит карамельный слой и потому вечно съедает его последним.

– Не знаю, Джек… Помните, что я говорила вчера вечером? Я действительно так считаю. Мне кажется, нам не стóит копаться в этом дальше. Мы познакомились с Кристой, и я этому только рада. Но дальше пусть разбирается констебль Морроу. Джек, мы с вами играем в детективов, а это слишком опасно.

– Вы не понимаете! Я нашел Толека! – отрубает он, словно кулаком по столу шарахает. – Только что звонила Криста. Я в ней ошибся. Она все-таки пошла нам навстречу! И все благодаря вам! Она сказала, что вы ей понравились, что вы – «жертва судебной ошибки». Наверное, в телике фразу услышала. Она хочет помочь. Уже несколько месяцев Толек работает в Спенсер-парке, ремонтирует кому-то дом. Она будет переводчиком. Сегодня Толек слоняется без дела, ждет кран, время у него есть. Мы же так этого хотели!

Он что, глухой? Совсем меня не слушает.

– Джек, я не…

– Да что случилось?

– Я боюсь… Мало ли к чему приведет наша самодеятельность…

Он хохочет. Возражать или возмущаться бесполезно.

– Спенсер-парк. У дома стоит контейнер со строительным мусором. Встречаемся через пятнадцать минут.

Он сидит на невысоком кирпичном заборе у викторианского особняка, периодически откусывая нечто, завернутое в бумажный пакет. Рядом неустойчиво пристроен одноразовый термостаканчик.

– М-м-м… Попробуйте. Малиновые финансье из пекарни «Гэйлз» на Норткот-роуд. Крошечная миндальная вкуснотень…

Я поднимаю бровь:

– Вы что, едите круглосуточно?

– Я сюда бежал, – веско роняет он. – Нагулял аппетит.

И он с комической гордостью тычет на свои кроссовки. («Асикс», ясное дело. Говорила же я Перивалю, что «Асиксы» есть у всех и каждого!)

– Смелее, пробуйте!

Он настойчиво, чуть ли не с угрозой, протягивает мне несколько крошечных кусочков кекса. Все, я птенчик, мелькает у меня истерическая мысль. Сейчас открою «клювик», и он будет меня кормить. Прикоснется пальцами к моим губам…

Я торопливо подставляю ладонь, и угощение крошится у меня в руках – толченый миндаль, тягучие малиновые капли.

– Очень-очень вкусно, – подтверждаю я, облизывая пальцы.

Сегодня на Хейуорде свободные шорты цвета хаки, и мой взгляд невольно упирается в загорелые мускулистые ноги…

– Ну и где же Толек?

Он указывает в сторону напоминающего зáмок особняка. Белая штукатурка, зубчатые башенки. На подъездной дороге кучей навалены трубы и бревна, будто заготовка для тюдоровской виселицы. По крыше ползают двое. Гремит музыка – Тайни Темпа; Милли он нравится, а вот соседей, уверена, жутко раздражает.

На противоположной стороне улицы останавливается видавшая виды «Ауди» с белыми царапинами на боку. Из нее выходит Криста. Я перехожу дорогу, мы обнимаемся, целуем друг друга в щеки. Придерживая меня за плечи и чуть отстранившись, девушка оценивающе разглядывает мою стрижку.

– Новая прическа! Хм-м.

На ней вчерашнее платье в цветочек, кардиган и туфли без каблука. На ногтях свежий лак, нежно-розовый с желтоватым отливом.

– Спасибо вам за все, – говорю я. – Вы нам так помогаете! Хоть эта встреча, наверное, и необязательна… Вряд ли Толек так уж хочет нас видеть. Мы его надолго не задержим.

– Я вам сочувствую. Знаю, вы хорошая. Я хочу помочь. Вы находите информация, расскажете полиции, и они вас отпустят.

Я киваю:

– И Аня. Мы делаем это ради Ани.

– Да. Но я спешу. Мало время. У меня клиентка в Челси. А на мосту Баттерси иногда большие пробки.

– Клиентка?

– Мой собственный передвижной косметический салон.

Она протягивает мне визитку. «Косметические услуги в южном Лондоне».

– Маникюр, педикюр, бразильская эпиляция, массаж. Я приезжаю в дом. – Она похлопывает меня по руке. – Позвоните мне, и я делаю вам дешево. Иду искать Толека.

– Передвижной косметический салон, – задумчиво произносит Джек, когда Криста скрывается за мусорным контейнером. – Вот уж не ожидал!

– И о мосте Баттерси она говорит так, будто ездит по нему сто раз за день… Применяя метод дедукции, можно предположить, что у нашей Кристы постоянная клиентура в Челси.

– Напарник! – довольно кивает он. – Говорил я вам – мы детективы что надо!

Мы улыбаемся друг другу и сразу же, не сговариваясь, отводим глаза.

– Это Толек, – представляет Криста. – У него есть пять минут.

Гибкий худощавый мужчина кивает. Редкая светлая бородка, короткая стрижка. Он кажется смутно знакомым. Из безрукавки выглядывают широкие загорелые плечи, на бугрящемся бицепсе вытатуирован вычурный орел. Толек прижимает к груди обед – сосиска в тесте, яблоко и чипсы. Он, поясняет Криста, на работе с шести утра.

Мы унылой группкой переходим дорогу и, испытывая неловкость друг перед другом, усаживаемся кружком под деревом. Ветки над головой вздрагивают, раздается нервное хлопанье крыльев. Дикий голубь. Трава, оказывается, стала такой ярко-зеленой… будто за ночь ее кто-то перекрасил. А раньше была… какой? Цвета хаки? Или желчи?…

Толек с трудом извлекает из кармана спортивных штанов банку «Ред Булла», вскрывает. Раздается мрачное шипение. Опрокидывает в себя одним глотком. Вены на руках вздуваются, на запястьях – мелкие брызги белой краски. Принимается за сосиску в тесте, монотонно жует, челюсти размеренно двигаются. Интересно, почему он согласился на встречу? И близко ли знаком с Кристой? Она быстро говорит ему что-то по-польски.

Толек вытирает рот рукой, отвечает. Голос у него оказывается неожиданно высоким, а в языке торчит серебряное кольцо.

– Хорошо, – обращается Криста к нам. – Толек беспокоится из-за полиции, из-за наличных денег, которые он зарабатывает. Он разговаривал с ними достаточно. С вами – поговорит, но только нельзя цитировать в газетах. Начинайте вопросы.

– Для начала – общая информация, – говорит Джек. – Давно ли они были вместе? Где познакомились? Вот в таком духе.

Криста и Толек совещаются по-польски, потом девушка сообщает, что Аня с Толеком познакомились в школе, их родители живут в одной деревне.

– А сколько они уже в Лондоне? Вместе ли приехали?

Криста смотрит на Джека и переводить не торопится.

– Аня приехала два года назад, – произносит она. – Толек, он – прошлая весна.

– У них был такой уговор? – уточняет Джек. – В смысле, Аня ведь хотела, чтобы он к ней приехал?