Знак Сокола - Дмитрий Хван

— Вы позволите взглянуть на бумагу, удостоверяющую ваше владение островом? — холодно спросил Арно.

— Те двое, верно, поляки, герр майор, — наклонился к уху Блумквиста Леннарт. — Они разговаривают на польском.

— Я не глухой, поручик! — сквозь зубы процедил Арно.

— Вот копия акта о передаче острова, майор. Извольте убедиться. — Бруно протянул шведу папку, обтянутую кожей, сделанную по заказу Белова на манер диплома.

Блумквист слишком неаккуратно попытался вытащить бумагу из папки, не сняв тесьмы и рукавиц. Видя такое небрежение к документу и едва заслышав хруст разрываемой бумаги, Белов на автомате дёрнул эфес сабли да крикнул что-то весьма обидное. По-английски и довольно продолжительно, используя все мыслимые обороты. Пусть это и заверенная копия, но что за отношение к документу?

Брови майора полетели вверх, и он тут же схватился за палаш.

После неприятной паузы швед, через спешившегося поручика, передал папку курляндскому наместнику. Арно был совершенно сбит с толку. Его отряд посылался, чтобы выгнать с острова неожиданных гостей, а оказалось, что их пребывание тут — законно! Мало того что среди парламентёров поляк, так ещё и англичанин. Ему-то что тут делать? Блумквист поднял глаза, невидящим взором смотря сквозь сереющее небо. Похоже, что его лёгкое задание превращается в сложную задачу для эстляндского наместника. К тому же по шведским окраинам уже с год ходят слухи, что московиты собирают в Новгороде армию и готовятся по весне поддержать датского короля нападением на Ингрию. О связях датского двора и московитского царя шведскому канцлеру Акселю Оксеншерне было известно от купцов Эстляндской английской компании. И вот сейчас один из них тут — на Эзеле? А где английские купцы — там английские пушки. Казалось, майор совсем запутался в своих скачущих, словно упившиеся финны, мыслях. Но понял он только одно — он явно птица не этого полёта. И для начала надо посоветоваться с Эйриком Гюлленшерной. Он молча поворотил коня, полностью погружённый в свои тяжкие мысли.

— Майор Блумквист! — застал его на полуобороте голос курляндца. — Вы собрались куда-то?

Получивший только что указания от Белова, Бруно Ренне заявил Арно, что он и его отряд должен покинуть Эзель в течение завтрашнего дня. В противном случае для выдворения шведов будет применена сила.

— После истечения срока ультиматума мы начнём обстрел Пейде! — уже уверенным и твёрдым тоном закончил Бруно.

— На острове нет артиллерии, — несколько неуверенно возразил швед.

— У вас устаревшие данные, майор, — с усмешкой проговорил «поляк» Микулич. — В крепости достаточно пушек. Да и с собой мы взяли малость.

За несколько минут до этого звуки рожка, донёсшиеся с холма, возвестили о подходе несколько отставших в пути орудий. И как и было заранее оговорено со старшим пушкарём Матиасом, тот по установке первого же орудия на позиции произвёл холостой выстрел. Именно в тот момент, когда парламентёры разъезжались, Белов успел увидеть удивлённое лицо обернувшегося шведа и злорадно оскалиться ему в ответ.

Майор понял, что на ссору с поляками из-за их ленного владения канцлер не пойдёт. Арно Блумквист был человеком далеко не глупым и умел сам делать выводы. Посему он решил, что его рейтарам лучше покинуть Эзель и возвратиться в Гапсаль. Пусть шведский наместник сам поломает голову.

Владиангарск, Владиангарское воеводство

Апрель 7152 (1644)

Весна! Она уже витала в воздухе, радуя лица людей мягким прикосновением тёплого ветерка, уже не такого колючего и пронзительно холодного, как ещё совсем недавно. И пусть по ночам ещё бывает морозец, апрель всё же упрямо, день за днём, отвоёвывал сопки, тайгу и реки для своего брата мая. Ангара вскрылась ото льда в начале месяца, и сейчас, по прошествии двух недель, флотилия из двух пароходов, тянущих по две баржи, была готова к походу в Енисейск.

Рейс этого каравана перевозил на Енисей два отдельных отряда — карельский и норвежский. Первый, под руководством полковника Смирнова, состоял из четырёхсот восьмидесяти пяти человек, большая часть которых входила в состав сводного туземного стрелкового батальона в три сотни стрелков под командой капитана Евгения Лопахина. Остальные были офицерами штаба, артиллеристами и курсантами-артиллеристами из Удинска. На баржи были погружены шестиорудийная батарея, две гаубицы, две картечницы и два миномёта, часть боезапаса к которым была снаряжена хлорпикрином. Профессор Сергиенко и полковник Мак-Гроу предложили использовать эту начинку как средство нелетального воздействия на гарнизон осаждаемой крепости. Зачем убивать шведов, если после такой химической атаки их останется лишь вязать, готовеньких. После чего, дав им умыться и отдышаться, отправлять на сборный пункт, а потом в Ангарию.

Это было одним из пунктов договора с Михаилом Фёдоровичем об использовании ангарского отряда. Кроме того, Смирнов считал необходимым максимально дистанцироваться от царских воевод, заранее обсуждая с ними лишь совместные операции. Большего общения Андрей Валентинович не желал, помня слова Грауля о жёсткой, а порой и жестокой местнической вражде среди русских военачальников. Эту заразу, мешавшую общему делу — победе, пытался искоренить ещё Иван Грозный, но ему так и не удалось вытравить это косное правило.

Была и ещё одна важная миссия у Павла Грауля, который должен был занять особняк на Варварке, пожалованный московским государем Ангарии. После зимнего нападения воровских казаков на золотой прииск ангарский посол в Московии имел предписание Соколова поставить Михаила перед фактом ответного рейда ангарского отряда на ленские острожки с целью найти захваченных в плен ангарцев. Если царь будет заинтересован в дальнейшем сотрудничестве с Ангарским княжеством, то он не скажет слова против. Ежели Михаил выкажет своё неудовольствие, тогда Павел должен был предупредить о последствиях усугубления конфликта.

В целом была надежда только на здравомыслие Романова. Пряником в этом случае должен был стать договор о торговле, в котором прописывались бы основные положения о государевой торговле с Ангарией. Княжество готово было поставлять множество выделанной пушнины, серебра и золота, а также соль да продукцию оружейных цехов и товары мануфактур, такие как карандаши, спички, иглы и многое другое. Главными условиями заключения договора было дозволение царя о свободном найме работников на Руси и об организации лагерей для военнопленных, откуда они отправлялись бы до Енисейска. Ангария брала бы на себя расходы по содержанию пленных. Третьим пунктом значилось устройство факторий Ангарии на пути следования из Енисейска — в Томске, Тобольске, Хлынове, Нижнем Новгороде. Готовился к использованию радиопояс, который бы соединил Эзель с Ангарском.

Норвежский отряд, грузившийся на «Гром», так же же как и карелы, состоял из стрелкового батальона тунгусов и ангарских бурят численностью в четыреста двадцать штыков и курсантского стрелково-артиллерийского отряда в пять десятков человек плюс двадцать офицеров. Командовал «норвежцами» майор Ринат Саляев, а помогали ему два капитана — Василий Новиков и Роман Зайцев.