Кто есть кто - Фридрих Незнанский

– Разумеется, я благодарен вам за заботу о моей подзащитной. И конечно, я не буду использовать этот факт как аргумент защиты. Но когда я говорил о проверке, я не имел в виду психиатрическую экспертизу.

– А что? – Кулешов непонимающе развел руками.

– Я бы хотел знать, действительно ли подследственная является Зоей Удоговой.

Кулешов удивленно поднял брови:

– Кто же она, по вашему?

– Вот это и должно было выяснить следствие.

Он покачал головой:

– Я сам все проверил. Паспорт у нее на имя Удоговой, квартира, в которой она жила, зарегистрирована на имя Удоговой, на работе личное дело тоже на имя Удоговой. Какие еще нужны доказательства? Да, в поликлинике карточка тоже на ее имя.

– А вы не проверяли, существует ли действительно та, за которую она себя выдает?

Глаза Кулешова опять стали непроницаемыми.

– Юрий Петрович, – начал он с расстановкой, – я – следователь. Я выясняю степень причастности того или иного лица к тому или иному правонарушению. Для идентификации личности есть определенные условия – наличие документов, сходство фотографий, особые приметы, словесный портрет, наконец. В данном случае у меня нет оснований сомневаться в том, что подследственная Зоя Удогова является именно Зоей Удоговой, и никем иным, по той причине, что почти все вышеперечисленные условия выполняются.

– Но… – попытался вставить я.

Кулешов поднял руку:

– Позвольте, я закончу. Вы, Юрий Петрович, молодой человек. У вас впереди большая и интересная жизнь. И прожить ее надо так…

Я был уверен, что он скажет «чтобы не было мучительно больно» и так далее. Но Кулешов выразился иначе:

– …Чтобы не сожалеть о некоторых поступках, действиях, которые могут повернуть ее, я имею в виду жизнь, в другое русло. Причем в совершенно нежелательное русло. Я бы даже сказал, опасное русло. Ваша адвокатская карьера началась недавно, и вам сейчас особенно важно соблюдать осторожность и не делать опрометчивых шагов.

Ого! К чему это он клонит?

– Одно неуклюжее движение – и все. Никаких клиентов, кроме тех, которых будут вам предлагать по назначению суда. Никаких богатых клиентов, больших гонораров, блестящих речей на заседаниях суда… Очень жаль, очень жаль…

Он смотрел на меня в упор и продолжал:

– Если вы будете продолжать в том же духе, это может пагубно отразиться на вашей карьере.

– Что вы имеете в виду? – задал я вопрос в лоб этому неудавшемуся Джеку Николсону.

– Ничего, – ответил он беспечно. Его лицо вновь стало приветливым и добрым. – Абсолютно ничего. Я просто хочу посоветовать вам как коллега коллеге: дело Удоговой – это не тот плацдарм, на котором можно прославиться и заработать очки. Так что давайте договоримся – Зоя Удогова должна понести наказание за то, что совершила. Хочется вам этого или нет.

– Как раз в этом-то у меня и есть сомнения, – вставил я.

Кулешов усмехнулся:

– Зато в этом нет сомнений у других.

– У кого именно? Можете назвать фамилии и адреса?

У Кулешова на губах появилась покровительственная улыбка.

– Большое знание, молодой человек, порождает большие скорби. И наоборот. К вам это дело попало совершенно случайно. И так же совершенно случайно его могут у вас отобрать. И ничего, поверьте, ничего не изменится в этом мире. От этого можете пострадать только вы, и никто другой.

– Я вас не понимаю.

– Это ваше счастье, – загадочно ответил Кулешов.

– Может быть, вы все-таки объясните, к чему все эти намеки? – Кулешов, признаться, мне изрядно надоел.

– Я ни на что не намекаю. Это просто дружеский совет, Юрий Петрович. Случайностей много, а жизнь одна.

– … И прожить ее надо так… – продолжил я.

– Вот видите, как вы все хорошо понимаете. Чтобы не было мучительно больно – и в прямом, а не в переносном смысле. Желаю успеха. А на всякий случай – вот вам моя визитная карточка. Звоните, если что.

…Когда я подходил к своему дому, у арки, ведущей во двор, стояли несколько пожарных машин. Как обычно в таких случаях, вокруг толпились зеваки. Пожарные в касках уже сворачивали свои рукава.

Я зашел в арку. Прямо посреди двора стоял остов обгоревшей машины. При ближайшем рассмотрении это был остов моего старичка.

Хорошо еще, что я не успел заявить в милицию. Меня бы сочли просто психом.

У Яши началась хандра. Он даже забыл о пленке и о восьмидесяти тысячах, которые мог бы за нее получить от англичан. Два дня провалялся на диване, смотрел в потолок, пил пиво и курил.

Михалыч, получив обратно свой глаз, да еще и мажидовский в придачу, ничуть не расстроился, узнав, что миллионером в ближайшее время ему не стать. Он послушал-таки «Аиду» в Большом театре и прямо в антракте устроился рабочим сцены, отчего был безмерно счастлив и потребности в материальных ценностях больше не испытывал.

Яша опустошил последнюю бутылку пива и с тоской подумывал, что надо бы выскочить в ларек за новой порцией. Но не было ни сил, ни желания. Он прикрыл глаза с намерением проспать часов тридцать и хоть во сне забыть о разрушившейся мечте, но зазвонил телефон.

Это снова была таинственная Марина:

– …Я же готова помочь. Ну почему ты упорно не отвечаешь. Ты же дома, подойди к телефону, пожалуйста.

– Сколько можно! – Яша схватил трубку. – Какого черта вы меня достаете со своими глупостями?!

– Я нашла нужного тебе человека. – Обрадовалась девушка на том конце провода. – У нас все получится. Не держи это в себе. Давай поговорим.

– О чем? – Яша нашел выход своей досаде и бешенству. – Куда вы звоните? Что вам вообще нужно?

– Вася, Васенька, не горячись, выслушай меня…

– Меня зовут Яков, и никакого Васи здесь нет.

– Что? – девушка озадаченно замолчала. А потом назвала Яшин номер. – Правильно?

– Да, это мой телефон, но я не Вася. Понятно или еще раз повторить?

Девушка всхлипнула:

– Я идиотка… да я для него… я ничего не пожалела, чтобы ему помочь, а он! Подонок! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

– Он что, дал вам этот номер? – Яша перебирал в уме знакомых Вась, но таковых просто не было. Единственный Василий Генрихович Засонов был его преподавателем во ВГИКе, но он вряд ли стал бы так шутить.

– Яша, давайте встретимся? – Вдруг ни с того ни с сего предложила Марина. – Мне нужно сейчас с кем-то поговорить. Это просто невыносимо. Я готова руки на себя наложить.

Яша немного обалдел: «Этого еще не хватало, какая-то психопатка желает выплакаться на моем плече. Да мне бы самому кто жилетку подставил. Ну а вдруг это и впрямь та чеченская Марина? И если таким образом кто-то хочет до меня добраться, то все равно от этого не уйти. Пора окончательно определиться. Заодно и пива куплю».