Джандо - Роман Канушкин

Папаша Янг посмотрел в окно. По дороге, проложенной недалеко от его фермы, двигался ярко раскрашенный автомобиль. В начинающемся золотом пожаре заката он был особенно эффектен. Как с рекламной картинки. Он двигался на север.

— В том-то и дело, — вздохнул Папаша. — Жертвенная кровь этих убийств зовет ее, и чудовище приближается. А мне никто не верил… Ведь эти убийства просто так не объяснить— это магический ритуал. Кто-то зовет ее, возможно, ваши ночные гости. Быть может, она уже поднялась на поверхность, и тогда вряд ли у вас есть шансы. — Папаша вдруг усмехнулся. — Охотники за привидениями…

Урс снова посмотрел на Профессора Кима, тот пожал плечами. «Черт побери, — подумал он, — да Йорген привез нас просто к сумасшедшему! Он еще и издевается над нами».

— Ведь чернокожий мганга, что приехал с вами, принадлежит к Маленькому Народу? — неожиданно спросил Папаша.

— Маленький Народ?! — удивился Йорген. — Ольчемьири — ндоробо.

— Я об этом же… — кивнул Папаша. — А знаете, что утверждает Маленький Народ, ндоробо? — Папаша Янг вдруг заговорил тише. Он почти перешел на шепот: — Что наступают времена, когда Духи вернутся. И не только заклинатели и Великие Колдуны смогут говорить с ними, а также обычные люди…

— Ну, подобные предания есть во всех атавистических культах, — сказал Йорген.

— И не только в атавистических, — улыбнулся Урс.

— Верно, и добрые христиане ждут Пришествия Спасителя и Страшного Суда… Но это вопрос, так сказать, состояния души, так надо жить, чтоб оставаться христианином… Здесь же другое. Маленький Народ утверждает, что это уже происходит. Сейчас. Что мир меняется, он входит в новое состояние, и демоны поднимаются из пещер! Те самые демоны, что мешали Великому Духу творить этот мир…

— Что-то ничего подобного Ольчемьири не говорил. — Йорген покачал головой и с улыбкой посмотрел на Папашу.

— А может, вы просто его об этом не спрашивали? — обиделся Папаша. — Потом, они вообще по-другому говорят об этом, ты же знаешь, Йорген. Это мой собственный перевод! — Папаша громко рассмеялся. — Так сказать, авторизованный перевод на европейские языки. Ну хорошо, ответьте мне на такой вопрос: каким образом о вас узнали? Эти ребята на японских машинах? Вы, возможно, единственные люди, кому взбрело в голову проделать путешествие в несколько тысяч миль из-за каких-то ритуальных убийств…

— Ну, это не совсем так, — проговорил Урс. — Мы почувствовали ключи к некоторой тайне, интересующей нас.

— Профессор намекает, что прибыл сюда не из нравственных соображений, а лишь из эгоистичного любопытства, — усмехнулся Йорген.

— Допустим, — сказал Папаша. — Но еще прямо в Найроби каким-то непостижимым образом узнали именно вас и теперь следуют по пятам…

— Это так…

— Поймите, — продолжал Папаша, — может, это и не Зебра, может, это называется по-другому— вы люди ученые. Но дело не в словах. Какая разница, как назвать, если ЭТО приближается?

— Вы что же, — произнес Урсуэл, — действительно полагаете, будто мы имеем дело… так сказать, не с людьми?

— Может, и с людьми, — ответил Папаша, — но приказы они выполняют явно с другой Стороны Мира. Только не подумайте ради Бога, что у мистера Янга не все в порядке с головой. — Папаша Янг снова посмотрел в окно и неожиданно сказал: — А вы знаете, что сейчас за дни? Знаете?! В это время ровно пятьдесят лет назад войска Третьего рейха маршировали по Польше и Соединенное Королевство вступило в войну. Так начался их закат, я говорю о наци… Я был тогда совсем мальчишкой, но мне все же удалось повоевать на Севере. Мы им тогда здорово наподдали. — Он посмотрел на Профессора Кима и мягко добавил: — И ваши тоже. Сталинград… Да, этим бронированным чернокнижникам тогда порядком досталось. Это были дни Славы, сынок… — Папаша взял бутылку с густой янтарной жидкостью и проговорил: — Моего приготовления. Попробуйте… А я действительно в'первый раз вижу русского в наших краях. Ладно уж, извините старого Папашу Янга. Когда человек доживает до моего возраста и его девочки вырастают и разлетаются по своим гнездышкам, ему ничего не остается, кроме воспоминаний… Кстати, не поверите — в каком-то смысле я тоже русский. — Папаша Янг вдруг громко рассмеялся. — Я был в России, правда, в необычной ситуации и совсем недолго… В животе у своей мамаши!

— Ну уж вы, мистер Янг, наговариваете на себя, — улыбнулся Йорген. — Не все ваши девочки разлетелись по своим гнездышкам. Насколько я понимаю, главная чаровница находится сейчас дома.

— Это верно, — кивнул головой Папаша. — Зеделла помогает с обедом. Дом Папаши Янга всегда славился гостеприимством! Кстати, Йорген, а ты предупредил своих друзей, что я являюсь отцом трех самых прекрасных женщин в мире?

Вряд ли отец «трех самых прекрасных женщин в мире» предполагал, насколько его шутка близка к правде. Йоргену Маклавски действительно стоило предупредить своих друзей. Потому что стрела, чуть не разбившая сердце мистера Райдера, литературного агента, уже лежала на тетиве древнего лука. И цель уже была выбрана.

Дом Папаши Янга славился своим гостеприимством. На много'миль вокруг другого такого дома не было. Во время «лиловой полосы» Папашина общительность принимала самые неожиданные формы: у него гостили охотники и чернокожие колдуны, туристы и старые сослуживцы-полицейские, браконьеры, бизнесмены и экстравагантные прожигатели жизни, и Папашу совершенно не беспокоило, что при других обстоятельствах эти люди никогда бы не встретились. А как-то раз Папаша и патер Стоун принимали на этой сумасшедшей ферме сорок мальчиков — учеников католического колледжа вместе с сопровождающими их преподавателями богословия. За время короткой остановки юные католики перевернули всю ферму вверх дном, они стравили нескольких Папашиных собак и разбили огромное керамическое панно, изображавшее битву при Ватерлоо: подложили несколько петард под дверь, когда от Папаши выходил патер Стоун, и сожгли небольшой шалаш во дворе, где обычно останавливались чернокожие мганги. Но когда они уехали, Папаша Янг загрустил.

Обычно только возвращение на каникулы девочек несколько остужало Папашино радушие. Как-то патер Стоун назвал его Фальстафом. Папаша только пожал плечами. Он был знаком с классикой. В баре Маккенроя случались оценки и порезче. Но именно этому человеку был открыт язык чернокожих магов, именно его они посвящали в свои нехитрые тайны.

— Большой ребенок, — говорила о нем старшая дочь, белокурая красавица Стефания.

Летние каникулы закончились, и через пару дней Зеделле надо было ехать на озеро Рудольф, где уже несколько лет работала экспедиция, организованная Институтом палеонтологии Кении. Профессор говорил Зеделле, что она подает большие надежды и может вырасти в неплохого ученого. К счастью, университет находился далеко от этого места, и профессор мог быть объективным.

Папаша Янг очень обрадовался, что для дочери нашлись попутчики. Он попросил своих гостей остаться до утра, с тем чтобы Зеделла успела собраться.