Последний Дозор - Сергей Лукьяненко

— Как я могу взять Венец Всего?

Ну вот. Не пригодились четыре моих браслета,принуждающие к откровенности!

Все мы молчали, глядя на Рустама. А тотмедленно потер грудь, куда пришелся удар заклинания. Поднял голову, посмотрелна Эдгара холодными голубыми глазами. И сказал:

— Руками.

Алишер захохотал. Ну вот, попался Эдгар надвусмысленности формулировок. Даже под мощным заклинанием Рустам исхитрился идал ответ абсолютно точный и совершенно бесполезный — как математик изанекдота.

А потом Рустам, едва шевельнув губами, ударилв ответ. Причем ударил чем-то совершенно незнакомым. Никаких красочных эффектов— только Эдгара зашатало из стороны в сторону, а на щеках его вспухли красныеотпечатки невидимой ладони.

— Никогда больше не пытайся на менядавить, — наставительно произнес Рустам, когда сеанс пощечинзакончился. — Понял, Инквизитор?

Прежде чем Эдгар решился хоть что-то ответить,я, успев несказанно обрадоваться, что не применил свой боекомплект противРустама, вскинул руку и выпалил в Эдгара все четыре подвязанных к браслетамзаклинания для развязывания языка. Амулеты на теле Инквизитора полыхнули, нопоглотить всю мощь удара не успели.

— Что за вампир был с тобой вЭдинбурге? — закричал я.

Лицо Эдгара исказилось — он мучительно пыталсясдержать рвущиеся с языка слова. И не смог.

— Саушкин! — крикнул Эдгар.

Рустам захохотал снова. Сказал на выдохе:

— Пока!

И Афанди снова стал самим собой. Будто слегкасдули резиновую куклу — уменьшился рост, сузились плечи, проступили морщины налице, потускнели глаза, выпала и разлетелась пучком волос бородка.

Мы с Эдгаром с ненавистью смотрели друг надруга.

А потом, не тратя время на сбор Силы илипроизнесение заклинаний, Эдгар нанес удар. Огненный дождь пролился с неба,вскипая на наших с Алишером Щитах. Вокруг растерянного, еще не пришедшего всебя Афанди огня не было вовсе — видимо, так сработало защитное кольцо.

Следующая минута состояла сплошь из атак иконтратак. Алишер благоразумно уступил мне ведение боя, отступил на шаг — иподпитывал Силой наши Щиты, лишь временами позволяя себе короткий выпадатакующей магией.

Гесер, похоже, привлек к нашему снаряжениюлучших предсказателей Дозора — или постарался сам. После огня был лед. Ввоздухе запела метель, крошечные снежинки с острыми как бритва краями пробовалина прочность наши Щиты и беспомощно таяли, приближаясь к Афанди. Ледяная буряеще не успела стихнуть, как Эдгар нанес Поцелуй Ехидны — камни под ногамипокрылись каплями кислоты. Афанди опять оказался защищен. Краем глаза язаметил, что старик тоже не бездельничает, а плетет какое-то слабое, но оченьхитрое и необычное заклинание. Вряд ли его ждал успех, но он хотя бы был заняти не путался под ногами.

Четвертым заклинанием, которое применил Эдгар,оказался вакуумный удар. Я уже ничего иного и не ожидал — и когда давлениевокруг стало стремительно падать, невозмутимо продолжил долбить Эдгарапопеременно Опиумом и Танатосом. Из-за моей спины Алишер бил из жезловогненными шарами и сгустками переохлажденной воды. Комбинация из файерболов ивзрывающихся ледяной шрапнелью тягучих синих капель действовала превосходно — явидел, как попавшие в контраст защитные амулеты Инквизитора теряли силу.

И все же дело было не только в амулетах.Эдгар, маг первой категории, держался против нас двоих и ухитрялся атаковать вответ! То ли он был накачан Силой сверх всякой меры… то ли уже превзошел первыйуровень Силы. Времени на то, чтобы досконально проверить его ауру, у меня небыло.

Неудача с вакуумом, похоже, подкосила пылЭдгара. Заклинание было столь редкое, что наша к нему готовность смутилаИнквизитора. Он начал медленно пятиться, обходя обугленную, дымящуюся откислоты и покрытую инеем «тойоту». Зацепился за пробившую дверцу сосульку иедва не упал; удерживая равновесие, взмахнул руками и едва не пропустил мойОпиум.

— Эдгар, сдавайся! — крикнуля. — Не заставляй тебя убивать!

Эти слова Инквизитора задели. Он помедлилсекунду, потом сорвал с пояса странную подвеску — пучок серых перышек,связанных ниткой наподобие метелки. Подбросил в воздух.

Перья обратились стаей птиц, похожих наворобьев-переростков, но со сверкающими медным отливом клювами. Их было два илитри десятка — и они метнулись ко мне, маневрируя, будто сверхсовременныебоеголовки, предмет гордости генералов ракетных войск.

Куриный бог на моей шее раскололся и слетел сцепочки. А стая медноклювых воробьев заметалась в воздухе. Приблизиться кЭдгару они тоже не решались, но и напасть на меня не могли — так и метались,пока Эдгар с ругательством не взмахнул рукой, заставляя их исчезнуть.

Афанди тоже метнул свое заклинание и, похоже,пробил защиту Эдгара. Впрочем, на маге это никак не сказалось. Он продолжалотступать, периодически атакуя ответно. А на груди его все сильней и сильнейразгоралось сияние — скрытый под одеждой амулет активировался и готовилсяотработать. На миг я даже подумал, что Эдгар снарядил себя каким-тосамоубийственным заклинанием, Шахидом или Гастелло, которое должно унести нас вмогилу вслед за ним.

— Щиты сильнее! — приказал я, иАлишер выложился, накачивая Щиты и вокруг нас, и вокруг Афанди.

Но Эдгар явно не был склонен ксамоубийственным жестам. Он еще раз коротко атаковал — и прижал руки к груди, ксиянию амулета. Вокруг него вспыхнули голубые линии портала — и маг резкошагнул вперед, исчезая.

— Сдрейфил, — констатировал Алишер. Приселна камни, тут же с ругательством вскочил — брюки на нем дымились. ПоцелуйЕхидны все еще действовал.

Я стоял совершенно опустошенный. Рядомпосмеивался Афанди.

— Чем ты… в него? — спросил я.

— Следующие семьдесят семь раз, когда онвозляжет с женщиной, его будет ждать постыдная неудача! — торжественнообъяснил Афанди. — И снять это заклятие не сможет никто.

— Очень остроумно, — сказаля. — Очень по-восточному.

Несколькими короткими заклинаниями я очистилземлю под ногами от следов магии. Кислотные капли вздыбили камни пузырями,будто поднимающееся тесто.

Саушкин!

Все-таки Саушкин!

Гесер ответил не сразу. Честно говоря, онответил на третьей минуте.

— Антон, ты не мог бы…

— Нет, не мог бы, — сказал я.