В стране слепых - Майкл Фрэнсис Флинн

Кеннисон сел за стол. Положив руки ладонями вниз и растопырив пальцы, он несколько секунд изо всех сил давил на поверхность стола. Потом расслабился и позволил себе минуту-другую полюбоваться видом из окна на панораму города от башни Койт-Тауэр до Испанского форта. Через пролив Голден-Гейт полз с океана туман, и Кеннисону на мгновение захотелось очутиться на своей яхте, ловить крупную рыбу и позабыть обо всех заботах. Он со вздохом повернулся и взял верхнюю из стопки входящих бумаг. Секретарша принесла ему кофе в крошечной фарфоровой чашечке. Кеннисон поблагодарил и поинтересовался бейсбольными успехами ее сына. Она ответила, что все прекрасно, и вышла, а он стал просматривать заключительную часть отчета, заставляя себя сосредоточиться на текущей работе.

Его кабинет был обставлен без затей. Простой деревянный стол и вращающееся кресло. Этажерка, где были разбросаны бумаги и журналы с торчащими закладками. Небольшой круглый стол для совещаний. Из оборудования – телекомпьютерный центр «EPIC», простой и функциональный, дорогой, но не вызывающий. Кабинет производил на каждого, кто сюда входил, определенное впечатление: здесь занимаются делом, честно и всерьез. На подсознание можно воздействовать не только словами, но и зрительными стимулами.

Отчет касался результатов опроса общественного мнения об исходе будущих президентских выборов. Взгляд Кеннисона выхватывал из текста основные данные. Численность выборки. Ее состав. Стандартная ошибка. С учетом предыдущих опросов вырисовывалась довольно четкая картина. Важно не то, кто именно через год победит на выборах. Важно знать это заранее – тогда члены Общества смогут удачно вложить свои средства и влияние. Кеннисон пометил отчет в углу условным значком, чтобы Пруденс передала копию Ночной Смене. Имея надежные данные о том, сколько приверженцев у каждого кандидата, и зная, какими деньгами и каким влиянием на средства массовой информации он располагает, Ночная Смена может смоделировать выборы и предсказать соотношение голосов, которые подадут за кандидатов. Кеннисон и сам мог бы это сделать. Он даже помнил уравнение, которое выучил еще в юности:

dψ/dt = A(X-Y) + AxXo – AyYo – aψ,

где Х и Y – число голосов за каждого из двух кандидатов. Нехитрое уравнение, основанное исключительно на теории психологических стимулов и реакций, но тем не менее исключительно мощное. При условии, что кто-нибудь сумеет очень точно измерить переменные и коэффициенты. Кто-нибудь вроде «К.Д.»

Неожиданно Кеннисон почувствовал на себе чей-то взгляд. Он поднял голову и вздрогнул, увидев Алана Селкирка, который, глядя на него в упор, стоял в дверях кабинета.

– Да, Алан?

– Могу я поговорить с вами, мистер Кеннисон?

– Конечно. Проходите и садитесь.

Селкирк так и сделал, прикрыв за собой дверь кабинета. Кеннисон ждал, что он скажет.

Алан Селкирк был британец – точнее, шотландец, – и молодой талантливый статистик. Пять лет назад он приехал в США, чтобы изучать в «Кеннисон Демографикс» новую теорию статистики. Когда диверсия Бомонт разрушила компьютерную систему «К.Д.», все программисты и операторы фирмы растерялись, один лишь Селкирк воспринял это как личное оскорбление. Потребовалось несколько недель работы с последней автоматически сохраненной памятью, чтобы частично восстановить функционирование системы, но даже таким путем они не сумели спасти данные некоторых текущих исследований и были вынуждены заплатить неустойку тем клиентам, которые так и не получат заказанных обзоров рынка.

Селкирк объявил, что намерен лично выследить и уничтожить «червя», запущенного Бомонт. Кеннисона это встревожило. Ему не очень хотелось, чтобы рядовые сотрудники знали слишком много о системе «К.Д.» Но и разумного повода запретить Селкирку этот крестовый поход он не видел. Что бы там ни клеветала Бомонт, все-таки «червь» проник в базу данных «К.Д.» и серьезно ее повредил.

– Ну? – сказал Кеннисон. – Что вы обнаружили? Только не говорите мне, что сумели убить вирус.

– Нет, мистер Кеннисон, пока нет. Но я расшифровал его строение. – В голосе Селкирка едва слышался шотландский акцент: за пять лет жизни в Штатах его речь совсем американизировалась.

– Да? И как же он устроен? – Кеннисон отхлебнул кофе, прислушиваясь к тому, как кофеин начинает оказывать на него бодрящее действие.

Селкирк расчесал пятерней свою бородку соломенного цвета.

– Ну, в головной части у него обычные хакерские фокусы. У «червя», то есть. Хорошо подогнанные друг к другу, если учесть, что они запрятаны в другую программу. Я мог бы разобраться лучше, если бы было побольше времени, но… – Он старательно пожал плечами. – Эта головка лишь позволяет «червю» проникать сквозь обычные защитные блокировки. Он неспецифичен – влезал в каждую систему, которая обращалась к сети. Вероятно, он болтался там не один день, а возможно, и несколько недель, прежде чем заполз в нашу систему. К сегодняшнему дню он, должно быть, проник во все базы данных в стране.

– Но он же не уничтожил их все подряд, – это прозвучало не вопросом, а утверждением.

– Нет. Третий от головы сегмент «червя» представляет собой старый «Джаггернаут». Простая истребительная программа, которую игроки в компьютерные войны написали еще в семидесятые годы. Она перегружается из адреса в адрес, заменяя информацию случайными битами. Насколько мне известно, за пределами университетов ею никто никогда не пользовался, и против нее есть простая защита, например программа «CLONE», если, конечно, вам заранее известно, что ожидается вторжение «Джаггернаута». Между прочим, теперь наша система надежно защищена на будущее от подобных атак.

– Благодарю вас, Алан. Одним этим вы оправдали свою зарплату, на пять лет вперед.

– Но самым интересным оказался сегмент номер два. Головка «червя» открывала двери, и старый «Джаггернаут» вытаптывал все, что оказывалось внутри. Но уничтожать базу данных или пощадить ее решал сегмент номер два.

«Вот оно, – подумал Кеннисон. – Приближается. Селкирк все время к этому вел. Он обнаружил то, что обнаруживать ему не следовало». На лбу у Кеннисона выступил холодный пот, но он усилием воли заставил себя спросить спокойным тоном:

– И как он это делал?

– Он имел список имен, которые сравнивал с базой данных. Если имена там встречались, она уничтожалась, если нет, команда отменялась.

– Какие это были имена? – спросил Кеннисон, уже зная ответ.

– Бомонт, Граймз, Френч. Какой-то Эббот. Куинн. Белло. Кроуфорд. Пенуэзер. Маколиф. Мне продолжать?

– Гм, нет. Я думаю, это не обязательно. – Несмотря на свой невозмутимый вид, Кеннисон внутри весь кипел. «Если это выйдет наружу, – лихорадочно думал он, – Вейл и Ульман покончат со мной. Подумать только, мой собственный сотрудник! Совет мне этого никогда не простит». Кеннисон проглотил слюну и посмотрел Селкирку в глаза. Шотландец выдержал его взгляд. На его губах играла едва заметная усмешка. Что это, самодовольство? Презрение? Кеннисон присмотрелся внимательнее и заметил, что глаза Селкирка слегка прищурены, а губы чуть дрожат. Нервничает. Боится. Ведь он держит тигра за хвост и понимает это. Кеннисон вздохнул про себя. Еще никогда он не отдавал распоряжения убить человека, которого знал лично. Можно сейчас связаться с Тайлером Крейлом или тот отправился на поиски брата?