Я стираю свою тень - 3 - Сергей Панченко

— Теперь только ждать. — Произнесла она. — Кому кофе?

— Давай всем. — Посоветовал я. — Срубает что-то.

Мы вышли из тесного помещения на свежий воздух, держа в руках кружки с кофе. Михаил нервничал, но старался казаться спокойным, наверное, это была привычка, выработанная годами.

— Если все получится, уйду на пенсию сразу же. Пора пожить друг для друга. А то, работа, работа, всё ради нее, все для нее. «Ниву» куплю, удочки и будем на рыбалку ездить.

— Это здорово. — Согласился я с его планами.

— А что вы для себя решили? Хотя, мне ли вас понять? — Он вспомнил, что сидит на аппарели космического корабля и что мы, не простые люди.

— Я буду работать курьером, пока. Айрис родит, и будет сидеть с ребенком. Если понравится, родим еще одного.

Михаил усмехнулся.

— Вполне понятные планы. А что, в космосе разве не лучше?

Я вздохнул.

— Как вам сказать. Космос он очень разный. Кому-то ничего лучше и не надо, а кого-то постоянно тянет домой. Я из вторых, а моей Айрис тоже понравилось здесь. Космические технологии плюс земные удобства, это то, что нам одинаково хорошо подходит.

— Наверное, я вас понимаю. А что с рукой, куда дел? Совсем не верящий попался, пришлось откорнать по самое плечо?

Я рассмеялся.

— В этот раз все было не так. Пришлось от нее избавиться, чтобы не погибнуть. Я вам уже рассказывал про Джанбоба, он меня нашел и чуть не прикончил.

— Да, создали мы вам с Айрис проблем. Даже не знаю, есть ли такая мера благодарности, чтобы с вами рассчитаться.

— Прекратите, Михаил. Мы помогли, потому что вы хорошие люди. Не поступи мы так, имея возможность помочь, кто бы мы были тогда? Когда-нибудь этот Джанбоб отправится мерзлым булыжником к ближайшей звезде, а мы будем спокойно летать, приобщая детей к его бесконечным просторам и возможностям. Кто знает, может им будет тесно на Земле.

— Внимание! — Раздался сзади голос Айрис. — Приготовились. Та-дааам! Мария, ваш выход.

Михаил вскочил и уставился в сторону темного входа в корабль. Зажегся свет. Его супруга стояла в сияющем ореоле.

— Мари, ну как ты? — Он подбежал к ней и, повернув на свет, принялся рассматривать. — Что-нибудь болит?

— Миш, это чудо, я будто родилась заново. Чувствую себя абсолютно здоровой, хоть на десятый этаж пешком. Ну, совершенно ничего не болит.

Михаил потерял дар речи. Хотел что-то сказать, но слова не шли. Моргал намокшими глазами и беззвучно шевелил губами, потом обнял супругу и замер. Мы стояли и молча созерцали трогательный момент. На душе стало так спокойно, будто свыше мне спустили благодарность.

— И руку не жалко. — Прошептал я.

Михаил отпустил супругу и обратился ко мне.

— Отвезете нас домой?

— Подождите Михаил, вам тоже стоит пройти процедуру в модуле. Мы хотим, чтобы у вас было одинаковое здоровье, начиная с сегодняшнего дня, вернее ночи.

— Да это необязательно. Мы и так вам благодарны по гроб жизни. Я справлюсь сам. — Миш, ну что ты сопротивляешься. Айрис меня предупредила, что я буду жить долго, и чтобы не без тебя, то ради нас сделай эту процедуру. Это же не больница, которую ты так не любишь.

— Ладно, но меня до конца жизни будет мучить совесть, что мы использовали вас.

— И даже не вздумайте думать такое, Михаил. — Возмутилась Айрис. — Еще неизвестно, какое будущее нас ждет, и кто кому и чего будет должен. Вы нас с Гордеем в ресторан водили за свой счет. — Вспомнила она.

— Ну, уж не сравнивайте ресторан и то, что сделали для нас вы.

— Я вас провожу. — Айрис отвела Михаила к модулю и вернулась.

Мы стояли с Марией и слушали ночные звуки. Поговорили о том и сём, снова про космос, про Джанбоба, про планы на жизнь.

— Это же теперь такой секрет у меня будет, как бы не лопнуть от желания поделиться с подругами. — Мария усмехнулась. — Что я скажу им? Они, поди, уже черные платочки прикупили.

— Езжайте с Михаилом куда-нибудь. Скажите, что на лечение за границу, в Израиль или Германию. — Посоветовал я. — Вернетесь здоровой, скажете, что медицина в тех краях творит чудеса.

— Точно, вы Гордей молодец. Только бы завтра им на глаза не попасться, а то заметят, что болезнь пошла мне на пользу.

— Мари! — Из корабля показался Михаил. — Я чувствую себя на семнадцать лет!

Он по-молодецки подскочил к супруге, легко поднял ее на руки и закружил. Мария громко смеялась, а смех ее разносился далеко по полю. Прежде, чем уехать, решили узнать планы Броая и Клотис.

— Проведуем родителей, потом будем искать другую работу. Идея с контрабандой тебе еще не разонравилась? — Спросила меня Клотис.

— Нет. Чем будете рассчитываться? Вряд ли на Земле конвертируют космические кредиты в рубли.

— Придумаем. Возможно, рассчитаемся с вами медицинским модулем, чтобы вы обналичивали здоровье землян.

— Это годная идея. У нас весь набор врачей имеется. — Согласился я.

— Приятно было с вами познакомиться. — Клотис обняла Айрис.

Я пожал руку Броаю.

— Захочешь оттянуться, — Я стукнул себе щелбаном по шее, — Прилетай.

Мы сели в машину. Корабль втянул аппарель и бесшумно поднялся над землей. Потом включились двигатели, и он стремительно унесся ввысь, за секунды затерявшись среди звезд. Мы возвращались в город под оживленную беседу с Марией и Михаилом, которые никак не могли насытить свое любопытство. Они будто помолодели лет на тридцать или более. Я прикинул в уме, как выглядела Клотис, пользующаяся модулем и понял, что Мария была даже младше неё.

Высадили их у дома без свидетелей. Они собирались ночью купить путевки в Сочи и отправиться в аэропорт, пока соседи не успели проснуться. Мы тепло попрощались. Я уже мечтал только об одном, скорее завалиться в модуль спать. Мой обрубок нестерпимо чесался, но чухаться, как шелудивый поросенок на людях не хотелось.

Мы с Айрис вернулись в нашу квартиру. Я поставил чайник, уселся в кресло и стал почесывать некрасивый отросток, похожий на зародыш руки.

— Гордей, я готова искупить свою вину разными способами. Прости, что тебе пришлось пережить не самые лучшие моменты. — Айрис села мне на ноги и обняла за голову.

— Такое не искупишь. Отправила одного, а потом вместо здрасти отчекрыжила руку. Знаешь, обещаю с завтрашнего дня сесть за книгу. Сколько можно собирать сюжеты и держать их в себе.

— Одобряю. Я буду первой твоей читательницей и въедливым критиком.

— Будешь критиковать, назову главную героиню Клотис.

— Что? Эта бабка тебе понравилась?

— Какая она бабка, ей на вид двадцать пять лет, больше не дашь.