След крови - Китти Сьюэлл

— А почему он не женат?

— Кто? — спросил Гордон, поворачиваясь к Мадлен.

— Питер.

— Он тебя заинтересовал?

— А что? — равнодушно спросила она. — Я люблю маленьких собачек.

— Лучше заинтересуйся мной.

— Уже проехали, — заявила она, — назад дороги нет. И ты отлично знаешь почему.

Он снова взял ее под руку, притянул к себе поближе.

— По правде сказать, я влюблен в тебя без памяти.

Она засмеялась и высвободила руку.

— Гордон, ты несешь пьяный бред и сам это понимаешь.

— Это не бред, — заупрямился он. — Я вел себя как идиот.

Их остановил молодой бродяга со стеклянными глазами, что-то пробормотавший насчет чашечки кофе. Мадлен полезла в сумочку и достала банкноту в пять фунтов.

— Забудь о кофе, — сказала она незнакомцу, — лучше что-нибудь съешь…

Гордон потянул ее вперед, и они, поддерживая друг друга, пошли дальше. У Мадлен перед глазами двоилось — явный признак того, что пора угомониться. Еще одна рюмка, и только Господь знает, что она способна выкинуть.

— Я еду домой, — сказала она. — Помоги поймать такси.

— Можно мне с тобой? — прошептал Гордон ей на ухо. — Я уже несколько недель томлюсь от желания заняться с тобой любовью.

— Заняться любовью? — скептически хмыкнула она. — Помечтай.

Они как раз миновали полутемный вход в римские бани, жутковатые ряды колонн на Бат-стрит и оказались у Южных ворот. Раскопки охватывали территорию, равную нескольким городским кварталам, и были обнесены стальным забором и закрыты от посторонних взглядов зеленой сеткой. В свете уличных фонарей поблескивал земляной бур, чуть не метр в обхвате, а два гигантских крана за забором напоминали доисторических чудовищ.

— Можно хоть одним глазком посмотреть? — спросила Мадлен.

— А что мне за это будет?

— Ладно, забудь! — отрезала она, поворачивая в сторону Пьерпонт-стрит в поисках такси.

— Знаешь, — сказал он, догоняя ее и хватая за локоть, — здесь еще не на что смотреть, но у меня есть ключ от дома на Реднор-стрит. Это всего в пяти минутах ходьбы. Там намного интереснее. Тебе понравится.

Мадлен остановилась и взглянула на Гордона, пытаясь определить, не шутит ли он. Он только пожал плечами. А почему бы и нет! Мадлен захватила идея опуститься в толщу земли и увидеть древний город. Образно говоря, именно этим она и занималась каждый день со своими пациентами.

— Честно, Гордон? У тебя есть ключ?

— Разумеется. Мы сегодня работали там до семи вечера.

Они шли но улице, по обе стороны которой подобно крепостным стенам стояли высокие, внушительные георгианские особняки, производившие глубокое впечатление при свете дня и кажущиеся такими зловещими в ночи. Улица повернула, и здания изящно обогнули парк. На землю спустился туман, свет фонарей потускнел. Они снова услышали за спиной шаги. Мадлен оглянулась, но улица была пустынная. В Бате грабежи были редкостью, хотя наркоманов тут было полным-полно.

Они остановились в конце улицы. Мадлен ахнула: она не ожидала, что дом окажется таким огромным и великолепным. Гордон открыл металлические ворота и, небрежно поигрывая связкой ключей, пригласил ее следовать за ним.

— А люди здесь живут? — спросила Мадлен.

— Не беспокойся! — ухмыльнулся он. — Это все стройплощадка. Мерзкий богач американец недавно купил это здание и решил превратить его из дома на шесть квартир в семейный особняк. Так и были обнаружены римские постройки.

Гордон включил свет — единственную лампочку, свисающую с потолка в пустом коридоре. Повсюду виднелись инструменты археологов, стены были ободраны до камня. Он повел Мадлен по коридору, а потом вниз по ступенькам в подвал. Они спустились по узкой винтовой лестнице, которую едва освещала лампочка из коридора, и Мадлен увидела в огромной яме верхушку римской арки. Мелом на стене была отмечена глубина — четыре метра. К стене ямы была приставлена лестница.

— А здесь нет света? — тихо спросила она, и ее голос эхом отразился от голых стен.

— Нет, черт возьми! И фонарь остался в машине.

Глаза постепенно привыкли к темноте. Мадлен подошла к краю ямы, взглянула вниз и увидела фрагмент пола, где-то около метра. Земля была аккуратно убрана, и ясно просматривался замысловатый мозаичный узор.

Мадлен охватил благоговейный страх. Казалась, что она переместилась назад во времени. Она слышала шум воды, пробивающейся сквозь толщу земли, чувствовала ее запах и втягивала ноздрями горячие испарения.

— Здесь источник. Родник или что-то в этом роде.

Гордон обернулся и внимательно посмотрел на нее.

— Да, действительно, здесь был родник, но несколько столетий назад, — сказал он. — Джефф проводит геологические исследования, пытается найти геотермальный источник. Даже если сам родник уже высох, представляешь, какая это будет находка? А здесь сделали второй раскоп и обнаружили следы водоема. Американец планировал вырыть огромный бассейн, не предполагая, что мы найдем на этом месте уже готовую римскую баню. Все его планы насмарку! — Гордон поцокал языком, имитируя манеру американцев. — Ему будет что рассказать приятелям.

Мадлен прикрыла глаза.

— Невероятно. Только протяни руку — и можно дотронуться до них… людей, живших две тысячи лет назад.

Гордон взял Мадлен за руку и, несмотря на протесты, страстно поцеловал. Вопреки своему желанию Мадлен очутилась в его объятиях. Волшебство обстановки ее возбуждало. Казалось, что происходящее под землей, в полной темноте, в ином времени, не в счет и не имеет значения.

Его руки проникли к ней под блузку. Прижавшись губами к ее щеке так, что Мадлен ощутила знакомое горячее дыхание, Гордон быстро расстегнул на ней джинсы и стянул их. Его проворные пальцы шарили по ее телу, словно он всю жизнь только этим и занимался. Мадлен растаяла под сокрушительным натиском его прикосновений, и с ее губ сорвался стон. Она сползла по стене, безуспешно пытаясь расстегнуть его брюки, где имелась какая-то сложная система широких металлических крючков. Наконец Мадлен ощутила знакомое тепло его тела, но это длилось не так долго, как хотелось бы. Гордон молча развернул ее, стянул тонкие трусики и вошел в нее.

Он двигался с несвойственной ему мощью, но поскольку Мадлен стояла к нему спиной, то словно перестала его чувствовать. Она прислушалась к шуму воды, но ничего не услышала — он исчез, как и желание отдаться Гордону. Она прижалась к грубым кирпичам, смягчая энергичные толчки. Скоро у нее задрожали ноги.

— Гордон, помедленнее. Остановись на секунду.

Он ее не слышал и, похоже, не собирался останавливаться. Еще три-четыре энергичных движения — и он, издав протяжный вздох, замер.

— Черт! Извини. Слишком поздно, — выдохнул он, его слова эхом разнеслись в тишине.