След крови - Китти Сьюэлл

— Что мне нужно будет делать? — спросила она.

Рэчел указала на гостиную.

— Я подумала, что мы могли бы вместе сделать ремонт. H детстве я видела, как это делал отец. Он был по профессии декоратором, но знаешь, как это часто бывает — сапожник без сапог. Он всем ремонтировал квартиры, а у нас обои не переклеивались лет двадцать.

Она встала, пошла в прихожую и принесла оттуда паровую установку для удаления обоев, которую нашла в гараже вместе с отцовской стремянкой, покрытой пятнами краски.

— Я больше не в силах смотреть на эти обои. Мама считала их чертовски изысканными. Вероятно, когда-то так и было, но теперь гостиная напоминает бесхозный индийский ресторан.

— Я никогда раньше такого не делала, — призналась Шарлин. — А сколько вы мне будете платить?

— Двадцать фунтов в день плюс ужин.

— Тогда ладно.

— Ты будешь обдавать их паром, а я сдирать, потом можем поменяться. Увидишь, ничего трудного в этом нет.

Прихватив с собой сумочку, Рэчел отправилась переодеться в шорты и старый жилет. Она не доверяла Шарлин — во всяком случае, пока не доверяла. Было непросто понять, что девушка из себя представляет, а совместная работа даст Рэчел шанс узнать ее поближе и решить, можно ли ей доверить Сашу. Рэчел твердо решила найти себе работу — например, официанткой или горничной. На ее счете в банке, кроме тех загадочных пяти тысяч фунтов, были еще деньги, но она отлично знала, что они имеют свойство быстро заканчиваться. Однажды кто-то сказал ей, что если у человека нет работы, то можно получать пособие, но с ее счетом в банке и собственным домом… Нет, на Рэчел это явно не распространялось. В то же время она всегда нервничала, когда нанималась на работу, — уж слишком много вопросов там задают.

Когда они приловчились, работа пошла как по маслу — обои с легкостью отставали от стен. Они были настолько старыми, что просто превращались в кашеобразную массу, которая стекала на пол. Работа кипела, слало жарко. Шарлин сняла шапку, и Рэчел поняла, почему девушка не расстается с ней даже в жару. Волосы у нее были короткими и торчали клочьями, по всей голове виднелись проплешины размером с монету. Бедняжка! Зрелище было просто ужасное.

— Что с твоими волосами?

— Не знаю. Наверное, стресс, — раздраженно ответила Шарли н.

Рэчел вспомнила о секретарше Мадлен, Сильвии. Она бы обязательно что-нибудь посоветовала.

— Знаешь, можно обратиться к доктору. Бесплатно. Возможно, тебе нужны какие-нибудь витамины или мази.

Шарлин продолжала работать с каменным лицом. Было очевидно: проблема ее волос не обсуждается. Подумав о клинике и Сильвии, Рэчел вздрогнула. Она понимала, что поступила малодушно, прекратив посещать сеансы, когда запахло жареным. Она просто струсила. На следующий день после пропущенного сеанса на ее мобильный пришло сообщение, в котором Мадлен интересовалась, не хочет ли она прийти в другое время. И больше ничего. О ней забыли. А чего она ожидала? В конце концов, она для этой женщины чужой человек, который платит за лечение. С глаз долой — из сердца вон.

— Стены будете красить? — спросила Шарлин, прервав мысли Рэчел. — Если хотите, я могу помочь. Если заплатите. Ну, знаете, в какой-нибудь яркий цвет… Например, магнолии.

— Я вообще-то думала об этом. И комната будет выглядеть светлее. Я согласна на что угодно, кроме золотисто-красного и фиолетового. Кто, черт возьми, придумал такие цвета?

Они продолжали молча работать. Рэчел слезла со стремянки и включила радио — Джеймс Блант тянул какую-то заунывную песню.

— У него отличный голос, верно?

— Мне нравится Робби Уильяме, — ответила Шарлин.

У Рэчел зазвонил мобильный, и она вздрогнула. Ей редко кто звонил. Если это не кретин Антон, тогда Мадлен. Она в глубине души надеялась, что так оно и есть… Но что придумать в свое оправдание? Как объяснить, почему не перезвонила?

— Вы не будете отвечать? — спросила Шарлин, пристально глядя на Рэчел.

Рэчел достала из кармана телефон и поднесла его к уху.

— Да?

Продолжительное молчание.

— Это Сашина мама?

— Да. А кто это?

— Неважно. — Голос был тихим, но молодым, с сильным акцентом.

— Минутку, — попросила Рэчел, — я сейчас спущусь с этой проклятой стремянки и сделаю радио тише.

Но Шарлин уже бросилась к приемнику и прикрутила звук.

— Теперь я могу говорить.

— Послушайте, это, конечно, не мое дело…

Долгая пауза. Рэчел, не шевелясь, стояла на стремянке, прижав трубку к уху.

— Если вы считаете, что так будет лучше для вас… и для Саши, забудьте об этом звонке. Договорились?

Рэчел похолодела.

— Конечно, договорились. А что? Что? В чем дело?

— Я знаю, что для Саши сделали загранпаспорт. Думаю, в следующий раз паспорт отдадут Антону. Просто чтобы вы знали…

— Вы уверены?

— Да.

— Кто вы?

— Если вы проболтаетесь Антону, я покойница. Вы меня слышите? Вы знаете Юрия?

— Да, разумеется.

— Значит, не делайте глупостей.

Рэчел, чуть не падая, спустилась со стремянки и, прижимая к уху телефон, побежала в кухню.

— Послушайте, я очень признательна вам! Даю слово, как только положу трубку, тут же забуду об этом звонке. Можете мне верить.

— Мне понравился Саша, ваш сын. Мне его жаль.

Рэчел лихорадочно пыталась собраться с мыслями.

— Послушайте, у меня есть деньги… Вы не окажете мне услугу? Я вам заплачу.

— Нет! — отрезала девушка. — Да и что я могу сделать?

— Вы могли бы выкрасть паспорт и сжечь его… Или, что еще лучше, прислать мне. — Повисло молчание. — Вы же понимаете, что задумал Антон, верно? Он собирается забрать у меня сына. Он уже пару раз пытался, но с паспортом…

— Вы просите слишком многого.

— Я знаю. Я вышлю вам наличные. Заказным письмом. Как скажете.

— Нет. Денег не надо… — Девушка колебалась. — Может, в другой раз, позже.

— Когда скажете, даю слово. Не говорите сразу «нет». Подумайте. Я могу вам перезвонить? — взмолилась Рэчел.

— Нет, я сама вам позвоню.

На том конце положили трубку.

Рэчел долго сидела за кухонным столом. Она прикурила сигарету и глубоко затянулась. Наконец Шарлин просунула голову в дверь.

— Одной тяжело справляться, — заявила она. — И скучно.

— Да, я приду через минутку, — ответила Рэчел. — Только докурю.

Но душа ее уже не лежала к ремонту, мысли путались. Значит, вот куда они ездили. Антон возил Сашу в гости к Юрию. Если Антона она боялась, любила и ненавидела одновременно, то к Юрию не испытывала ничего, кроме ненависти и отвращения. Он всегда поддразнивал ее, говорил, что заберет Сашу к себе. И хотя Юрий никогда и пальцем не тронул собственного племянника, Рэчел прекрасно знала, что некоторым девочкам (а возможно, и мальчикам), которых он отправлял на панель и на утеху насильникам, не было восемнадцати. Совсем еще дети. Поэтому при одной мысли о том, что Саша находится рядом с ним, у Рэчел замирало сердце. Если Юрий организовал для Саши паспорт, это явно попахивает серьезной угрозой похищения ребенка. Милый, добрый Антон! Как она могла быть такой наивной? Почему она постоянно попадается на его удочку?