1941 год на Балтике. Подвиг и трагедия - Александр Чернышев

После столкновения двух БТЩ в составе отряда остались всего три тральщика (Т-211, Т-215 и Т-218), причем самые крупные корабли «Урал» и «А. Жданов» не имели параванов-охранителей. 10 ноября поход отряда был отменен, в 7.30 со «Стойкого» передана радиограмма: «Сняться с якоря и следовать за мной на Гогланд». В 7.40 корабли начали сниматься с якоря и в 8.00 взяли курс на остров. При проходе фарватером между своими минными полями к западу от Гогланда были обнаружены и расстреляны три плавающие мины, сорванные штормом. В 11.25 корабли встали на якорь в бухте Сууркюля. На катере МО-409 был затоплен форпик. 409-й подошел к спасательному судну «Нептун», насосы которого быстро откачали воду из помещений «охотника».

Вследствие продолжавшейся штормовой погоды, Т-207 и Т-211 были поставлены на якорь к западу от Гогланда, причем Т-207 «Шпиль», как не имевший якорей, стоял на бакштове у Т-211 «Рым». Т-204, Т-218 и катера вошли в гавань Сууркюля. Остальные стали на якорь в районе бухты, ветер восточный, 7 баллов. Больше суток отряд ожидал улучшения погоды.

Вернувшись на Гогланд, командир отряда донес начальнику штаба КБФ, что столкнувшиеся БТЩ на Ханко следовать не могут, а эсминец «Стойкий» имеет топливо на пределе. Начальник штаба в ответ приказал: «При ветре свыше 4 баллов не выходить, топливо принять у Кабанова, два ТКА типа Д-3 дать для усиления охранения».

После возвращения на Гогланд командир отряда не провел разбора действий командиров кораблей и инструктаж на последующую операцию.

Два поврежденных тральщика Т-204, Т-207 и один торпедный катер, имевший сильную вибрацию, остались на Гогланде. Так отряд без боя потерял два корабля, причем Т-204 «Фугас» требовал заводского ремонта и в дальнейших операциях не участвовал.

В сумерки корабли начали сниматься с якоря, в 18.52 они построились в следующий походный ордер: три БТЩ в строю «минного» уступа, «Стойкий», «Урал», «Ленинград» и «А. Жданов». Один катер МО и торпедный катер шли в голове БТЩ для оповещения о плавающих минах, три МО — в кильватер «А. Жданову». При таком порядке следования поставленные на «Стойком» и «Ленинграде» параваны должны были служить дополнительным средством защиты от мин для минного заградителя и транспорта, не имевших параванов. Ширина тральной полосы не превышала 1,25 каб., из-за этого опасность подрыва на минах резко возросла.

С момента съемки корабли, за исключением катеров, несли кильватерные огни. При попутном ветре и поверхностном течении вычисление пройденного пути затруднялось, вследствие чего ведущий БТЩ -211 «Рым» продержался на курсе 238° дольше, чем следовало, и отряд на участке о. Вайндло — о. Кери прошел в 1,5–2 милях южнее рекомендованного маршрута. Берегов не было видно, а это значит, что нельзя точно определить место кораблей.

К северу от м. Юминда отряд начал форсирование минного поля. Одна за другой в тралах взорвались три мины. В 22.30 в точке Ш=59°56′8″, Д=26°03′3″ на курсе 257° в левом параване лидера «Ленинград» на расстоянии 10 м от борта взорвалась мина. Существенных повреждений корабль не получил, главные механизмы работали исправно, и лидер продолжал движение. Командир «Ленинграда» дал радио на «Стойкий»: «Мина взорвалась в левом параване. Имею пробоину в первом котельном отделении, дальнейшие повреждения уточняю».

В 22.41 в трале одного из БТЩ взорвалась мина, 23.02 взорвалась еще одна мина в трале, и около этого времени «Урал» потерял из вида шедшие за ним лидер и транспорт, о чем донес флагману. В дальнейшем произошли еще три взрыва в тралах БТЩ — в 23.08, 00.12, 00.24, на дальнейшем пути мины в тралах уже не взрывались, но «Уралу» дважды пришлось уклоняться от плавающих мин, может, сорванных, но скорее всего подсеченных тралами БТЩ и не взорвавшихся.

Каждый из трех БТЩ потерял по одному полутралу, вследствие чего тральщики изменили строй на кильватерный, и ширина тральной полосы сократилась до 0,5 каб. Флагманский эсминец шел точно в кильватер концевому Т-215, и столь же точно в кильватер ему держался «Урал». Лидер отстал уже примерно на три мили и попал на минное заграждение. А закономерность простая: отстал — значит, вышел из протраленной полосы, раз вышел из полосы — попал на мины. Так и случилось. В 00.22 12 ноября был поставлен новый левый параван, а через минуту в нем в точке Ш=59°47′, Д=25°32′6″ в 5 м от борта взорвалась мина.

Отставание лидера и транспорта, а также растягивание каравана показали, что большие корабли недостаточно отработали организацию плавания эскадры в темное время при плохой видимости. По мнению капитана 1 ранга Н.И. Мещерского, шедшего на «Урале», причинами подрыва лидера были отсутствие дисциплины и потеря навыков совместного плавания после длительной стоянки. Лидер очень плохо держался в строю, часто выходя из протраленной полосы.

В 00.24 лидер застопорил машины для уточнения повреждения и борьбы с поступавшей водой. В результате 2-го взрыва мины вышел из строя ГТЗА левого борта, через трещины в обшивке были затоплены семь нефтяных ям, помещения агрегатов гирокомпаса, арсенал, провизионка и отсек мечевого прибора звукоподводной связи (ЗПС) «Арктур», в погреба № 2 и № 4 поступает вода; вышли из строя гирокомпас, лаг и два магнитных компаса.

Был и ряд других повреждений. Носовые помещения корабля все больше наполнялись водой, попытка дать передний ход вызвала большой приток воды в помещения. Поэтому, стоя на одном месте с застопоренными машинами, «Ленинград» окончательно отстал от впереди идущих кораблей. Отстал и идущий позади него транспорт «А. Жданов» и три «малых охотника». Находясь на минном поле, около 00.45 лидер встал на якорь, чтобы устранить повреждения. «А. Жданов» также стал на якорь.

С флагмана взрыв не был замечен, и отряд продолжал движение. Командир лидера в 1.05 дал радио командиру отряда: «Дважды подорвался на мине. Пробоина в первом котельном отделении, провизионке, в центральном и гиропостах, в четвертом погребе. Компас и лаги вышли из строя, с трудом справляюсь с откачкой воды. Самостоятельно идти не могу, нуждаюсь в помощи. Стал на якорь».

Как считал командующий КБФ В.Ф. Трибуц, давая такую телеграмму, командир лидера не проверил, насколько серьезны повреждения. Если бы он их уточнил, то, возможно, не стал бы поднимать тревогу, т. к., по мнению комфлота, серьезных оснований для нее не было. Поспешные действия командира лидера привели к неправильной оценке обстановки командиром отряда, а впоследствии к потерям.

В 1.25 с лидера дали радио на «Стойкий»: «По состоянию корабля считаю необходимым выделить в мое распоряжение тральщик и два катера МО для сопровождения в базу». При этом командир лидера Г.М. Горбачев «забыл», что в его распоряжении уже имелись три «малых охотника», шедших за транспортом. В 2.20 от левого борта лидера оттолкнули плавающую мину. В 2.30 последовало очередное радио на «Стойкий»: «Прошу срочно прислать тральщик для сопровождения в базу».

Это донесение командир отряда контр-адмирал М.З. Москаленко на «Стойком» получил в 2.30. В это время он находился в районе Таллинского плавучего маяка, идя малым ходом с целью дождаться оторвавшиеся корабли и для замены тралов у БТЩ, т. к. все параваны тральщиков были выведены из строя взрывами мин в тралах.