Кляча в белых тапочках - Елена Логунова

– Глаша, проводи тетю и мальчика к Гавриловне, – пропросил Димуля экстравагантную девицу.

Она еще и Глаша! Онемев от удивления, я покинула кабинет Мойдодыра и рука об руку с Витей проследовала в студию.

– Слушаю вас, милочка, – невозмутимо произнесла самого уютного вида тетушка лет шестидесяти, легким шевелением пальчиков отпустив мою беспородную шведско-бразильскую собаку-поводыря.

Я коротко изложила свою просьбу и передала Аделаиде Гавриловне водительские права Насти Летучкиной.

– И это все, что у вас есть?! – удивилась гримерша. – Помилуйте, но этого совершенно недостаточно! Мне нужно несколько фото, и в полный рост, и портретные, как в фас, так и в профиль! А еще лучше – видеозапись!

Я покачала головой:

– Понимаете, я вовсе не хочу добиться сходства с владелицей сего документа, нет! Довольно будет сходства с конкретной фотографией на правах!

– Вот как? Ну, это гораздо проще, – кивнула Аделаида Гавриловна. – Работы – на четверть часа, не больше. Прошу в кресло!

– Может, сначала отпустим Витю? – предложила я. – Ну, пока я еще похожа сама на себя?

– Конечно, – Аделаида Гавриловна пригласила в кресло юного актера, внимательно посмотрела на меня и взялась за краски.

Не прошло и десяти минут, как Витя превратился в мою довольно точную копию! Правда, вблизи было видно, что на голове у него парик – моя прическа крайне редко бывает такой аккуратной. Но физиономия стала очень, очень похожа на мою! Теперь мы отличались только одеждой.

К счастью, мы оба были в синих джинсах – чуть разного цвета, но в целом похожих.

– Надень, – я сняла с себя и протянула юноше свою приметную курточку зеленого цвета.

Мой «хвост» должен отличаться редкой наблюдательностью, чтобы распознать подделку!

– Что делать, помнишь? – спросила я Витю, который с явным удовольствием разглядывал себя в большом зеркале.

– Выхожу из гостиницы и иду по главной улице к Дому профсоюзов, – отрапортовал Витя. – Там прохожу в дверь, над которой натянут транспарант «Привет участникам отраслевого семинара не-помню-кого-именно», сажусь в зале в первый ряд и изображаю живой интерес к происходящему. А как долго мне его изображать?

– Часа полтора, не больше, – пожала я плечами. – Больше полутора часов ни один нормальный человек там не высидит. Как почувствуешь, что начинаешь засыпать, вставай и иди себе с богом, куда хочешь. Завтра созвонимся.

– Ага! – Витя положил в карман мое журналистское удостоверение и вышел из гримерки.

Ну вот, теперь мой преследователь, кто бы он ни был, пойдет по ложному следу!

Витя Суриков, переодетый женщиной, вышел на высокое крыльцо гостиницы «Казбек» и остановился, собираясь закурить. Пошарил в кармане куртки, но сигарет там не нашел и вспомнил, что куртка-то чужая! Стало быть, за куревом нужно лезть глубже, в собственный карман. Для этого тесноватую дамскую куртку придется расстегнуть, и тогда невидимый наблюдатель может заметить под ней откровенно мужской двубортный пиджак. Не вызовет ли это ненужных подозрений? Кроме того, Витя забыл спросить работодательницу, курит она или нет. Если не курит, придется забыть о сигаретах на два часа. Именно на такой срок его наняли изображать даму. За двести рублей, что, как сказала работодательница, вдвое превышает сверхурочные приходящей няни. Витя решил, что няней работать не пойдет.

Он протяжно вздохнул и вытянул руку из кармана, автоматически захватив вместо сигаретной пачки лежавшую там пудреницу. Навыкам работы с гримировальными принадлежностями молодого человека учили, поэтому он без труда нашел защелку микроскопического замка и откинул крышечку пластмассовой коробочки.

– Если на сцене есть ружье, оно обязательно должно выстрелить! – пробормотал себе под нос Витя, имея в виду пудреницу.

И вынул пуховку.

Вживаясь в роль приятной дамочки, старательно напудрил нос и в зеркальце заметил у себя за спиной незнакомого гражданина, наблюдающего за действиями Вити с нескрываемым интересом.

– Вам чего-о? – поинтересовался Витя, томно растягивая гласные.

При этом он изогнул шею, как лебедь, и остро взглянул на обувь незнакомца. Работодательница сказала, что у человека, который за ней следил, на ногах были черные ботинки, торчавшие из-под черных штанин.

Незнакомый мужчина, на которого, вопросительно вздернув искусно подведенные брови, уставился Витя, действительно, был в обуви черного цвета. Только это оказались не ботинки, а остроносые щеголеватые туфли. На них складками лежали брючины кремового цвета, сверху прикрытые длиннополым пиджаком, под которым виднелся черный пуловер. В его треугольном вырезе густо курчавилась густая растительность, тоже черная, благодаря чему казалось, будто шерстяной пуловер оснащен меховым воротником. Густая черная щетина покрывала подбородок и щеки незнакомца. Из волосяной поросли свешивался нос, формой и цветом похожий на подмороженный баклажан, и влажно блестели смородиновые глаза. Выше них были кустистые брови, еще выше – похожая на блин черная кепка.

– Вах, дэвушка! – гортанно произнес кепконосец, восторженно прищелкнув языком. – Такой красывый дэвушка скучает адын?

– Одна, – кокетливо подтвердил Витя, втягиваясь в мизансцену.

– И Васген савсэм адын! Давай вмэстэ скучат будэм!

– В другой раз, – игриво сказал Витя, стрельнув в собеседника глазами. И безразлично отвернулся.

– Дэньги плачу! – выкрикнул ему вслед огорченный отказом мужчина с редким именем Васген.

– Надо же! Подработки нынче так и сыплются! – пожав плечами, шепотом сказал себе Витя.

Он отнюдь не чувствовал себя оскорбленным сделанным ему предложением, потому что расценил его как заслуженный актерский успех. Помахав ладошкой формата А-5 помрачневшему Васгену, Витя спустился со ступеней и мелкими шагами посеменил прочь от гостиницы, слегка повиливая задом.

– Прокатить, красавица? – с намеком спросил водитель подъехавшей к тротуару машины.

– Пешком дойду! – отмахнулся Витя, от неожиданности забыв изменить природный баритон на женское сопрано.

– Тьфу, педик! – выругался водитель, спешно отъезжая.

Витя огорчился тем, что выпал из роли, и сосредоточился, добиваясь полного соответствия образу. Задрал нос повыше, улыбнулся во всю ширь напомаженного рта и зашагал по тротуару, как по подиуму: выбрасывая длинные ноги «от бедра» и старательно ставя ступни в кроссовках сорок третьего размера одну перед другой.

У шпика, вынырнувшего из аптеки, сквозь витринное стекло которой он битый час наблюдал за входом в гостиницу, личность длинноногой гражданки в зеленой куртке и голубых джинсах сомнений не вызвала. «Хвост» азартно потер руки и пошел за Витей, время от времени самым подозрительным образом отпрыгивая в сторону, чтобы затаиться за фонарным столбом или приникнуть к древесному стволу. На него многие обращали внимание – многие, но только не Витя, увлеченно выписывающий голенастыми ногами изящные вензеля.