Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь - Юлия Шилова

– Валентин, я не буду стрелять. У меня для Грачаприпасена более жестокая смерть. Застрелить его – это очень просто и слишкомлегко для такого подлеца, как он. Мне нужно оружие только для того, чтобы егопопугать. – Я достала шприц с кровью и показала Валентину. – Это то,что он заслужил.

– Что это?

– Кровь, зараженная СПИДом.

Валентин выпучил глаза, вытянул шею и почесал затылок.

– Ты хочешь сделать ему укол?

– Конечно.

– Но ведь он умрет не сразу.

– Пусть, а зачем его торопить? Вся оставшаяся жизньбудет для него адом. Просто я немного ускорю процесс его попадания на небеса.Вколю второй укол – для ослабления иммунитета. Процесс начнется сразу. Мы ведьвсе равно сваливаем отсюда. Вот и пусть меня ищет, хоть обыщется. Но думаю, чтоему будет не до этого. Большую часть свободного времени он будет стоять узеркала и щупать свои лимфоузлы.

– А где ты взяла эти шприцы?

– У Златкиного отца.

– Значит, ты выходила из дому?!

– Да, мне пришлось выйти.

– И не просто выйти, тебе пришлось съездить в Центр!Валя, ну почему ты все делаешь сама?!

– Прости.

– Это значит, что сегодня, приехав сюда, я мог простоне застать тебя дома. Тебя могли убить, понимаешь?! Пахан выставил пост утвоего дома и у твоей работы. Я даже уверен, что кто-нибудь торчит и у тебя наквартире, дожидаясь твоего возвращения. Все намного серьезнее, чем ты думаешь.

– Прости. – Я подошла к Валентину и уткнулась емув грудь. – Ну не злись, я больше не буду, ей-богу.

– А я больше тебя никогда не оставлю одну, и ненадейся.

Валентин прижал меня к себе и жадно поцеловал в губы. Яобвила его шею руками и стала расстегивать пуговицы на рубашке.

– Подожди, а как же Грач?

– Подождет, – сказала я почти шепотом.

– Нам надо ехать.

– Успеем.

Я прикрыла ладонью его рот и постаралась повалить на пол.Валентин улыбнулся и поддался.

Спустя некоторое время мы уже мчались на машине в Томилино.

– Что он там делает?

– У него там загородный дом. У меня есть информация,что он слегка приболел и ночует в этом доме.

– А чем приболел?

– Говорят, простыл.

– Простыл в начале осени? Некоторые сейчас ещекупаются.

– Валя, Грач сидит на кокаине и героине. У негоослабленный организм. Год назад он был в прекрасной форме. Не вылазил изспортзала, качался. Даже участвовал в соревнованиях по боксу. За этот год,когда он плотно присел на наркотики, он стал похож на жалкую высохшую жердь. Яне знаю, что ты там собралась вводить ему для ослабления иммунитета, но хочусказать тебе одну вещь – у наркоманов его и так нет. Твой укол с зараженнойкровью подействует на него быстрее, чем ты думаешь. Наркоман может загнуться отобычного гриппа, а от СПИДа – и говорить нечего.

– Он один в доме?

– Вот этого я не знаю. Это нам еще предстоит выяснить.

– А дом сильно навороченный?

– Да никакой не навороченный. Обычный частный дом, вкотором он родился. Это дом его бабки. Она умерла. Дом пустует. Грач иногдатуда наведывается.

– Понятно.

– Впрочем, один он там ночевать не будет. Кто-то изохраны, конечно, есть. Лишь бы из его баб никого не было.

– Да вряд ли, все-таки болеет человек.

– У таких сперма даже при болезни не держится, –засмеялся Валентин.

Мы остановили машину метров за двести от дома Грача и сталиждать, когда стемнеет. В моей сумочке лежали пара шприцов и браунинг. Изпиджака Валентина топорщился пистолет внушительных размеров.

– Ого, а это что за пушка?

– Это чтобы тебя страховать.

Когда стало совсем темно, мы подкрались к дому. Это былсамый обычный деревенский дом с ветхим забором, но зато возле него стоялапарочка навороченных машин, которые совсем не смотрелись рядом с такойразвалюхой. Вот если бы они стояли у какого-нибудь дорогого ресторана, тогдадругое дело! В доме было открыто окно, и я отчетливо разглядела силуэт Грача,сидящего в кресле-качалке.

Со спины было понятно, что он дымит трубкой и говорит посотовому.

– Стой здесь, – наказал мне Валентин, – и невздумай принимать какие-либо самостоятельные решения. Я пошел на разведку.

– А я как же?

– А ты стой и не смей шевелиться.

Через пару секунд Валентин исчез в темноте. Мое сердцеготово было выскочить из груди, и не было никаких сил просто стоять и чего-тождать. Я увидела, как Грач встал, наклонился к телевизору и переключилпрограмму. Валентин все не возвращался. Больше терпеть я не могла. Этонесправедливо – сделать задуманное, рискуя жизнью близкого человека. А вдруг сВалентином что-нибудь случится?!

Не колеблясь ни минуты, я перемахнула через забор иподкралась к окну. Грач стоял на коленях у телевизора и возился с антенной.Телевизор громко шипел, дверь в соседнюю комнату была чуть приоткрыта. Ярешила, что лучшего момента мне уже не представится, и бесшумно влезла наподоконник, затем встала на него ногами и осторожно спрыгнула вниз. Грач обернулсяи, увидев меня, широко раскрыл рот и вытаращил глаза.

– Спокойно. Не двигайся, иначе я прострелю тебебашку, – сказала я немного дрожащим голосом, крепко держа направленный нанего браунинг.

– Валентина, сколько лет, сколько зим! – Грачхотел поднять руки и двинуться мне навстречу, но я подняла пистолет, целясь емув лицо, и грозно прошипела:

– Я же сказала, стой спокойно!

– Да убери ты пушку, в самом деле. А я о тебе недавновспоминал. Ищу, ищу, а тебя нигде нет… Говорят, тебя много народу ищет.

– Мне это не интересно. Достань оружие из своегокармана и положи на стол, только без глупостей.

– Валентина, ты всегда была бойкой девочкой. Ты менявозбуждаешь, честное слово. Давай бросай пушку, я открою бутылочку, посидим,поговорим, давно не виделись.