Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь - Юлия Шилова

Весь следующий день мы провели на речке. Я легла в тенькестарого дуба, а Валентин отправился купаться. Мы сами не понимали, кем являлисьдруг для друга – любовниками или просто друзьями. Валентин оказался довольнолегким и мягким человеком. А может, он такой мягкий и добрый только со мной?Наверное, где-то в глубине души я испытывала постоянную горечь, оттого что мыне можем быть вместе. Я прекрасно сознавала, что практически уже не жилец. Несегодня, так завтра меня найдет пахан и уничтожит. Связаться со мной в даннойситуации мог только такой ненормальный, как Валентин. А ему, в свою очередь,предстоит жениться на племяннице пахана. Отчетливо помню, как пахан сказал, чтоесли тот не женится, то он убьет его собственными руками. Интересно, как Валентинуудается до сих пор оттягивать свадьбу? Почему он возится со мной? Что имруководит? Жалость? Похоже на то. Я и в самом деле сейчас очень жалобновыгляжу. Но без его поддержки я не смогла бы все это пережить. Наши отношениязаведомо обречены на провал. У нас нет будущего. Мы слишком далеко зашли всвоих решениях и поступках, чтобы быть вместе.

Я еще раз посмотрела на него. Резвится в воде, как ребенок.Господи, какой же он красивый! И почему я этого раньше не разглядела?«Орангутан», «горилла» – мне теперь даже стыдно за эти сравнения. Дура я, дура!Ведь он красивый не только телом, но и душой. Вон как все бабы на него глазеют.Мужчина такой комплекции – мечта любой женщины. За таким, как за каменнойстеной, никто не посмеет обидеть.

Вечер провели, если можно так выразиться, по-семейному.Валентин оказался неплохим поваром и приготовил очень вкусный гуляш скартошкой. Поужинав, сели смотреть телевизор. Идиллия, ничего не скажешь. Ядолго мучилась и наконец завела разговор, который меня волновал больше всего:

– Скоро приедем в Москву, и что потом?

– В смысле?

– Как я попаду к себе домой? У моего подъезда ещекто-нибудь дежурит?

– Не знаю, надо проверить.

– Значит, ты думаешь, что мне небезопасно появлятьсядома?

– Я этого не сказал. Мне кажется, что, где бы ты сейчасни появилась, это очень опасно.

– Хорошо, а зачем ты тогда со мной носишься? Ведь тебетоже опасно находиться рядом со мной. Кстати, а когда твоя свадьба?

– Не знаю. Мне сейчас не до свадьбы. Надо сначала стобой что-то решить.

– И откуда же такая обеспокоенность к моей персоне? Чтотобой руководит? Жалость?

– Вовсе не жалость. Просто хотелось тебе помочь.

– Просто ничего не бывает, и тебе это хорошо известно.

– Валя, ну что ты завелась? Я думаю, как тебя вытащитьиз всей этой ерунды, в которую ты попала.

– Я хочу знать, зачем тебе это надо? – Валентинопустил глаза и ничего не ответил.

– Я спрашиваю, зачем тебе все это надо?

– Я люблю тебя.

– Что ты сказал?

– Я, по-моему, достаточно ясно сказал. Я тебя люблю. Яполюбил тебя еще в тот день, когда увидел в «Лисьей норе».

– Как же это ты меня полюбил, если мне тогда из окнапрыгать пришлось?

– Просто ты меня сама довела. Не хотела по-хорошему.

– Как это – по-хорошему? По-хорошему ноги раздвинуть,что ли?!

Валентин встал и, не сказав ни слова, вышел на балкон. Япобежала следом.

– Послушай, – прижалась я к нему, – а ты меняправда любишь?

– Люблю.

– А как же нам тогда быть? Ведь я ходячий труп.

– Я думаю, что можно сделать в этой ситуации.

– Давай думай быстрее. Я же не знала, что ты менялюбишь. Мне очень хочется быть твоей женщиной.

– Ты можешь хоть к чему-нибудь относитьсясерьезно?! – Валентин бросил сигарету и вернулся в комнату.

Я засеменила следом.

– Валентин, ты обиделся?

– Нет.

– Да ладно, я же знаю, что обиделся. Просто мне обидно,что наши отношения без будущего.

– Почему ты думаешь, что они без будущего?

– О каком будущем может идти речь, если я не могупереступить порог собственной квартиры.

– Поживем – увидим.

Я подошла к Валентину и уткнулась ему в грудь.

– Я люблю тебя, – сказала я почти шепотом.

– Скажи погромче.

– Я люблю тебя.

– Еще громче.

– Я люблю тебя! – закричала я что было сил.

– Наконец-то, – вздохнул Валентин, взял меня наруки и понес в спальню. Затем бережно раздел и положил на кровать. – Утебя красивое тело, – шепнул он мне на ушко.

– Я знаю, – ответила я и обвила руками его шею.Валентин страстно поцеловал меня в губы, затем в шею, в грудь… Мы слились вдлинном и долгом поцелуе, ощущая тепло, нежность и горячий зов плоти. На моих глазахпоявились слезы.

– Что с тобой?

– Я ведь действительно в тебя влюбилась, как школьница.

Валентин закрыл мне рот ладонью и вновь стал покрывать моетело поцелуями.

Мне вдруг стало ясно, что в моей жизни было одно большоеупущение: я никогда прежде не испытывала дикую страсть к своему партнеру ивообще не сталкивалась с таким понятием, как секс, порожденный настоящейлюбовью.

Это было поистине райское наслаждение. Сумасшедший кайф! Мыкинулись в этот омут с животной, безумной, ни с чем не сравнимой страстью иутонули в нем на целую ночь.

Проснувшись рано утром на плече у Валентина, я увидела, чтоон не спит, а сосредоточенно о чем-то думает и смотрит в потолок.

– О чем ты думаешь?

– Надо сделать так, чтобы ты умерла.

– Как это? – спросила я дрожащим голосом.

– Чтобы тебе остаться в живых, надо сделать так, чтобыты умерла.

– Объясни, если можешь, по-человечески.

– Объясняю. Необходимо инсценировать твою смерть… Какбудто ты погибла в автомобильной катастрофе или сбросилась с десятого этажа.Нет, лучше, конечно, в катастрофе, так тяжелее будет тебя опознать.

– А трупом кто будет?

– Труп купим в морге. Главное, чтобы это была женщинаприблизительно твоего возраста. У тебя есть твоя собственная тачка?