Сезон королевской охоты - Алекс Орлов

– Говори прямо.

– Слушаюсь, ваше высочество. Одним словом, тут в городе новые купцы появились.

– И что?

– Выполняя приказ вашего высочество насчет того, чтобы не давать никому устраивать торговлю, а своих разорять и выкупать у них лавки…

– Я помню свой приказ, давай дальше! – Принц раздраженно дернул головой.

– Я, ваше высочество, велел своим людям выкинуть чужаков из лавки, но они отбились и стали обустраиваться. Тогда я велел избить ихнего советника, вставшего к ним на жалованье купца Колумбуса. Отпустил его еле живого и потребовал большой штраф, чтобы дать им повод напасть на меня.

– Эти чужаки настолько дерзки, что сразу решились на драку?

– Дерзки, ваше высочество, сам удивляюсь, насколько дерзки. Когда они пришли ко мне в «Городской павлин», я поставил засаду из арбалетчиков и спрятал две дюжины воров с дубинами и мечами.

– И что?

– Они нас побили, ваше высочество, правда, мы одного вроде подстрелили, его на угольной телеге увезли.

– И что дальше? Не хватает ума сделать засаду получше или подослать убийц? – Принц уже понял, о ком идет речь, но пока решил не показывать виду.

– Это я придумаю, ваше высочество, обязательно придумаю, только одно меня смущает…

– Что же?

– Их предводитель предъявил мне перстень, который я принял за вещицу вашего высочества, – с инициалами и короной, все как положено.

– Ты хотел узнать, мой ли это перстень?

– Именно так, ваше высочество, очень уж я смутился и подумал, а не ваш ли это человек?

Принц не спешил с ответом, он снова взял бокал с вином, поднял его и, посмотрев на свет, поставил на место.

– Перстень действительно принадлежит мне, однако этот человек получил его не совсем честным путем. Ты его больше не трогай, я займусь им сам.

– Понял, ваше высочество.

– Как идут наши дела?

– Пока неплохо, ваше высочество, лавки одна за другой переходят под нашу руку…

– Под мою руку, – уточнил Гвистерн.

– Разумеется, ваше высочество, я только это и хотел сказать.

– Хорошо, если больше нечего сообщить мне, можешь идти.

Пятясь до двери и не переставая кланяться, Наварро ушел. Принц поднялся со стула и, подхватив бокал, прошел к камину. Протянул руку к пламени, ощутил его жар, затем попробовал вино. Оно показалось ему кислым.

Итак, Наварро делал порученное дело, и первые дивиденды от задуманного принцем уже к нему потекли. Пока это были только слабые ручейки, которые вскоре должны были слиться в полноводную реку. Для того чтобы реализовать свои амбициозные планы, Гвистерну требовалось золото, много золота. У него был большой штат слуг, шпионов и соглядатаев, такой большой, что выделяемого на тайную канцелярию содержания на всех не хватало. А ведь приходилось делать подарки вельможам, подкупать королевских слуг, капитанов королевской гвардии, генералов – их лояльность стоила особенно дорого, и одних только обещаний разорить герцогство Ангулемское было мало.

Когда подворачивалась возможность, принц занимал у банкиров, однако долги следовало отдавать, даже если ты принц. Даже если ты король! Без денег нельзя было устроить покушение на Ордоса, без денег нельзя было заставить замолчать тех, кто после смены власти не захочет мириться со случившимся.

Принц вздохнул. Иногда ему хотелось уйти в башню и оставаться там как можно дольше. В мантии магистра, при поддержке гранд-мастера Алвина он чувствовал себя куда увереннее, чем в положении вечно второго, которому не суждено взойти на престол, а значит, осуществить мечту об устройстве настоящего магического ордена под собственным именем. Королевская власть не была самоцелью для Гвистерна. Что такое король? Во внешнем мире обычная пешка, которую, как и любую другую фигуру, можно убрать и поставить новую. Гвистерн думал об иной судьбе – о поиске силы и путешествиях сквозь миры, о достижении подлинного могущества, которое может поворачивать реки вспять, приводить к покорности города и государства.

87

Отойдя от крепостной стены ярдов четыреста, Каспар остановил дровяную повозку и попросил за полрилли довезти его до торговой площади.

– А деньги-то есть? – спросил угрюмый возчик, глядя на всклокоченного незнакомца. После драки с королевскими приятелями Каспар выглядел неважно. Изрубленную шляпу ему пришлось выбросить, разбитые губы распухли, костяшки на кулаках кровоточили, вдобавок промокший от пота балахон растянулся и висел мешком.

– Вот. – Каспар показал серебряную монетку, при виде которой лицо возчика разгладилось.

– Ну садись, добрый человек, быстро, конечно, не домчу, не тот экипаж у нас с лошадкой, однако ноги не сотрешь – и то хорошо.

– Вот спасибо. – Каспар забрался на замусоренную повозку и с удовольствием вытянул ноги, которые после «теплого» приема во дворце болели от усталости.

– Что за переполох был сегодня в городе? – спросил он, немного отдохнув.

– Ой, всякое брешут, – покачал головой возчик. – Говорят, будто гром был и молния, полдома развалилось, а окна на улицу напрочь повылетали и крыши просели.

– Отчего же такое произошло? Гром-то я сам слышал.

– Говорят, колдовство.

– Почему сразу колдовство?

– Потому что некоторые волками обратились и за людьми гоняться стали. Потом их стража по всему городу собирала.

– Волков?

– Нет, людей. Пока оборотнями были – бегали, а как снова в свое обличье вернулись, сразу умерли. Так всегда бывает.

– Страшно в городе жить, – сказал Каспар, вспомнив схватку в лесу по дороге в Харнлон, тогда на них напали волки и несколько оборотней.

– А то! Я на три засова дверь запираю, а жена все равно не спит, боится, что нас в оборотней заколдуют и будет как в Зосиме.

– Где?

– Так вы не слышали про Зосим?

– Не слышал.

– Да уж лет десять тому миновало, как в Зосим пришли из лесу оборотни, стали людей кусать да кровь пить, а других и вовсе заколдовывали, чтобы они тоже в оборотней превратились.

– И что?

– Весь город поморили, людей совсем не осталось. Теперь и города того нет, народ перестал там селиться, а дома на кирпичи растащили.

– А где ж этот город был?

– На северо-запад миль шестьдесят. Страшное место…

Они замолчали. Возчик сосредоточенно смотрел на кобылий хвост, а Каспар поглядывал по сторонам, на всякий случай примечая сгорбленных старух и закутанных в черные хламиды прохожих. Сегодня по дороге во дворец ему показалось, будто он опознал в толпе каких-то людей, однако кого именно, так и не понял, тогда его занимали совсем другие мысли.