Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова

«Нелегкая это работа, — воспитывать правильного мужа», — подумала Валька.

Но нужная.

Арсен набрал чей-то номер и замер, прижав трубку к уху. Мельком взглянул на Вальку, ожидая ответа, улыбнулся и снова погладил ее руку.

Вдруг отдернул руку и быстро нажал кнопку интеркома.

— Да, — сказала бабушка очень усталым голосом.

— Евдокия Михайловна, добрый вечер.

— Арсен! — оживилась бабушка, как оживлялась всегда при виде цыгана или при звуке его голоса. Арсен ей нравился, это Валька ощущала с особым горделивым удовольствием собственницы.

— Как у вас дела? Валька дома?

— Она рядом сидит, — ответил Арсен. — Я ей сейчас передам трубку. Евдокия Михайловна, у меня проблема.

— Что такое?

— Я обещал Андрею кое-какую литературу, но потерял его координаты. Вы мне не подскажете?

Минуту бабушка молчала, и они переглянулись, охваченные тревожным предчувствием, что она раскусила их нехитрую хитрость. Но Евдокия Михайловна после минутного размышления сухо обронила:

— Он болен… Кажется…

— Да, я знаю, — ответил Арсен. — Я заезжал к нему в клуб, мне сказали, что он простужен. Только адреса не дали.

— Ты все пытаешься обратить его в истинную веру? — грустно спросила бабушка. И добавила: — Не трудись. Это бесполезно.

— Я не собираюсь так глупо тратить время, — ответил Арсен. — Просто пообещал ему, и все. Да и просто хотел бы его навестить… Вдруг помощь нужна.

— Не нужна ему ничья помощь, — ответила бабушка невыразительным тусклым голосом, — а впрочем… Это твое дело. Пиши.

И продиктовала номер телефона.

— Спасибо, — начал Арсен, но Евдокия Михайловна перебила его.

— Адрес тоже запиши. Есть у него такая привычка — телефон выключать, когда он болеет. Так что можешь не дозвониться. А литературу, насколько я понимаю, необходимо передать очень срочно…

Арсен вздохнул и тихо рассмеялся. Легкий сарказм в голосе собеседницы все расставил по местам. Кого они думали обмануть?

— Извините меня, — сказал он искренне.

— Да ладно…

— Я пока не могу вам ничего объяснить.

— А я и не прошу. Ты пишешь?

— Да.

Евдокия Михайловна продиктовала адрес, Арсен попрощался и, поблагодарив, передал трубку Вальке.

— Ба, — сказала она виновато, — не сердись на нас.

— Вот еще! Нашла пацанку! Кстати, я завтра еду к Альбине в больницу.

— Разве к ней пускают? — удивилась Валька.

— Меня пустят. Она срочно хочет меня видеть.

— Зачем?

— Понятия не имею.

— Потом расскажешь?

— Не знаю, — ответила бабушка, поколебавшись.

— Ну, в гости-то зайдешь?

Бабушка рассмеялась.

— Зайду, если приглашаете.

— Мы приглашаем, — подтвердила Валька. — То есть Арсена дома не будет, а я целый день за компьютером просижу. Приезжай.

— Хорошо, я позвоню, — ответила бабушка и попрощалась.

Валька положила трубку на стол и оглянулась. Арсен, уже полностью одетый, ждал ее в коридоре.

— Знаешь, — сказал он задумчиво, — таких женщин, как твоя бабушка, раньше сжигали на городских площадях. По-моему, она умеет читать мысли. Мои, во всяком случае, умеет.

— Она такая, — гордо подтвердила Валька, усмотрев в сказанном своеобразный комплимент.

— Вот только не знаю, нравится ли это ей, — закончил Арсен вполголоса и заторопил ее.

— Одевайся, малыш, время позднее…

Валька быстро влезла в старые сапоги без застежек, которые так удобно снимать и надевать. Арсен подал ей куртку, безошибочно выбрав старую, уютную, с большим капюшоном.

Валька нырнула в подставленные рукава, лихо чиркнула снизу вверх застежкой длинной молнии, и они торопливо выскочили на лестничную клетку.

— Мы не позвонили Андрею! — вспомнила Валька, когда они уже сидели в машине.

— Я звонил, — ответил Арсен. — С мобильника, пока ты с бабушкой разговаривала.

— И?

— Не отвечает.

Валька немного подумала.

— А вдруг его дома нет?

— С температурой под сорок?

— Мало ли… Может, он не дома болеет.

— А где?

— Ну, не знаю, — не охотно сказала Валька. — Может у той женщины, которую он любит…

— Все может быть, — ответил Арсен, — Но поехать все равно нужно. Не по телефону же об этом говорить…

Он замолчал, глядя на дорогу. Валька откинула сиденье назад, поерзала, устроилась поудобней и совсем было собралась вздремнуть…

— Ты веришь в интуицию? — спросил вдруг Арсен. Валька приподняла голову и удивленно посмотрела на него.

— Конечно!

И с улыбкой добавила:

— Особенно в цыганскую интуицию.

Но цыган не улыбнулся в ответ. Сидел, смотрел прямо перед собой, и лицо у него было сосредоточенное и напряженное.

— Я чувствую, что этот парень таскает в себе какой-то опасный вирус.

— Да? — спросила Валька без особого интереса. Какая разница, что он там в себе таскает?

— Да. Поэтому мне не понравилась его просьба. Он саморазрушитель.

Валька пожала плечами.

— Имеет право! — заявила она. — Его жизнь, как хочет, так и живет… По-моему, это твоя теория.

— Не подтасовывай.

— Но ты же сам говорил…

— Я о жизни говорил, а не об ее разрушении, — нетерпеливо объяснил Арсен. — Неужели, глядя на человека, обвязанного взрывчаткой, можно сказать: «Имеет право?»

— Ну, не знаю…

— А если он террорист и стоит рядом с заложником? Тоже «имеет право?»

— Андрей не такой, — пренебрежительно отмела Валька.

— Не обвязан взрывчаткой, ты хочешь сказать. Ну, взрывчатка, это так, фигура речи… Можно рвануть и без нее. И очень многое разрушить вокруг себя.

— Ты так о нем печешься, — съязвила Валька.

— Не только о нем. Хотя, скажу тебе честно, птичку жалко. Парень он неглупый, одаренный… Только вот жутко озлобленный.

— На кого?

— На жизнь. Не пойму, за что, но это так.

— Возможно, у него есть на это свои причины, — осторожно предположила Валька.

— Возможно, есть, — согласился Арсен. — Но мне кажется несправедливым, если за эти причины будешь расплачиваться ты. Или Евдокия Михайловна. Поэтому я и хочу понять, что происходит…