Грани нормального - Анна Шульгина

- Что?

- У меня снова есть вопросы.

- Господи… - Попытка спрятаться под подушку результатов не принесла, когда не надо, я умею быть настойчивой.

- Почему ты не сказал, что Алеся твоя сестра?

Сдался Антон только тогда, когда перетягиваемая за уголки наволочка начала трещать.

- Чтобы ты меня объявила законченным извращенцем?

В принципе, он не так уж ошибается…

- Зато тогда была бы минус одна жена.

- И плюс долбанутая семейка. Она у меня и в самом деле такая, но зачем же сходу этим ошарашивать. – Пока я размышляла, что бы спросить следующим, он поймал меня, перевернул на спину и распластал по матрасу, запрокинув руки за голову. Если учесть, что одеться никто из нас не удосужился, поза получилась ну, очень многообещающая. Но вместо того, чтобы продолжить процесс, ради которого мы, собственно, собрались на одной кровати, провел большим пальцем под грудью. Понятно, опять моя татуировка покоя не дает.

- Баш на баш. Расскажи про татуху. Это латынь?

- Ага. «Fac fideli sis fidelis».

- Не знаю, как переводится, но первое слово мне нравится.

- Пошляк. «Будь верен тому, кто верен», - я взбрыкнула коленями, но сбросить с себя Антона не смогла. Кажется, он моего демарша даже не заметил, поглаживая и черную вязь, и грудь, и вообще всё, что попадалось под руки. – Моя очередь. Что ты узнал вчера от моего сторожа?

Он перестал гладить, чем не обрадовал. А потом и вообще отпустил, и этим вовсе огорчил. Улегся рядом, подсунув руку мне под плечи и снова подтянув к боку. Ну, ладно, можно и так.

- Практически ничего. Он не смог описать того, кто велел сидеть и ждать. Вытянуть что-то из его памяти тоже не получилось, пацан уже наполовину шизофреник, он практически не видит разницы между реальностью и тем, что ему внушали.

- Это можно как-то обратить?

Не то, чтобы мне было жалко, но… Вру, жалко всё-таки было. Пусть он сам их кровей, но я прекрасно помню, как легко что Антон, что Леська влезли мне в мозги. А если парень слабенький, у него и шансов не было. Получается, если уровень дара низкий, вероятность дать отпор тоже почти человеческая. Не знаю, что это дает, но на всякий случай запомнила. Правда, со слабыми нелюдями судьба меня ещё не сталкивала. Что Антон, что его отец, что Алеська и среди своих жуть навевают. Последняя точно. А на вампиров подчиненные косятся едва ли не со священным трепетом. Подчиненные… Что-то царапнуло, зазудело в памяти, как подживающая болячка, с которой так и хочется содрать корочку, но что именно, вспомнить я не могла. Ладно, отвлекусь, само на ум придет, если буду прикладывать усилия, никогда не всплывет.

Антон помолчал, прижавшись губами к моему виску и ероша дыханием чуть влажную челку.

- Я не знаю. Попробовать можно, но… Это уже не просто ментальная «чистка», ему сознание так промыли, что повреждения и на уровне физиологии.

Мне припомнилось Алеськино равнодушное «Выжгу мозги», и по спине пробежал холодок. Похоже, это было совсем не иносказательно…

- А парень из магазина, Валера? С ним что? – И ойкнула, потому что его ладонь крепко стиснула моё плечо.

- Извини. – Пострадавшее место было заглажено и зацеловано. – А что с ним будет? Бить его мне было некогда, жив и здоров. Что дурак, который не понимает прямых приказов, так это уже не моя головная боль, но на глаза он мне больше не явится, побоится. Теперь я. Зачем ты вообще её сделала?

- Тебе не нравятся татуировки на женском теле?

Антон показал себя мужчиной опытным, потому что без заминки ответил:

- Твоя нравится!

Я хмыкнула, тщательно игнорируя усиливающееся за дверью копошение. Бульку мы из комнаты изгнали прежде, чем упасть в постель, точнее, он сам сбежал, потому что стягивая друг с друга одежду, чуть его не затоптали, зато теперь он стремился к человеческому обществу. Мне вставать и открывать дверь было лень, Антону, похоже, тоже.

Сразу после того, как приехал с работы, он вытурил домой Алеську, которая просидела со мной до самого вечера, развлекая занимательной беседой, потом подхватил нас с собакой и вывел на свежий воздух. Поскольку я проторчала в доме, не высовываясь, со вчерашнего дня, радости было едва ли не больше, чем у пса. Так что прогулкой по расположенному неподалеку парку остались довольны все.

- Как считают мои родители, это последний аккорд подростковой придури. В семнадцать лет мне захотелось сделать тату, но где-нибудь на видном месте и чисто девочковое. Розочка там на бедре или кошка на лопатке. Потом вмешалась бабушка, сказав, что это всё глупость и ерунда, если делать, то у хорошего мастера и такую, чтобы потом не было мучительно стыдно.

- Неожиданно.

- Сама в шоке. Она нашла хорошего татуировщика, даже ходила со мной. – Припомнив, как проходил сеанс нанесения, про себя захихикала. Бабуля у меня реально мировая, кстати, не удивлюсь, если и у неё самой в незаметном месте есть какой-нибудь узорчик. В общем, отправились мы вдвоем, причем, ба, мотивируя тем, что это очень неприятно, сначала напоила меня коньяком. Так что процесс я помню с некоторым трудом, зато четко решила для себя, что больше никаких татух. Ну, и что коньяк не мой напиток. – Сейчас уже вряд ли решилась бы, но тогда очень хотелось.

- Тебе идёт, - Антон задумчиво погладил меня по плечу и всё-таки не выдержал тонкого скулежа из коридора, пошел открывать. Слабак! Булька вообще в последние дни обнаглел, к тому же выбрал себе нового кумира, не забывая, впрочем, время от времени ластиться ко мне. Продуманная зверюга…

Вот и сейчас, заставив нас подняться, крутился под ногами у Антона, рождая у меня черные подозрения на счет того, что кое-кто, пока я не вижу, угощал проглота сладким. Шоколад он любит до дрожи в задних лапах, поэтому мог и выклянчить. Надо будет не забыть провести на этот счет просвет лекцию.

- Когда мне можно будет выйти на работу?

- А тебе очень надо?

Интересная постановка вопроса… Вообще-то я живу на зарплату, и если не работаю, значит, её мне и не платят. Но поднимать тему денег мне было неудобно. В первую очередь потому, что Антона я уже худо-бедно изучила. Он тут же скажет, что это как раз не проблема, уж одну девушку и её собаку он пару недель прокормит без особого ущерба для своего бюджета. А я на это обижусь, и мы поругаемся, в этом тоже уверена. Ругаться мне было лениво, поэтому озвучила более нейтральную версию:

- Мне нравится то, чем я занимаюсь, и не хочу подводить руководство. Оно точно не виновато, что творится весь этот дурдом.

Пока я говорила, Антон натянул джинсы, не став портить свой торс футболкой и сел рядом, пока я из соображений пристойности прятала грудь под одеялом. Спрашивается, что он там не видел, но почему-то остро захотелось прикрыться.

- Я, конечно, могу приставить кого-то из своих, уж они не станут щелкать и отпускать неизвестно куда… Но сомневаюсь, что это поможет. Тот, кто заказал твоё похищение, мало того, что не из слабых, так ещё и не дурак, значит, без проблем обойдет практически любую охрану. Быть постоянно рядом с тобой я не смогу, поэтому прошу, чтобы ты пока посидела дома.