Мой прекрасный негодяй - Кристина Брук

– Ваша светлость, лорд Бекингем упомянул о том, что после возвращения Давенпорта в нем произошла заметная перемена. Что вы об этом думаете? Вам, случайно, не известна причина?

Последовало довольно продолжительное молчание. Ашборн присматривался к ней, между тем как вокруг велась оживленная беседа, звенел смех, слышалось позвякивание фарфора и столовых приборов.

Наконец он произнес:

– Мисс Девер, когда человек теряет цель в жизни, ему остается одно из двух – либо провалиться в темную яму меланхолии, либо пуститься во все тяжкие. Порочный образ жизни, как ни прискорбен сам по себе, часто указывает на бурю в душе.

Бурю в душе? Когда Хилари только познакомилась с Давенпортом, она считала его трехмерным, как бумажная кукла, без каких-либо признаков внутренней жизни. Однако, узнав его поближе, она начала понимать, что его легкомысленно-добродушный вид был лишь фасадом. Сегодня она обнаружила в нем скрытые глубины, о существовании которых прежде даже не подозревала.

Суждено ли ей когда-нибудь узнать всю правду о лорде Давенпорте?

После обеда у джентльменов не осталось времени, чтобы задержаться за портвейном, а у дам – чтобы посплетничать в гостиной за чаем. Все расселись по экипажам и направились каждый в свою сторону.

Усадив дам в свой экипаж, Давенпорт обернулся и обнаружил у самого своего локтя Бекингема.

– Для меня внове видеть тебя сторонником приличий, Давенпорт. Твой язык еще не устал облизывать задницу Монфора?

– Весь покрылся мозолями, – признался тот с беззаботным смешком.

Его рослый и серьезный кузен за обедом практически полностью завладел вниманием Хилари. Как и предсказывал Давенпорт, они неплохо поладили.

– Ты собираешься к леди Арден? – спросил Давенпорт. Если да, то это будет первый случай за многие годы, когда Бекингем переступит порог светской гостиной за пределами Монфор-хауса.

– Боже правый, нет! Ты же знаешь, что я терпеть не могу подобные вещи.

Значит, Бекс был не настолько очарован Хилари, чтобы ради нее прервать свой пост и отправиться на званый вечер. Давенпорт немного расслабился.

– Я спросил мисс Девер, не угодно ли ей полюбоваться видами Лондона, – как бы невзначай заметил Бекингем. – По ее словам, ты скорее выколешь себе глаза, чем отправишься смотреть Тауэр или Королевскую биржу.

Давенпорт нехотя пожал плечами:

– Тебе, видимо, не терпится быть наказанным, Бекс. Что ты предпримешь в следующий раз? Поедешь вместе с ней на бал в «Олмак»?

– Что ж, не исключено, раз ты сам этого сделать не можешь, – ответил Бекингем с несвойственной ему усмешкой. – Тебе туда вход заказан, помнишь?

Самодовольство в тоне Бекингема заставило Давенпорта стиснуть зубы. В его сознании мелькали все мыслимые и немыслимые угрозы, главной среди которых было: «Держись подальше от моей невесты, или я превращу тебя в самого последнего кастрата во всей Англии».

Однако прежде чем он успел произнести эти слова вслух, его кузен приподнял шляпу в шутливом салюте:

– Спокойной ночи, Давенпорт. Надеюсь, ты присмотришь сегодня вечером за мисс Девер, не так ли, старина?

Снова стиснув зубы, Давенпорт наблюдал за тем, как его кузен растворился во мраке. Обернувшись, он собирался было сесть в экипаж, но тут оказалось, что подножка была уже убрана, а дверь закрыта.

– Эй! – крикнул он, постучав ладонью по темной лакированной поверхности экипажа.

Из окна выглянул Лидгейт:

– Извини, Давенпорт. Тут все места заняты. Тебе придется сесть в экипаж Монфора. – Он отвернулся и крикнул кучеру: – Поехали!

Даже не взглянув в сторону Давенпорта, его собственный проклятый кучер подхлестнул лошадей, оставив его в облаке дорожной пыли.

Весь остальной вечер прошел в том же духе. Кузены Давенпорта, словно сговорившись, взяли Хилари под свое крыло, представив ее целому ряду подходящих кавалеров.

Несмотря на ужасающую прическу, Хилари, как он и предполагал, вызывала всеобщее восхищение. Вечеринка стала для него полной катастрофой, ибо бо́льшую часть времени он не мог к ней даже приблизиться. Впрочем, он не особенно старался. Сбыть Хилари с рук, чтобы она досталась более достойному мужчине, – разве не этого он сам хотел?

Тем не менее, когда Давенпорт увидел, что она беседует с Джеральдом Мейсоном и Ашборном, он решил, что с него довольно.

Мейсон обладал научной практикой и уважением коллег, которые когда-то имел и сам Давенпорт, но затем утратил. Будь он проклят, если этот парень сумеет заполучить Хилари. Да этот неуклюжий ученый еще вчера вечером чуть ли не пускал слюни, тоскуя по леди Марии. А теперь он положил глаз на Хилари!

Давенпорт направился к ним, чтобы предъявить права на свою нареченную.

– Лорд Давенпорт! – донесся до него сладкий голос леди Марии.

Им овладело искушение не обращать на нее внимания, но пока он стоял, споря сам с собой, ее рука до боли сжала ему запястье.

Давенпорт обернулся, не пытаясь скрыть раздражение. Ему сейчас было вовсе не до леди Марии.

– Лорд Давенпорт! – повторила она, и на сей раз в ее нежном голосе прозвучала стальная нотка. – Мне нужно с вами поговорить… на минутку.

– Миледи, сейчас не время и не место, – ответил он, быстро высвободившись из ее хватки.

Она облизнула губы, и тут ему пришло в голову, что она сильно нервничала. С чего бы?

Семья леди Марии была богатой и влиятельной, с родословной столь же древней и блестящей, как и у Уэструдеров. Она не выказывала ему никаких признаков влюбленности или искреннего чувства. По правде говоря, она в любом случае не знала его достаточно хорошо, чтобы по-настоящему полюбить. Они редко беседовали о чем-либо, кроме обычных банальностей, а оставшись наедине, принимались как сумасшедшие ласкать друг друга.

Бесспорно, леди Мария была красивой девушкой, но, даже несмотря на это, Давенпорт недоумевал, зачем ему понадобилось из-за нее рисковать или нарываться на неприятности. Слишком много свободного времени и мало достойных занятий, как сказал бы Бекингем. И возможно, в данном случае Бекс был совершенно прав.

– Тогда назовите время и место, – произнесла она поспешно, когда он сделал вид, будто уходит.

То, что он увидел в ее глазах, вызвало у него неподдельное беспокойство. Он ошибался насчет леди Марии. Она не нервничала. Она была в отчаянии.

– У вас какие-то неприятности? – спросил он, быстро осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто их не подслушивает.

Губы ее плотно сжались, глаза вспыхнули.

– Я… мне нужно поговорить с вами наедине.

Это вполне могло оказаться ловушкой, и скорее всего так оно и было. Всего несколько дней назад леди Мария всячески пыталась втянуть его в какую-нибудь пикантную историю, чтобы ее отец застал их вдвоем и потребовал от него жениться на ней. Если он согласится встретиться с ней наедине, это может привести к тому же самому результату.