Второй шанс. Счастливчик - Виктор Мишин

Сейчас я пасу одного толстозадого ушлепка, из МИДа, тот чувствует свой конец, не, не тот, а именно конец. Я уберу его сегодня, ЗиС серьезно бронирован, но я и не буду стрелять через кузов. Этот любитель вкусно пожрать заядлый курильщик и, судя по моим наблюдениям, в машине он курит всегда. Вот на этом я его и возьму. Петрович мне не помощник, жаль, с ним мы бы всю Москву на уши поставили. А так все сам, все сам. Истомин лишь дал мне сведения, их с Судоплатовым задвинули сейчас, но они смогли накопать все, что нужно.

В оконном стекле прорезано отверстие диаметром десять сантиметров. Я лежу на стульях, установленных в свою очередь на стол посреди комнаты одного из домов почти в центре Москвы. Хозяина комнаты сейчас нет, он работает в метро, я выяснил это заранее. Комната очень подходила для моей операции, а когда оказалось, что и жилец-то в ней днями не бывает, то я очень обрадовался. Ага, вон и этот гребаный членовоз тащится. Чуть больше трехсот метров пока, но сейчас он будет поворачивать и повернется ко мне правым боком. ЗиС чиновника должен повернуть на ближайшем ко мне перекрестке налево.

– Курить вредно, – прошептал я, и курок под моим пальцем продавился. Света маловато, но попадание точно было. Очертания головы, видневшейся в приоткрытом окне автомобиля, отбросило вглубь автомобиля. Я быстро покинул лежбище и собрал винтовку. Контроль не требуется, 12,7 мм, без шансов.

Вышел из квартиры и поднялся на чердак, пройдя до конца дома, спустился в последнем подъезде. Дом был построен буквой «Г», поэтому выходил из подъезда я практически на другой улице. Паники никакой вокруг не было, несколько людей попались навстречу, меня ничто не выдавало. Конечно, много сотрудников в штатском, но я стараюсь не привлекать к себе внимание. Никто из прохожих не смотрит на сгорбленного деда, что шаркает мимо них по улице. Винтовка разобрана целиком и сложена в чехол на спине, который в свою очередь прикрывает ватник. Блин, как же непривычно после трех лет ходить в гражданке. Чертовски неудобно.

Пройдя два квартала, я нашел телефон-автомат и, осмотревшись, зашел в кабину.

– Третий, – произнес я в трубку, дождавшись, когда на том конце ответят. Положив на рычаг палец и прервав связь, я оглянулся. Все тихо и спокойно. Истомин уведомлен, я начинаю охоту на пиндосов. Завтра у них в посольстве будет движуха, приезжает новый посол, вот этим и воспользуемся.

В одном из подвалов дома, что стоял рядом с посольством, я нашел посылку от Судоплатова. Да, хоть мы и были с ним ранее в контрах, но общее дело объединяет. В посылке был конверт, в котором находились фотографии. Фотки были качественные, с них на меня смотрели улыбчивые американцы. Три мужика и одна б… женщина то есть. С последней будет сложнее, она почти не показывалась на публике, но я надеюсь, что сегодня увижу всех.

Килограмм взрывчатки и подрывная машинка легли в старый, затертый сидор. Главное не попасться по пути к ментам, если придется сваливать, когда я еще соберу пиндосов всех вместе. Вылезая из подвала, пришлось сразу схорониться, патруль прочесывал местность. Я был все так же в маскараде, прикинувшись стариком и нанеся нужный грим, сложно было только ходить в сгорбленном состоянии. Вот и стоянка машин возле посольства, нет, она, конечно, за забором, но я уже пролез туда и накинул камуфляжный балахон. Забор здесь из железных прутков, местами они погнуты, и расстояние между некоторыми вполне позволяет пролезть. Накануне я уже осмотрел машины и знаю, на какой поедут те, кто мне нужен. Всегда ездят в одно и то же время. Почему я решил их «рвать»? Это единственная возможность уничтожить их разом. Стрелок только останется, но когда будут уничтожены основные разведчики, то он может попробовать уйти сам, вот и будем его искать.

Подкрасться к машинам быстро не вышло. Один из морпехов, что охраняют посольство, постоянно крутился возле машин, чего ему, медом, что ли, тут намазано? Наконец я оказался под машиной и стал крепить устройство. Килограмм, конечно, много, может кого-то из прохожих зацепить, хотя вряд ли. Рвать-то я буду прямо здесь, тут для нас друзей нет.

Вернувшись к ограде, я укрылся под кустом. Осталось только ждать и пытаться не замерзнуть. Самое сложное было ползти от машины, вминая провод в землю. Сейчас мне пока тепло, но думаю, что это ненадолго. Температура хоть и не очень низкая, май все-таки, но в этом году как-то еще холодно по ночам. От меня до заминированной машины около ста метров. Провода хватило только-только. Такую бухту я принес на себе в буквальном смысле. Провод был обмотан вокруг моего тела и, перебравшись на территорию посольства, я долго его разматывал. Истомин не зря волновался, говоря, что я сумасшедший, решивший рвать кило взрывчатки в ста метрах от себя, но дело упрощала конфигурация этой резиденции. Меня прикроет внутренний угол забора. Укроюсь за ним в момент подрыва. Почему не ушел вообще с территории? А где я буду спокойно сидеть, посреди улицы? Чтобы укрыться вне пределов посольства, мне нужно было тогда брать провода подлиннее, а его было мало. Да и как их протянуть по улице, если там все время кто-то ходит. Ничего, подумаешь, тряхнет немного, может, оглушит, не страшно.

После взрыва я должен буду быстро исчезнуть. Уйти за город для меня не проблема, уйду. Встреча с товарищами генералами назначена на завтрашнее утро. Будем решать, как жить дальше, то, что мне вряд ли удастся очистить свое имя, я принял спокойно. А как мне оправдаться, если нет прямых улик против тех, кто это вообще задумал. Да, подозрения есть, но подозрения к делу не пришьешь. Сталин, похоже, не решается начать выводить всех на чистую воду, может, опасается, что загнанные в угол крысы бросятся на него в отчаянии. Есть у меня идейка, даже без помощи обоих генералов, заявиться на дачу к Сталину, он оттуда сейчас не вылезает. А что, трудно будет только на территории вокруг самой дачи. Посты в лесу я пройду легко, нет, не хвастаюсь. Я помогал разрабатывать систему охраны. Я не знаю, конечно, кто и где сидит, но по какому принципу строится вся оборона, мне известно. Главное, не попасть в поле зрения снайперов. Я их и учил, ребята имеют приказ открывать огонь на поражение без докладов. Стреляют сразу на движение, вот откуда в меню у Виссарионовича всегда есть зайцы. Звери покрупнее здесь давно не ходят.

Да, службу ребятки тащат, как надо. Я погорячился, решив, что я пройду по лесу свободно, но вот проползти-то как раз и смог. Полз по десятку метров в час, чуть не сутки, но вот он, результат. Я подобрался вплотную к самой охраняемой даче в стране, если не в мире. Уже заканчивая рыть подкоп под забором возле трубы для стоков, я вдруг услышал усиленный динамиками голос. Голос Петровича. Нет, я не верю, он не мог меня предать, здесь явно что-то другое.

После подрыва авто американцев я ушел довольно чисто. Беда была в другом. Помните, говорил о женщине? Вот ее в машине как раз и не было. Но фортуна и не думала отворачиваться от меня. Вместо того чтобы со всех ног валить от посольства, я медленной старческой походкой двинулся прямо к заднему выходу. И вот чудо, мадам выпорхнула из дверей черного хода и устремилась к машине на улице. Из авто вылез водитель и открыл дверь. Времени не было, нужно было действовать быстро. Выхватив «вальтер-ППК» с навернутой трубой глушителя, я произвел два выстрела. Одним уничтожил охранника, вторым прострелил руку женщине агенту. Та, тихо вскрикнув, стала оседать на землю, схватившись за раненую руку, а я уже подбегал. Закинув ее в машину на заднее сиденье, сам занял водительское место. Двигатель работал на холостых, и я, врубив передачу, медленно тронулся по дороге. Проехал спокойно пару кварталов, затеряться в хитросплетениях улочек старой Москвы труда не составляло, остановился возле обочины и посмотрел на заднее сиденье. Женщина стонала, и вид у нее был очень плачевный. «Куда же я ей попал? Целился вроде в руку». Оказалось, она просто плохо переносила вид крови. Увидев свое бежевое пальто с залитым кровью рукавом, она и обмякла. Лицо посерело, искаженной гримасой боли она смотрела на меня. Достав из кармана жгут, всегда со мной, особенно «на деле», я перегнулся назад и затянул его у нее на руке. Мимо проносились машины, многие были из «конторы», видно по количеству сидящих в них людей. Я осторожно тронул машину и поехал по улочкам. Петляя, я растворялся во дворах. Центр столицы в эти годы был застроен еще старыми, очень старыми домами с дикой конфигурацией. Постоянно попадались тупики, и приходилось разворачиваться. Вот, блин, застройка, рассадник бандитизма. Ведь тут хоть из пулемета стреляй, никто не услышит и не найдет.