Боги Гринвича - Норб Воннегут

Пятнадцать минут…

После представления ведущего Сай ухватился за микрофон, как изголодавшийся любовник. Папарацци и три, а то и четыре сотни представителей сливок светского общества кричали и подбадривали его. Лизер наслаждался минутой, дожидаясь, пока аплодисменты не начнут стихать. Своего рода терпение павлина на выставке.

«В эту минуту кажется, что Лизер способен ходить по воде», – накорябал в своем блокноте один из журналистов.

Никто не следил за Саем внимательнее Бьянки, автора бестселлеров, матери и ураганной силы организатора празднества. Она хлопала мужу среди толпы богачей и знаменитостей, окруженная выставкой мод от «Армани» до «Нарцисо Родригеса».

Сай был в центре внимания, но все знали – этот вечер создан Бьянкой. Она делала всю тяжелую работу, возилась с бумагами, выворачивала карманы. По правде говоря, миссис Сайрус Лизер уже не очень понимала, почему она так хлопотала.

Вчерашним вечером Сай издевался над женой. «Думаешь, мир жаждет романа, – глумился он, – из-под пера никчемной плагиаторши, которая не публиковалась уже шестнадцать лет?»

У Бьянки на глазах выступили слезы. Она думала о двойняшках, задаваясь вопросом, как их защитить. Одна из приятельниц по пилатесу заметила слезы и протянула Бьянке платочек:

– Девочка, я так тобой горжусь.

– Спасибо, милая.

Бьянка смотрела на свой мартини, пока ее муж наслаждался пятнадцатью минутами славы[43]. Лизер превозносил МСИ и богов Гринвича, называя людей из публики, которые пожертвовали шесть знаков во имя хорошего вкуса. Он говорил о проблемах рушащихся рынков, и временами его речь напоминала то митинг болельщиков Хеджистана, то призыв к действию.

– Да, нам сейчас нелегко. Рынки больны. И некоторые винят в этом нас. Хедж-фонды – причина появления кризиса сомнительной ипотеки, говорят они. Вы порождаете проблемные активы, говорят они.

На слух Кьюсака, Лизер звучал как воскресный телевизионный евангелист с двадцатью подключенными звонками и оператором, готовым принимать новые. Огонь и сера. Полное дерьмо.

– Они говорят о нашей жадности. Они винят нас за падение «Биэр Стернс» и «Леман Бразерс». Вы виноваты в финансовых проблемах нашей страны, говорят они.

Бьянка изобразила улыбку.

– Что ж, я здесь, и скажу вам, – ревел Лизер, – это хедж-фонды делают финансовые рынки эффективнее. Это хедж-фонды обуздывают жадность и заставляют компании больше работать. Мы – сторожевые псы Америки. Мы – те, кто настаивает на качестве. И именно благодаря нам процветает наша страна.

Толпа вопила, призывая Сая продолжать. Люди тискали свои коктейли и кивали головами в знак согласия. Они ничего не знали о том, зарабатывает «ЛиУэлл Кэпитал» деньги или нет. Только несколько партнеров видели числа, но даже их знание ограничивалось одной строчкой в отчете, который приходил по почте в конце квартала.

– Конечно, мы зарабатываем пару баксов, – признал Лизер, – но хедж-фонды с лихвой компенсируют эти деньги обществу. И сегодня я призываю каждого человека в этом зале присоединиться ко мне в пожертвованиях МСИ.

Здание сотрясли громовые аплодисменты. Даже Бьянка повеселела. Но из всего сказанного Лизером сегодня вечером важным было только одно. Начало казалось сентиментальной благодарностью мужа жене.

– Все вы знаете, что за каждым успешным мужчиной стоит хорошая женщина.

Бьянка навострила уши и даже немного опешила. На секунду она представила себе, что у них все будет хорошо. Жены оборачивались и кивали ей. Мужья поднимали большие пальцы.

– Сегодня мы здесь, – продолжал Сай, – благодаря геркулесовым усилиям моей жены. И я хочу ею похвастаться.

Он сделал паузу и глотнул скотча. Бьянка покраснела.

– Нынче год выборов. – Сай поднял стакан в сторону жены. – Все мы знаем о неприятностях Джо Байдена в Сиракузах. И не забудьте Тедди Кеннеди[44]в Гарварде. Он взял два года после того маленького эпизода на экзамене по испанскому.

Толпа затихла. Все задавались вопросом, куда же гнет Лизер. И только Бьянка покачала головой. Она знала. Она точно знала, чего ожидать, и в эту секунду с радостью обменяла бы платье от «Хайди Вайзель» на черепаший панцирь.

– Многие из вас знают, что моя жена любит Дороти Паркер. Может, даже слишком для человека, который не закончил колледж. Хотя, на мой взгляд, это было заимствование, а не кража.

Сай, достигший вершины славы, глотнул виски. Публика, недоуменно следящая за ним, давилась своими напитками. Бьянка протянула мартини проходящему официанту и прикрыла глаза, моля мужа остановиться.

– Можно говорить о Байдене и Кеннеди, о том, как они вернулись, – продолжал Лизер в нарастающем ритме. – Но эти парни ничем не лучше моей жены, написавшей десять бестселлеров. И сегодня я рад сообщить, что Бьянке осталось два экзамена до получения степени в Нью-Йоркском университете.

Кьюсак подтолкнул Эми. Та подтолкнула Калеба. Все трое начали хлопать после слова «университет», полагая это единственным способом спасти достоинство автора бестселлеров, выгнанного за плагиат. Публика, признательная за подсказку, присоединилась к ним.

Когда аплодисменты затихли, Лизер сказал:

– Милая, это для тебя.

Он достал очки-половинки и прочитал из Дороти Паркер:

Одни мужики разбивают сердца,

Другие флиртуют умело,

А третьи и вовсе не смотрят на нас,

И в этом-то все и дело.

– Бьянка, сегодня вечером мы все глядим на тебя, – громыхнул Сай с подиума и, подняв стакан, провозгласил: – Давайте поприветствуем мою жену.

Сай захлопал, публика последовала его примеру. Но на этот раз аплодисменты были приглушенными, скорее растерянными, чем ликующими. Люди в ужасе переглядывались друг с другом.

– Вот и говори после этого о бестактности, – шепнула Эми мужу.

Бьянка слабо улыбнулась светским львам и репортерам. Но Эми заметила, что у нее текут слезы, и поспешила к раненой женщине со всей скоростью, которую позволяла шестимесячная беременность. Она обняла Бьянку и использовала Яза как таран всю дорогу до дамской комнаты.

Пару минут спустя Сай подошел к Виктору Ли и Грэму Даркину. Калеб тоже стоял рядом, но он говорил с журналистом из «Нью-Йорк пост». Кьюсак присоединился к ним как раз вовремя, чтобы успеть увидеть крушение поезда, везущего его самого перспективного клиента.

Грэм: «Сай, это не мое дело. Но с Бьянкой все в порядке?»