Только ты и я - Джил Мансел

Постойте-ка! А кто это там, позади него?

Неужели это?..

Забавно, ошибки нет.

— Стелла.

— Смотрите, какие у него усы: они такие шелковистые.

— Стелла. — Эрин легонько подвигали из стороны в сторону кресло. — Смотри, к тебе посетитель.

— Что?

— Кое-кто пришел тебя навестить.

Наконец-то. Лучше поздно, чем никогда. Радуясь за Стеллу, Эрин указала на посетителя. К ним направлялась Эми, одетая в желтый, как желток, топ с угловым вырезом, кремовые джинсы и босоножки на высоких каблуках.

Стелла улыбнулась, явно довольная, что подруга наконец-то навестила ее.

Эми приблизилась. Узнав сначала Эрин, потом Фергуса, она кивнула им.

И пошла дальше.

Ошарашенные, они смотрели, как она процокала мимо них и подошла к стеклянным вращающимся дверям главного входа.

— Эми, — окликнул ее Фергус, и она остановилась. Когда она повернулась, он многозначительно произнес: — Мы здесь!

Озадаченная, Эми посмотрела сначала на него, потом на Эрин. Наконец ее взгляд переместила на Стеллу в кресле-каталке, и выражение ее лица изменилось. По мере узнавания на нем все явственнее проступал ужас. Эрин запоздало сообразила, что Эми ни разу не навещала Стеллу; мысль о том, что сегодня они могут столкнуться, не пришла ей в голову.

— Стелла? Как ты? — Стоя у дверей, Эми помахала ей с таким видом, будто приветствовала случайную знакомую на Дамском дне[27]в Эскоте. — Как я рада тебя видеть! Ты выглядишь… гм…

— Потрясающе, — сухо договорила за нее Стелла. — Я знаю.

— Боже, я бы с радостью поболтала тут с вами, но опаздываю на прием! У меня первое УЗИ. — Эми лучилась от восторга.

— Эрин говорила, что ты беременна, — сказала Стелла. И помолчала. — Мои поздравления.

— Спасибо! Ладно, я побегу; не хочу, чтобы врач меня ждал. Пожелайте мне удачи. — Ее тон был бодрым и жизнерадостным. — До встречи!

Все молча смотрели, как Эми исчезла за вращающимися дверьми.

Стелла продолжала гладить Бинга. Наконец она заговорила:

— Бедняжка. Даже не знает, кто отец. Как вы думаете, УЗИ покажет, чьи у него уши, Руперта или кого-нибудь другого?

Впервые в семь утра на парковке при школе было оживленно. Макс остановил машину и достал с заднего сиденья бирюзовый чемоданчик Лу.

Дочь бросилась ему на шею, чмокнула в обе щеки и крепко обняла — ритуал, который возник у них, когда Лу была еще малышкой, и который, как надеялся Макс, будет существовать всегда. Если посчитать, сколько дополнительных бросаний на шею он получит за все эти годы, их количество составит целых… Боже, десятки тысяч. И он ни за что не согласился бы пропустить хоть одно из них.

— Спасибо, что привез меня так рано. — Кудряшки Лу защекотали ему нос. — Обожаю тебя. Пока, пап.

— Подожди секунду. — Выпустив ее, Макс вылез из машины и открыл багажник.

— Зачем? Что там? — Лу озадаченно нахмурилась, видя, как он вытаскивает какой-то рюкзак. — В чем дело? Для кого это?

Автобус уже почти заполнился учениками и учителями. Через десять минут всем предстояло отправиться на экскурсию в Париж.

— Для меня, — ответил Макс.

— Зачем? Ты же не едешь.

— Еду.

— Ой, пап, нет. — На ее личике отразились испуг и разочарование, и Макс знал почему.

Ему стало ее жалко.

— Все в порядке. Все будет замечательно.

— Не будет! Эдди Маршалл-Хиккс тоже едет на экскурсию, и его приятель Баз… они могут наговорить всякого…

— Если только попытаются, я стукну их лбами и подвешу на Эйфелевой башне. Ну, — поправился Макс, — я бы так сделал, если бы мне разрешили.

Вокруг них толпились родители и дети. Лу стала тревожно вглядываться в каждую подъезжающую машину. Было очевидно, что ситуация ее не радует.

— Пап, они злые. Будет просто ужасно.

Чему имелись веские доказательства: вопреки тому, что она пообещала ему, ехидные замечания не прекратились.

— Солнышко, ты думаешь, я не смогу справиться с парой испорченных мерзавцев? Поехать в путешествие была моя идея, я так решил после разговора с миссис Херон. Она была обеими руками «за».

— Значит, ты принял решение несколько недель назад и даже не подумал рассказать мне? — Лу жалобно произнесла: — Пап, ведь это моя школьная экскурсия.

— Именно поэтому мы тебе и не рассказали. Ты стала бы умолять меня не ехать.

— Я умоляю сейчас.

— Поздно. Мы уже здесь. Ой, только не надо вот так смотреть на меня. — Максу очень хотелось, чтобы его решение не оказалось ошибкой. — Я делаю это не для того, чтобы тебя наказать. Миссис Херон считает, что это отличная идея.

Лу прищурилась:

— Считает, да? Но ты же не миссис Херон, пап.

Однако она уже ничего не могла поделать: Макс поставил ее перед фактом. В течение следующих пятнадцати минут сорок детей разместились в автобусе, а сорок четыре места багажа распределили по багажным отделениям. Пришла Астрид Херон, чтобы проводить питомцев. Она встала у водительского места, чтобы видеть лица всех учеников, и произнесла короткую директорскую речь:

— Итак, вы знаете мисс Энделл и мистера Льюиса, поэтому позвольте мне представить вам родителей, добровольно вызвавшихся помочь нам. Миссис Трент, мама Софи.

Сидевшая рядом с Максом Фенелла Трент подскочила — она была обута в рационально подобранные ботинки, — энергично помахала рукой и звонким голосом произнесла:

— Привет всем!

— И папа Луизы, мистер Дайнен.

А вот он не будет изображать буйную радость и махать руками. Макс встал, оглядел детей и сказал:

— Здравствуйте, можете называть меня Максом.

Ему не составило труда определить, где сидит Эдди со своим приятелем. Из задней части автобуса послышалось хихиканье, а потом громким шепотом произнесли:

— А еще мы можем называть тебя гомиком.

Взбешенная миссис Херон рявкнула:

— Кто это сказал?

— Все в порядке. — Макс остановил ее короткой улыбкой: разве они не договорились, что он будет решать эту проблему своими методами? Обращаясь к задним сиденьям, он любезно проговорил: — Вы можете называть меня так, но вам может не понравиться, как буду называть вас я.

Судя по виду Астрид Херон, она, вероятно, уже сожалела о своем решении.