Тихая моя родина - Сергей Юрьевич Катканов

случае, есть свидетельства того, что монашество появилось на Валааме до принятия христианства на Руси.

Что делает версию об апостольском происхождении валаамского монашества весьма вероятной? Главное основание — духовного свойства. Трудно поверить в то, что проповедь святого апостола Андрея не оставила на землях будущей Руси ни каких следов. Ведомый Духом Святым, апостол был обречен на успех. И хотя ни чего не известно о плодах его миссионерской деятельности в наших краях — это ни о чем не говорит. Христианство на Руси от апостола Андрея до князя Владимира могло храниться отдельными христианами и монашескими общинами, как неприметная искорка, не раздуваемая по времени в пламя. Туманная, таинственная история островов Валаама и Каменного дает основания для такой гипотезы.

Христианские отшельники, появившиеся на Валааме после проповеди апостола Андрея, могли начать расселяться вглубь будущей Руси. Примеров такого расселения история монашества знает великое множество, а Кубенское озеро находится от Ладожского на расстоянии вполне досягаемом. Естественно и то, что валаамские выходцы, углубляясь в неведомые земли (вероятнее всего — водными путями) избрали для себя уже опробованное островное житьё, позволявшее не смешиваться с языческим миром и одновременно не отрываться от него, чтобы влиять на местное население. Так не валаамских ли старцев встретил на острове Каменном князь Глеб? Не от апостола ли Андрея приняли их предшественники христианство? Мало вероятно, что в первой половине XIII века в Северной Руси образовалась значительная монашеская община от той волны распространения христианства, начало которой дал князь Владимир. Эта волна ещё не достигла берегов Кубенского озера. Похоже, что монашество острова Каменный принесено сюда волной, предшествовавшей владимирову крещению Руси. Среди тех 23-х старцев могли быть и греки, и варяги, и славяне, и представители местных финно-угорских племен. Вероятнее всего, это был самый настоящий интернационал, обитавший на острове уже много сот лет к моменту появления здесь князя Глеба. Во всяком случае нам не известен ни один факт, вынуждавший бы нас полностью исключить такую вероятность.

Так когда же появились на острове Каменном первые монахи? Остров никогда не откроет эту тайну.

***

Преподобный Сергий Радонежский дал мощный толчок развитию монашества на Руси. Сколько монастырей основано его учениками, имевшими радонежского старца за образец. До преподобного Сергия монашество у нас ещё только начинало рождаться, оформляться, обретать свои высокие идеалы. Но на острове Каменный монашество было к тому времени уже давно, даже если отнести его появление здесь к первой половине Х века. Оно питалось из других, досергиевых источников.

При Дмитрии Донском пришёл в Москву из Царыграда афонский постриженик Дионисий, он был благосклонно принят князем и получил от него келью в Московском Богоявленском монастыре. Вскоре после этого пришли в Москву старцы Спасокаменного монастыря просить себе игумена. Князь дал им в игумены святогорца.

Дионисий украсил церкви Спасокаменного монастыря иконами, обогатил книгами и церковной утварью, ввел строгий устав Святой Горы, который кроме прочего запрещал вход в монастырь женщинам. Когда великая лавра Сергиева ещё только рождалась, на Каменном уже действовал суровый и древний афонский устав. Валаам, к слову сказать, называют Северным Афоном. Спас-Каменный вполне заслуживает такого же названия, он лишь в силу малых своих размеров не смог стать крупной твердыней православия, но отсюда всегда шёл сильнейший духовный импульс, преображавший Русь.

От игумена Дионисия приняли пострижение, под его руководством начали подвизаться и много лет служили украшением братии преподобные Дионисий Глушицкий, Пахомий Святолуцкий, Александр Куштский и Евфимий Сямженский, пока сами не сделались основателями новых обителей. При игумене Дионисии подвизались в монастыре почивающие в нем угодники Божии Петр Чудотворец и Василий Блаженный. Сам игумен Дионисий в начале ХV века был рукоположен в архиепископа Ростовского, там скончался и погребен.

Многие русские святые, получив духовную закалку на Каменном, прославились вдали от его берегов, но и на самом острове прославились восемь угодников Божиих. Такой концентрации святости на единицу площади, похоже, не видели нигде. Каждый святой — это человек со своей судьбой, чаще всего очень сложной судьбой, переполненной скорбями. Никому из них не было легко в этом мире.

***

Преподобный Иоасаф (в миру — Андрей) был сыном князя Заозерского Дмитрия Васильсвича, владевшего землями на северном берегу Кубенского озера, неподалеку от устья реки Кубены. Князь Дмитрий был человеком благочестивым и набожным, как и его жена княгиня Мария. Родовое гнездо, где вырастали три сына и дочь, согревалось взаимной любовью всех членов семьи. И соседние князья, и подданные искренне любили Дмитрия Васильевича со чадами и домочадцами.

Но вот обрушилась на эту семью череда бедствий. В 1429 году погибает в битве князь Дмитрий, который отправился в Ярославль защищать эти земли от набега крымских татар. Лишь удалился князь с дружиной, местные грабители начали разорять его села и деревни, усугубив горе вдовы, княгини Марии. через несколько лет умирает и она, оставив князя Андрея с братьями и сестрой круглыми сиротами. А в 1447 году великий князь Василий Темный отбирает у молодых заозерских князей вотчину.

Князь Андрей был ещё младенцем, когда погиб отец, и ко времени лишения родового надела не успел возмужать. Что видел он вокруг себя, вырастая? Смерть, разбой, несправедливость, разбившие вдребезги маленький светлый мир, созданный его родителями. С шести лёт он жадно читал священные книги и узнал, что есть другой светлый мир, о который злоба людская разбивается в бессилии. Этот мир человек может обрести внутри самого себя, надо только сделать шаг туда, без сожаления оставив за спиной всё то, ради чего смертным поедом едят друг друга люди. Ho вот ему, молодому князю, уже и оставлять нечего. Лишенный всего, он поступил в братство Спасо-Каменного монастыря.

Здесь сама природа восставала на иноков, но здесь была любовь, разрушить которую не могли ни люди, ни стихии. Монахи дивились, глядя на юного князя, который виделся с насельниками обители только в храме и за трапезой, остальное время проводя в келье, всю свою неиссякаемую‚ сбереженную в сердце любовь обратив в молитву.

После четырех лет жизни на острове непрерывная молитва стала для него уже не долгом, а потребностью души, и пост из обязанности превратился в счастье. В последний год своей жизни преподобный вкушал пищу только по воскресениям. Такого необыкновенного воздержания не выдержало тело этого ещё молодого человека. Некоторое время он тяжело болел и наконец отдал Богу душу. Было это 10 (23) сентября 1453 года.

Иноки были настолько уверены в святости преподобного Иоасафа, что решили пока не предавать тела почившего земле, а перенесли в церковь Успения Богородицы и