Варщик 2 - Артем Кочеровский

Охваченный огнём чёрный микроавтобус стал похож на раскуроченную консервную банку. Из рваных пробоин наружу рвались пылающие люди. Но свобода не сулила спасения. Снаружи их ждали одарённые и хладнокровно отстреливали.

…….

— Новенький? — спросил усатый мужик в грязной спецовке с фонарём на голове.

— Да, — ответил парень.

— Вот жизнь-то пошла. Такой молодой, а уже в гору идёшь, — усатый закурил.

— Так, а куда деваться?! — включился в разговор ещё один из горняков, который вместе с остальными, стоял на площадке в ожидании горно-шахтной машины. — Раньше Крот хотя бы давал зарабатывать, а сейчас что?! Родители уже и малых детей в гору пихают, чтобы с голоду не подохнуть!

— То ли ещё будет! — подключился третий. — Слыхали про проблемы с Восточными? Говорят, Крот хотел наказать их. Отправил наёмников из Города, а им кто-то засаду устроил. Короче, там всех положили, а вместе с ними грохнули остатки местных бандосов, которые Кроту прислуживали. Мне по предыдущей смене передали, что Крот вообще с катушек съехал. Орёт и чуть не лопается от злости. Так что, мужики, худшее ещё впереди.

— Вот бы его самого кто-нибудь грохнул, — буркнула стоящая поодаль женщина и поправила на плече шлейку железного ящика-самоспасателя.

— Курить будешь? — спросил Усатый и протянул пачку.

— Нет, — ответил парень.

— Хе! — мужик ухмыльнулся. — Посмотрю на тебя через пару дней! Поработаешь в этом аду и не только закуришь, но и за стаканом потянешься.

— Хорош бухтеть! — крикнул бригадир и поднялся с бордюра. — Машина едет.

Из ворот гаража показался оранжевый горный микроавтобус с прорезями в кузове вместо дверей. Рыча двигателем, поднялся на площадку и остановился. С пассажирского места вышел безопасник и начал запускать работяг в кузов по одному. У каждого проверял пропуска и наряды на работы. Парень подошёл одним из последних и показал новенький пропуск.

— Первая смена?

— Да.

— Инструктаж прошёл?

— Конечно, — парень достал из заднего кармана другую бумажку.

— Хорошо, — безопасник отошёл в сторону и хотел проверить следующего, но засмотрелся на бордовые пятна, которые выглядывали из-под каски. — А что это у тебя?

— После пожара осталось.

— Бедняга, — безопасник покачал головой. — Ну проходи! Удачной тебе смены.

Первый раз в жизни Крот позволил себе использовать подземный ремонтный бокс, как место для общения с рабочими. Прежде он и думать не мог, чтобы остановить работу механиков. Но положение изменилось. Из-за проблем с поставкой топлива добыча сократилась на треть. Машины не работали, а потому не ломались. Простаивали ремонтные боксы.

— … из-за Восточных ублюдков дела компании ухудшились! — кричал Крот, стоя на горке шин. — Повторяю ещё раз! Работать нужно быстрее и лучше! План для каждого участка увеличивается в полтора раза! И не дай бог, кто-нибудь его не выполнит! Помяните мои слова, останетесь не только без премии, но и работы! Я вам обещаю!

— Плати сверхурочные! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Кто там тявкнул?! — Крот спрыгнул с шин. — Вышел сюда, сука! Быстро!

Работяги, которых в боксе насчитывалось не меньше пятидесяти человек, опустили головы. Смельчак не показался.

— Ссышь выйти?! Тогда стой и помалкивай, ублюдок! Ты молиться на меня должен, что я тебе работу даю! — раскрасневшийся Крот фыркнул ноздрями и вернулся к резиновой сцене. — Короче! Каждый день мне будут докладывать: кто столько прошёл, и кто сколько вывез. За любое отклонение от плана вся бригада получит штрафы! Вопросы?!

— Есть один! — поднял руку новенький парень. — А ты не ох*ел?!

… … …

Мужики хихикнули. Подобные выкрики не были редкостью. Быть может, не такие откровенные, но сути это не меняло. Доведённые до отчаяния работяги иногда позволяли себе обозвать Крота или сделать ему какую-нибудь пакость. Но ни один из них не мог и подумать, чтобы сойтись с ним в открытую. Какого же было их удивление, когда я продолжил держать руку поднятой и смотреть вперёд.

Крот ломанулся в толпу. Сапоги сорок шестого размера поднимали облака пыли. Он расталкивал всех, кто не успел отскочить. Глаза застелила пелена ярости. Тело весом больше сотни набирало скорость и инерцию. Но совсем скоро озлобленное лицо Крота сменилось удивлением. Он немного замедлился. Прошла секунда или две, прежде чем мозг переварил увиденное. Не так-то просто оживить в памяти того, кого с концами похоронил.

— Ах ты, мелкий гадёныш! — Крот пробежал последние три метра и замахнулся для удара.

Он обладал оранжевой материей с красным отблеском. Материей цвета спелого грейпфрута. Интересно, что строение его материи походило на строение моей материи. В структуре преобладали звенья выносливости и интеллекта. Вот только вместо вторичных связей алхимии, Крот взращивал другие. Полагаю, они отвечали за трудолюбие или что-то подобное.

С испуганными охами от меня отскочили работяги. Крот подобрал ногу и с поворотом корпуса выбросил кулак.

Подав плечи вперёд, я направил энергию к ключице. Энергетический купол появился в воздухе прямо по направлению удара, будто я выставил перед собой стекло мотоциклетного шлема. Тяжелый кулак Крота погрузился в энергетическое желе, прогнул его оболочку сантиметров на десять, но замер так и не коснувшись моей щеки.

Отпускаю щит и бью в ответ. Удар сопровождается хлопком ткани спецовки. Крот откидывает голову назад. Под арочный свод тоннеля взлетает струйка крови из рассечённой губы. Почти так же быстро, как он бежал ко мне, отбегает на три шага назад, теряет равновесие и падает с глухим ударом лопаток о каменную породу.

Отчасти я перестарался. Кулак плохо перенёс скопление такого количества энергии. Выбились косточки среднего и указательного пальцев. Материи пришлось сначала обезболить место, а после — вернуть суставы на место.

Мощь удара, в который я вложил не только энергию, но злость и ненависть, отразилась на лице Крота. Всего за несколько секунд правая щека распухла и почернела. В некоторых местах полопалась кожа.

Работяги замерли, открыв рты. Они переводили взгляды с меня на Крота и хлопали глазами.

— Сто тысяч тому, кто грохнет мелкого засранца! — крикнул Крот.

Слишком наивно. Так подумал я. Но так думали не все. Крот хорошо знал своих работяг. За многие годы каторжного труда он довёл их до отчаяния. Как бы сильно они его ненавидели… Сто тысяч, есть сто тысяч.

— Сто тысяч каждому! — взревев Крот, отползая спиной. — Сегодня же!

По толпе прокатился гул. Работяги, что стояли впереди, позволили Кроту отползти подальше и сомкнули передо мной ряды. Отчасти они тоже выглядели напуганными, но их поддерживала массовка. Толпа и трение соседских плеч вселяли уверенность.