Игры третьего рода - Борис Долинго

– Оценим ситуацию, – сказал Гончаров, играя желваками. – В лесу ничего не вижу, но возможна ловушка. Всем приготовить оружие, Пётр, – к пулемётам, Семён Ефимович, – сядьте с автоматом у бойницы на левом борту.

Он наклонился и из люка осмотрел песок. Серо-жёлтая поверхность была взрыта множеством следов, и кое-где на ней матово поблёскивало много вполне свежих гильз. Гончаров сразу оценил оружие – АКМ и АК-74.

– Так, – сказал майор себе под нос, – выпендриваться не будем.

Он спустился вниз и закрыл люк. Затем прошёл в отделение десанта и достал из укладки несколько гранат для подствольника, а также взял РПГ-7 и пару выстрелов к нему. Гранатомёт он поставил рядом с командирским сиденьем.

– Что думаете, товарищ майор? – поинтересовался Исмагилов, не покидавший места водителя. – Правда, Земля, что ли? Значит, тут люди есть?

– Вот это, Феденька, как раз страшнее всего, – философски молвил с бокового сиденья Альтшуллер. – Когда людей нет, то и не так страшно. Очень часто – просто тихо и спокойно.

Гончаров покосился на старика и, повернувшись к водителю, ответил:

– Похоже на Землю, но кто его знает? Чайки похожи, пальмы похожи, и стреляли тут – весь песок гильзами усыпан. И вон, эту девушку на раме видишь? Кто её так и за что? Потихоньку подъезжай туда…

– Постой, – вспомнил Пётр, – дай я срисую карту. Мало ли что…

Под прикрытием Гончарова, занявшего позицию с автоматом у открытого люка, Домашников быстро срисовал имевшийся и здесь атрибут украшения Арки, после чего БТР двинулся к группе пальм.

Амазонка была мертва, это стало понятно ещё издали. На теле виднелось множество кровоподтёков, словно женщину кололи острыми предметами, а в левую грудь был вогнан деревянный колышек. Под ногами висевшего на распорках тела темнел потухший костёр, ступни даже обуглились.

Домашников и Альтшуллер сгрудились за креслами водителя и командира и во все глаза разглядывали труп со следами столь жестоких пыток и издевательств.

– Да, – тихо произнёс Семён Ефимович, – бедняга… Помощь бывшего фельдшера Альтшуллера ей не потребуется. Тут уже, знаете ли, даже сам Габонский бы не помог…

– Кто такой Габонский? – машинально спросил майор.

– Как, вы Габонского не знали? – удивился Семён Ефимович. – А я с ним вот домами встречался, так сказать. Замечательный был хирург в Екатеринбурге, а потом в депутаты полез. Интересно, что с ним стало?…

Гончаров оглянулся назад.

– Экипаж! – тихо рявкнул он. – Шутки-то давно кончились! Почему оставили свои места? Пётр, мать твою, ты где должен быть?! Что вы, как дети?! Ушами будете хлопать – нас так же в два счёта подвесят, ни один Габонский не поможет!

Домашников всё-таки ухмыльнулся и сказал:

– А странное совпадение, что Семён Ефимович вспомнил такую фамилию, как Габонский. В Африке такая страна была – Габон. Представляете, если мы сейчас на куске этого самого Габона?

– Ну и что ты хочешь сказать? – скривился майор.

– Да просто – смешно: Габонский, Габон…

Все улыбнулись, несмотря на напряжённость момента, и даже Гончаров.

– А если серьёзно, то землян, которые впереди нас шли, возможно, тоже захватили, – высказал предположение Домашников.

– Так вот и я о том же, – кивнул майор и процедил: – Ублюдки, кто бы это мог быть?

Какое-то время он рассматривал мёртвую амазонку, растянутую на жердях.

– А вдруг, это те и сделали? Ну, за которыми мы идём? – выдвинул предположение Петр.

– Кто его знает… – задумчиво протянул майор. – Зачем бы им это потребовалось? Скорее всего, тут местные поработали.

– Я думаю, – сказал Семён Ефимович, – девушку надо похоронить по-человечески. Это, конечно, понятие растяжимое – по-человечески, но… Вы меня понимаете?

– Значит так, – подвёл черту Гончаров. – Федя, становишься передом, щитки на стёкла. Пётр, – за пулемёты, и пока ещё относительно светло, контролируешь заросли. При любом подозрительном движении в кустах – предупредительный выстрел в воздух. Если из джунглей кто-то или что-то попрёт – огонь на поражение короткими очередями, по два-три выстрела. Постарайся прицельнее, чтобы патроны поберечь. Мы с Семёном Ефимовичем выйдем и похороним женщину. Задача ясна?

Вопросов ни у кого не возникло. Майор прихватил лопату, которая лежала внутри БТРа, и две пары рабочих рукавиц.

Гончаров и Альтшуллер разрезали верёвки и аккуратно уложили тело амазонки на песок. Труп уже начинал разлагаться, и к этому запаху примешивался ещё и запах горелого мяса. Забитый в грудь кол смотрелся ужасающе, и майор его выдернул. Затем Александр прикинул место чуть в стороне, чтобы не мешали корни пальм, снял легкую камуфляжную куртку и футболку, оставшись голым по пояс, и начал копать. Семён Ефимович, держа пистолет обеими руками, немного нервно следил за тем, что происходит вокруг.

Как обычно в южных широтах, смеркалось очень быстро, и, несмотря на то, что почва была лёгкая, майор закончил копать могилу уже почти в темноте. Несколько раз Пётр высовывался из БТРа, но Гончаров, шипя от злости, гнал его обратно на место стрелка, приказав Исмагилову следить за местностью в прибор ночного виденья.

Высыпали яркие звёзды, и майор задрал голову, рассматривая их. Сначала всё казалось абсолютно неузнаваемым, но наконец почти у края горизонта он нашёл два знакомых с детства ковшика, переливающих воду один в другой. Александр прикинул, как же нужно сместиться по широте, чтобы Медведицы уползли к горизонту. Насколько он помнил ориентирование по звёздам, от широты Екатеринбурга это должно составлять не менее пятидесяти градусов. Значит, они находились близко к экватору, но, поскольку оба созвездия видны хорошо, всё-таки ещё в Северном полушарии.

– Вас не подташнивает, Семён Ефимович? – спросил Александр, переводя, наконец, дыхание; он вылез из ямы и сейчас стоял в слабом свете ярких южных звёзд, опираясь на лопату.

– Дорогой товарищ командир, – негромко сказал Альтшуллер, качая головой, – дорогой Саша! Я уже, знаете ли, в возрасте, когда не подташнивает, даже если на собственный труп смотреть придётся, а не то что на чей-то там ещё.

Гончаров усмехнулся и тихо сказал:

– Фёдора позовите, пожалуйста, Семён Ефимович.

Вдвоём с Исмагиловым, используя остатки верёвок, которыми была привязана амазонка, они опустили тело в яму и закопали могилу, насыпав небольшой холмик. Гончаров подумал и воткнул в ногах погребённой метровую жердь.

– Салют давать не будем, – констатировал он.

– Командир, – позвал Домашников, снова высовываясь из люка, – посмотри-ка: огни по правому борту.

Гончаров повернулся туда, куда указывал Пётр, и увидел вдали где-то, похоже у самой воды, несколько слабых огоньков, напоминающих костры.

С запада над лесом появилось яркое светящее тело: это была знакомая Луна, по-тропически большая, но узнаваемая, в фазе, близкой к полнолунию, так что на пляже быстро сделалось довольно светло.