Вкус невинности - Стефани Лоуренс

Взгляд Чарли упал на губы Сары, и они дрогнули. Разговор был закончен, настало время действовать. И супруги слились в жадном поцелуе. Обуревавшие их эмоции только разжигали в них страсть.

Одежда упала на пол, и они стали неистово ласкать друг друга. Их губы, грудь, кожа соприкасались, усиливая желание и возбуждение. Дыхание Сары и Чарли стало неровным, они тихо постанывали, шепча имена друг друга.

Свеча, догорев, погасла, и теперь спальню заливал бледный свет луны. Чарли подхватил Сару за талию, и когда она обхватила его ногами, вошел в нее.

Сотрясаясь от ритмичных толчков в едином порыве, они чувствовали, как в них крепнет безбрежная сала взаимного чувства, как она пронизывает их, наполняя души и сердца светлой радостью, как она бушует в их крови.

Вскоре это чувство затмило все другие, и они достигли апогея страсти.

Чарли заключил жену в объятия, и она, положив голову ему на грудь, блаженно улыбнулась. Находясь в сладкой истоме, она уже начала дремать, когда Чарли поцеловал ее волосы и прошептал:

– Я хочу, чтобы вы правильно поняли меня. Я боюсь не того, что вы можете сделать со мной, если я распахну перед вами душу. Меня пугает то, что я сам могу натворить под влиянием сильного чувства, которое я не способен контролировать.

Следующий ход злоумышленник сделал два дня спустя.

В поместье Моруэллан-Парк неожиданно нагрянул декан[1]Дин Феррис, посланник епископа Уэльского.

Увидев епископский герб на дверце кареты, Крисп отправил лакея доложить графу о приезде важного гостя. Чарли в это время находился вместе с Сарой в ее гостиной. Супруги туг же поспешили во двор, чтобы встретить декана.

– Декан Феррис, как мы рады видеть вас! – воскликнула Сара, выйдя на крыльцо, по ступеням которого в это время медленно поднимался гость, – Добро пожаловать в Моруэллан-Парк!

Декан с детства знал Сару. Взяв ее руку обеими руками, он тепло пожал ее.

– Нет необходимости спрашивать вас, моя дорогая, о самочувствии и настроении. Я и так вижу, что вы сияете от счастья! – с улыбкой сказал Феррис, но выражение его лица тут же посуровело. – К сожалению, я приехал сюда по одному малоприятному делу.

– Да? – удивленно промолвила Сара и, вспомнив, что не представила гостю Чарли, взяла мужа под руку. – Не знаю, знакомы ли вы с моим супругом, лордом Мередитом? – Сара взглянула на Чарли: – Дорогой, я говорила вам, что наш приют курирует епископ Уэльский? Декан Феррис – главный советник епископа.

Декан и Чарли пожали друг другу руки.

– Прошу вас пройти в дом, сэр. Там вы сможете изложить нам цель вашего визита, – сказал Чарли.

Сара обратила внимание на слово «нам». У нее стало тепло на душе. Муж больше не избегал ее. Распорядившись, чтобы им подали чай, она провела декана в большую гостиную.

Декан сообщил супругам, что находится сейчас в рабочей поездке. Он инспектирует церкви в округе и заехал в Моруэллан-Парк по просьбе епископа, который получил неприятные известия, касающиеся положения дел в сиротском приюте.

Когда дворецкий подал чай и вышел, декан обратился к Сape:

– Дорогая моя, как я уже сказал, мой визит связан с сиротским приютом. Епископ получил анонимное письмо, содержащее настолько серьезные обвинения, что их просто нельзя было оставить без внимания. Он поручил мне незамедлительно поставить вас об этом в известность.

Сара с озабоченным видом поставила чашку на столик.

– И что же это за обвинения?

Декан на мгновение замялся.

– Автор письма обвиняет женскую часть персонала приюта в порочной связи с воспитанниками старшего возраста, – смущенно сказал он. – Надеюсь, вы понимаете, о чем вдет речь.

Сара была потрясена словами декана.

– Но это полная чушь! – возмутилась она. – И вы это прекрасно знаете. Вы, впрочем, как и епископ, знакомы с персоналом приюта. То, что написано в письме, клевета!

– Вы правы, мы, тоже так, считаем, – заверил ее декан Феррис. – Содержащиеся в письме обвинения отвратительны и ложны. Но епископа и меня обеспокоил сам факт того, что кто-то выдвинул их против вас. У вас появился тайный недоброжелатель, моя дорогая, и он может причинить серьезный вред вам или приюту. Вас необходимо было предупредить об опасности. – Декан взглянул на Чарли. – Именно поэтому я незамедлительно явился сюда.

Супруги переглянулись. Они оба сразу же вспомнили об злоумышленнике, пытавшемся завладеть Квилли-Фармом. Анонимное письмо было наверняка делом его рук.

– Скажите, сэр, вы захватили с собой это письмо? – спросил Чарли.

– О да! – Декан достал из кармана сложенный листок бумага и смущенно посмотрел на Сару: – Надеюсь, дорогая моя, вы не будете возражать, если я дам прочитать эту анонимку вашему мужу, а не вам. Мне не хотелось бы, чтобы вы знакомились с ее грязным содержанием.

Сара хотела что-то возразить, но, судя по всему, декан был настроен весьма решительно. Саре не хотелось огорчать его, и она кивнула.

Взяв листок бумаги, Чарли развернул его и стал читать. Выражение его лица посуровело, на скулах заходили желваки. Закончив чтение, он нахмурился.

– Какая гадость! – в сердцах воскликнул Чарли, снова сложив письмо. – Вы не будете возражать, если я оставлю его у себя, сэр? Мы сейчас расскажем вам, что стоит за всей этой историей, и тогда вы поймете, что это письмо может нам пригодиться.

Декан демонстративно вытер руки.

– Честно говоря, я буду только рад тому, что не увижу больше это мерзкое письмо. У того, кто написал его, извращенный ум.

– Вот здесь вы совершенно правы! У этого негодяя действительно извращенный ум.

И Чарли рассказал гостю о том, что кто-то пытается любыми средствами – и легальными, и самыми гнусными, граничащими с преступлениями – завладеть принадлежащим Саре участком земли, на котором расположен приют. Он объяснил, что этот человек уже давно занимается подобными делами и на его счету не одно преступление.

Декан был потрясен:

– О Господи…

– К счастью, в отличие от многих других жертв этого негодяя мы с Сарой благодаря мистеру Барнаби Адэру, который связан с новым правоохранительным органом – лондонской полицией, знаем, откуда ветер дует. Но нам неизвестно имя преступника.

– Значит, этот человек повинен в целой серии преступлений?

– Да, мы так считаем. Он очень умен и опасен.

– И к тому же лишен совести, – добавил декан, кивнув на письмо, которое Чарли держал в руках. – Обвинять в распутстве ни в чем не виновных женщин, посвятивших всю свою жизнь заботе о сиротах, – это настоящая подлость.