Короли серости - Артур Темиржанов

подключившись к Сети, быстро отыскала все сервера, на которых были данные. Скопировав их к себе на кристалло-диски, она удалила все записи. Собрав все папки и бумаги, она положила их в свою сумочку, вместе с дисками. Оставались только образцы. Надев защитный костюм, она спустилась в лабораторию — в такой поздний час там уже никого не было. Да и за это время слишком многие покинули группу, чтобы переключиться на более перспективные исследования. Всего было около двух десятков склянок, которые она засунула в специальный контейнер, запечатала и уложила в большой чемодан для переноски. Переодевшись и собрав вещи, она спустилась на лифте и двинулась к выходу.

— Мисс Красс? — спросил молоденький охранник, стоявший у дверей. — Идёте домой?

— Я уже давно миссис Коннели, — усмехнулась Эмма. — Вы новенький, да?

— Извините, мэм, — охранник дотронулся двумя пальцами до козырька кепки. — Я о вас слышал только из новостей. Не ожидал, что увижу вас вживую.

— Ты в вечерней смене, да? Всё правильно, я обычно уезжаю домой глубокой ночью. Сегодня просто решила закончить пораньше. Всё в порядке?

— Конечно. Только мне придётся досмотреть ваши вещи, ничего страшного, обычная процедура.

Эмма рассмотрела имя на бейджике парня и произнесла:

— Коннор, да? Ты знаешь, меня ведь обычно не досматривают. Все в ночной смене знают, кто я.

— Такова процедура, мэм. А то, что они делают, нарушает протокол. Уж извините, но вам придётся показать свои вещи и вывернуть карманы.

— Я глава исследовательской группы, — с нажимом произнесла Эмма. — Неужели я должна проходить настолько унизительный процесс?

— Правила для всех одни, — невозмутимо ответил охранник и взял из её рук сумку. Время для Эммы будто бы замедлилось, когда он расстегнул замок и начал просматривать содержимое. Но перевернув всё вверх дном, он ничего не сказал.

— Можете открыть чемодан?

Эмма хотела сказать, что там у неё образцы, но что-то подсказало ей — говорить ничего не стоит. Открыв чемодан, она показала охраннику склянки. Тот окинул их отсутствующим взглядом и спросил:

— Вы же это всё записали, когда занесли, верно?

— Я же сказала вам, что другие смены меня знают, — улыбнулась Эмма. — Поэтому я не записываю, что заношу и выношу.

— Что же, ладно, на первый раз я вас прощаю, — ответил охранник. — Думаю, нет смысла записывать то, что вы вынесли, если вы это не записали при входе — подумают ещё, что вы забрали местное оборудование. Можете идти, спокойной ночи.

— Спасибо вам большое, — искренне ответила Эмма, чувствуя, как её охватывает жар. Открыв дверь и выйдя на улицу, она чуть ли не бегом бросилась к ближайшей станции монорельса. Сердце её стучало, а внутри всё содрогалось от ликования. Она не могла поверить, что её план сработал.

Оказавшись в жилом блоке и поднявшись на свой этаж, она не стала стучать, а открыла дверь сама, махнув запястьем с вшитым чипом над сканером. Стоило ей войти, как из кухни вышел Рэй в трусах, майке и с бокалом вина в руке.

— Надо же, ты решила сегодня всё бросить и повидать мужа? — он засмеялся. — А я как раз тебе готовил.

Оставив чемодан и сумку у порога, Эмма крепко обняла Рэя, а затем поцеловала. Зайдя на кухню, она восхитилась:

— Опять накупил натуральных продуктов? Рэй, я тебя не заслуживаю.

— Это я тебя не заслуживаю, милая, — засмеялся он. — Садись, скоро будет готово. Рассказывай, какие вершины ты сегодня покорила?

— Никакие, — Эмма села за стол и отхлебнула вина из бокала. — Более того, приходил Билл и сказал, что если мы ничего не достигнем в ближайшее время, король нас распустит.

— Он тебе угрожал? — насторожился Рэй, перестав колдовать над сковородой.

— Нет, ни в коем случае. Просто предупредил, что нам стоит начать испытания на живых людях, чтобы хоть что-то новое узнать. Я против. Слишком велика вероятность гибели пациентов. Мне потом с этим ещё жить.

— А ты не думала использовать приговорённых к смерти? Они ведь и так умрут, а так, хоть принесут пользу обществу.

— Они ведь тоже люди.

— Которые совершили преступления против общества, — настаивал Рэй. — К смерти просто так не приговаривают, знаешь ли.

— А что насчёт судебных ошибок? — Эмма вздохнула. — Я просто не хочу быть частью этой системы, понимаешь?

Рэй поднял сковороду и выложил жареные овощи с мясом на тарелку. Запах был такой, что у Эммы сразу же потекли слюнки. Наложив порцию и себе, Рэй сел и произнёс:

— Ты стала частью системы, согласившись возглавить группу. Теперь они не дадут тебе просто так уйти.

— Почему же? — улыбнулась Эмма. — Я свистнула все заметки об исследованиях и образцы.

Рэй замер на месте:

— Ты… что?!

— Да что тут такого? Они хотят продолжить исследования без меня, так пусть это и делают — а я забираю свою часть работы.

Рэй вскочил и схватил её за руку:

— Эмма, мы ведь говорим о короле! Ты знаешь, что он может с тобой за это сделать? Ты хоть представляешь, что ты могла навлечь на себя? На нас?

— Чего ты беспокоишься? Думаешь, меня за это арестуют и бросят в тюрьму? За что? Это моя работа и я имею право скрыть её от всех. Да и потом, ты же адвокат, ты меня вытащишь, если что. Шучу, шучу. Правда, ну что не так?

Рэй присел рядом, продолжая держать её за руку:

— Ты постоянно забываешь, что я адвокат Синдиката. Судимся мы только за внутренние дела. А то, что ты провернула, могут расценить как угрозу не только Синдикату, но и Старому Городу. И тогда задействуют Башню Правосудия. Ведь ты сама говорила, вы исследуете заражение, пришедшее с Нижних Уровней. Они расценят твои действия как похищение биологического оружия. Они решат, что ты террористка, которая что-то готовит в отместку за решение прикрыть её группу. Неужели тебе не ясно?

— Но ведь это полное безумие. Все же прекрасно знают, что это заражение не может распространяться. Все военные протоколы — полная чепуха, мы работаем с материалами шесть лет, за это время мы бы уже давно все заразились…

— Вы ведь работаете в защитных костюмах?

— Ну да, просто потому, что так предписывают правила, но мы уже давно выяснили, что угрозы распространения нет.

— И кто об этом знает? Ты? Билл? Твоя исследовательская группа? Я уверен, что королю об этом неизвестно, как и широкой публике. Эмма, извини меня за грубость, но тебя никто не знает. Люди, может, читали когда-то в новостях, что «учёные на пороге разгадки бессмертия», но и только. Твоё имя, фамилия — думаешь, кто-то это запоминает? Если король завтра объявит,