Короли серости - Артур Темиржанов

повернулось? Была бы она сейчас на свободе?

Был бы жив Рэй?

Уотерс непринуждённо улыбался, будто они встретились в кафе в Центре, а не в застенках Башни Правосудия, куда Эмму запихнули по надуманному обвинению. Его зубы блестели несмотря на тусклое освещение. Бант растекался кроваво-красным пятном на фоне накрахмаленного белого воротника. Усы вздорно топорщились на красивом лице с правильными чертами.

Сама эта встреча казалась абсурдом. И всё же, Эмма заговорила первой:

— Надеюсь, ты здесь, чтобы вытащить меня, верно? Произошла ошибка, ведь ты об этом знаешь.

Как только она произнесла эти слова, в горле у неё встал ком. Как она могла быть такой спокойной?

— Билл, — продолжила она срывающимся голосом. — Они убили его. Они убили Рэя. Это просто какой-то кошмар…

Она всё-таки не выдержала и начала рыдать. Теперь не было катетера для питания, не было гроба, сковывающего движения — она была свободна полностью предаться горю. Одеться в него как в шаль, ограждающую от холода, как в броню, защищающую от большей боли.

Она не знала, сколько времени прошло с момента её заключения. Одно она знала точно: слишком много — и она так и не успела нормально оплакать смерть Рэя. Даже это у неё украли.

Билл, наконец, перестал улыбаться, положил ладонь поверх её кисти и тихо произнёс:

— Я знаю, Эмма, знаю.

Эмма почувствовала, как его хватка усиливается. Он начал причинять ей боль — вот только она даже не вскрикнула, только перестала рыдать.

Билл силой перевернул её кисть ладонью кверху и посмотрел на едва зажившую от порезов кожу.

— Значит, солдаты не солгали, — задумчиво произнёс он. — Склянки, раздавленные тобой, впились тебе в кожу…

— Что… что ты сказал?

— Ты ведь знаешь, я им сначала не поверил, — продолжил Билл как ни в чём не бывало. — Спасибо Рэю, подсуетился. Благодаря его звонку дуболомы Башни прибыли на несколько минут позже бойцов короля. Произошёл… конфликт интересов. Мы вынуждены были отдать тебя копам. Рад, что я наконец смог удостовериться во всём лично.

Эмма смотрела, как беззаботно рассуждает Билл о произошедшем, и в её сознание начало закрадываться понимание.

— Так это был ты! — вскричала она. — Ты предупредил короля, что я забрала образцы!

Она попыталась броситься вперёд, но тело её не слушалось. Всё, что ей удалось сделать — так это растянуться на столе. Билл отодвинулся и встал во весь рост. На его губах снова заиграла улыбка.

— Знаешь, ты мне всегда нравилась, — сообщил он, потирая ладони. Он подошёл сзади и аккуратно стащил её со стола, а затем усадил на стул. У Эммы не было сил сопротивляться. Она обмякла, словно марионетка, которой обрезали все нити. Вернувшись на своё место, Билл продолжил: — Конечно же, я ждал твоей реакции на моё предупреждение. Я ведь ясно дал тебе понять: это не шутки. На кону не только судьба Синдиката и Старого Города, но, возможно, всего человечества. Я думал, ты образумишься. Как только мне сообщили, что ты покинула здание, я вернулся в лабораторию. Представь моё удивление, когда я узнал, что ты умыкнула образцы! Я был в ярости! Я готов был разорвать тебя голыми руками. Ты вообще представляешь, что ты натворила? Ты похерила не только годы разработок — ты уничтожила само будущее.

— И из-за этого… стоило убивать Рэя? — процедила Эмма. Огонь внутри грозил сжечь её дотла. Билл лишь пожал плечами.

— Я передал королю, что ты уничтожила данные и сбежала вместе с образцами. По-твоему, как он отреагировал?

Эмма молчала, уставившись в пол.

— Вот именно, — сказал Билл. — Король сразу же приказал ликвидировать вас обоих. Я просил его не делать этого, но было уже поздно. Я умолял сохранить жизнь хотя бы тебе. Он не слушал. И только когда солдаты сообщили, что ты раздавила склянки, я заметил, что кровь из образцов могла смешаться с твоей кровью. А значит, ты стала нашим первым подопытным.

Билл откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Улыбка не сходила с его лица, однако по его глазам было видно, как сильно он устал.

— Тут-то на сцену и ворвались бойцы Башни. После достаточного короткого обмена любезностями со штурмовиками короля, они забрали Рэя и тебя. Сказали, что вы под их юрисдикцией, поэтому им решать, что с вами делать, а не королю. Да, удружил Рэй, нечего сказать. Конечно, он думал, что спасает тебя от неминуемой гибели — в каком-то смысле, так и было. Но ты раздавила склянки. Я бы мог забрать тебя как подопытную, поселить в лаборатории. Ты могла бы жить как раньше. Всё лучше, чем существование в железном гробу. Но он сделал выбор за тебя. Можешь его за это поблагодарить.

— Карл хотел убить нас обоих, — прошипела Эмма. — И знаешь что? Я бы лучше умерла, чем стала крысой в твоей клетке. Ничего уже не станет как прежде. Рэй мёртв. За это я вас никогда не прощу. Вы отняли у меня всё…

— Мы отняли у тебя всё? — Билл сел ровно. Улыбка его превратилась в звериный оскал. — Эмма! Милая моя! Наоборот, мы дали тебе слишком многое! Когда ты начала работать над самым первым телом, я ведь мог забрать его у тебя — имел полное право, как более опытный исследователь. Но нет, я решил дать тебе шанс, потому что ты мне так сильно нравилась. Именно я проталкивал твою кандидатуру как главы проекта! Я помог тебе стать королевским учёным! Я собрал группу, я позаботился, чтобы тот выживший солдат всё-таки попал к нам! Столько времени ишачил, убеждая короля, что ты стоишь всех вложений. И как ты меня отблагодарила? Уничтожила все данные и умыкнула образцы! И даже тогда я не побрезговал умолять короля о милосердии. И вот твоё «спасибо».

Улыбка Билла мгновенно потухла, и из-под маски весёлости, наконец, выплыл истинный облик Уотерса: очень уставшего и разочаровавшегося во всём человека.

— Мне жаль Рэя. Правда. Очень и очень жаль. Но не я убил его. Не король. Это сделала ты. У тебя был выбор. Ты избавила кучку преступников от участи стать жертвами наших экспериментов, но ради этого пришлось пожертвовать мужем и всем своим будущим. Скажи мне теперь: стоило ли оно того?

— Не пытайся меня запутать, — отрезала Эмма. — Что это, чёрт возьми, за выбор? Либо обрекай людей на невыносимые страдания, либо ты и твоя семья сдохнут. И если мне не хочется, чтобы люди гибли в ужасных мучениях, я должна быть готова к смерти и потере близких — и, при этом, монстр здесь я. Тебе стыдно, Билл.