Время шаманов - Аве Бак

─ Ну, конечно, – неуверенно согласился я.

─ Вот и славно, Эдуард Борисович, очень славно. Поговаривают местные аппаратчики, что жители этого района, прихожане храма обладают особенными психическими способностями. Может, врут, а может, и нет. Будьте осторожнее. Я вас навещу. Ну, а если что интересное, то наблюдайте, запоминайте. Мало ли, что может в этой жизни, вдруг пригодиться.

Что он думал после моего ухода, я могу предположить только сейчас.

«Ну вот, первый пошёл. Посмотрим, что они с ним сделают, прогонят или убьют, или начнут затягивать. Заводик, что заводик… Ерунда! Задача гораздо глубже. Эх, знал бы ты, парень, для чего мы тебя сюда привезли!»

Наутро я залез в открытый старенький военный джип, приехавший специально за мной. За рулем водитель – чёрный, как смоль, на рукаве значок районной администрации. На заднем сиденье молодой индус, дружелюбная улыбка, протянутая рука.

─ Доброе утро! Я, Рачи – ваш переводчик.

─ Эдуард. Далеко ли едем?

─ Не очень. Километров сто семьдесят. Мы очень признательны, что вы согласились помочь.

─ Чем могу. Введете меня в курс дела?

─ Да-да. Это сложное дело, нет, не в строительном вопросе. Нам важен религиозный и социальный аспект. Это очень древняя община, очень закрытая. Последний раз я был у них полгода назад.

Вся их жизнь сосредоточена вокруг храма Божественного Воина. Таких общин, с этим религиозным культом сохранилось очень немного. Нам известны три. Как бы это правильно вам пояснить… Храм для них не просто модель мира, а сам мир, его подлинное проявление. Такой себе космогонический фетишизм. Вы понимаете меня?

─ Не совсем.

─ Я увлёкся терминами. Прошу прощения. У вас в Союзе получал философское образование в МГУ.

─ Чувствуется. Вы очень свободно говорите по-русски.

─ Спасибо.

Джип перебирался через неглубокий лесной ручей.

─ Вот в чём дело, – продолжал Рачи, – для них разрушение храма означает физическую смерть всех членов общины, всего поселения. Сначала мы думали, что это всего лишь особенное толкование религиозных текстов, надписей на стенах храма. Но когда рухнула крыша храма в одном их трех поселений, начался настоящий кошмар. Массовое самоубийство! Теперь мы отслеживаем и пытаемся оказать помощь таким архаическим религиозным сообществам.

Я почувствовал себя очень неважно:

─ Простите, а как они воспримут меня? Это опасно?

─ Нет! Что вы! Мы бы не стали подвергать риску жизнь советского друга. Они не очень дружелюбны, но совершенно неагрессивны. Скорее, инертны, даже пассивны в физических проявлениях. Причём вегетарианцы как большинство индуистов и южных буддистов. Опасность угрожает им и эта опасность разрушающийся древний храм. Его вы и должны посмотреть и решить, как укрепить древнее строение не нарушая формы. У вас будет свой домик, прислуга и я на всё необходимое время в вашем распоряжении.

─ А почему вы не сделаете это своими силами? У вас тоже есть строители, архитекторы.

─ Не пускают! – Вздохнул Рачи. – По их легенде храм может ремонтировать только белокожий чужеземец, посланник высших сил. Кстати, и вас они могут не допустить. Тогда отвезу вас обратно.

─ И кто же будет определять мою профпригодность?

─ Глава общины. Брахман – жрец храма.

─ А как?

─ Не знаю. Посмотрит и решит.

─ Весело!

Я решил помолчать. Подставил меня кэгэбэшник, ох и подставил! Рачи, увидев как загрустил советский друг, решил пока не трогать меня разговорами.

Автомобиль тем временем добрался до такой джунглиевой чащи, что просто вынужден был остановиться перед лесной стеной. Водитель что-то пытался объяснить проводнику, тот с недовольным видом выслушивал эмоциональные излияния. Повернувшись ко мне, извинительно улыбнулся:

─ Потеряли дорогу. Направление верное, но дорога, как он говорит, – Рачи показал на шофёра, – сбежала из-под колёс.

─ И что теперь? – Заволновался я.

─ Он пойдет её искать, а мы будем ждать в машине.

─ Вернётся?

─ Ну конечно. Это его работа, а работу здесь найти трудно. Он ей очень дорожит.

Водитель ушёл в джунгли, а мы, поболтав ещё немного на общие темы, стали клевать носами и потихоньку позасыпали. Мне почему-то снились джунгли. Вот я иду вдоль ручья, на деревьях кричат разноцветные птицы, гримасничают шумные обезьяны, слышно как трубят слоны. На пологом берегу ручья стоит, опершись на посох, человек. Я подхожу все ближе и вижу, что это старый индус, худой, темнокожий, в седую бороду вплетены красные шнурки. Большие внимательные глаза осторожно подпускают меня всё ближе. Вдруг я обнаруживаю, что глаза у смуглого старика голубого цвета. Когда до индуса остается каких-то пять шагов, старик бьёт посохом об землю и исчезает. Нет его. Только крупные цветные бабочки порхают над поляной.

Проснулись под сумерки.

─ Ого! – Рачи выскочил из джипа и стал звать водителя. – Плохо. Плохо, Эдуард. Ночь быстро упадет на землю. Нет водителя. Будем ночевать тут. А утром попробуем найти дорогу назад.

─ Может, сразу поедем? – Спросил я.

─ Нет, только больше заблудимся. Лучше ждать рассвета.

«Куда уж больше?» – подумал я, но спорить не стал.

─ Спать не надо. Или по очереди, – пояснял Рачи. – Сделаем костёр и тихо-тихо посидим. Тут джунгли, ночью опасно. Оружия у нас нет.

─ Ладно. Покажите, что тут годиться в качестве дров.

Если бы я хотел поспать, то все равно бы не смог. Ночные джунгли пели, кричали, рычали, свистели, хлопали крыльями – они дышали в затылок страхом и казались, что сотни кровожадных глаз смотрят со всех сторон, а их владельцы совсем не страдают отсутствием аппетита.

Всю ночь, раздираемые сонливостью и страхом, я и Рачи просидели у костра. Говорили много, то ли что бы поддержать свое бодрствование, то ли отгоняли словами свою тревогу. Хитрое, коварное утро наконец-то победило нас и под одобрительную рассветную симфонию джунглей уложило в глубокий сладкий сон.

Я проснулся со странным дискомфортным ощущением, что кто-то беспардонно вылупился на меня и пытается влезть взглядом в мои закрытые глаза. Аж веки защекотало. Переворачиваясь на другой бок, чтобы подавить неприятное чувство, чуть приоткрыл глаза и снова сомкнул. Вдруг понял, что поймал реальную картинку, которой совсем не ожидал – чужое лицо! Эта мысль моментально меня мобилизовала, и я резво вскочил на ноги. Несколько смуглых бородатых мужчин стояли передо мной и спокойно, не проявляя особого любопытства, разглядывали меня. Спокойные лица, отсутствие какого-либо оружия, некоторая флегматичность поз, в общем никаких намеков на угрозу или немедленную агрессию, успокоили меня. Я, не выпуская аборигенов из поля зрения, подошел к сладко дрыхнущему Рачи, растолкал его: