Роза в хрустале - Иванна Осипова

— Думаешь ментальные схемы создаются по щелчку пальцев!? — его крик пронзил Маргариту, волной растёкся по телу.

Дарион перестал таиться и стоял в просвете между деревьев, такой удобной мишенью для любого, кто захотел бы напасть. Он не думал о безопасности. Его губы скривились в спазме. И Ри осознала от начала и до конца, что произошло, и как она ранила его. Люций догадался, что она посчитала его трусом. Маргарита обхватила себя руками, заставляя успокоиться, продолжая думать о том, какое же невероятное терпение и силу нужно иметь, чтобы сплести сложнейшую ментальную схему в той ситуации. Благодаря брату она знала, как это непросто.

Маг начал создавать линии тотчас, как палачи тени увидели их, убил в себе страх и ярость. Они не смогли бы справиться со всеми сразу одним кинжалом. Им был выбран сложный, неприятный, но самый верный путь. Как же она не поняла? Столько раз видела Скайгарда за работой и не узнала взгляда менталиста. Ри снова закрыла лицо руками, но теперь от стыда и боли за Люция.

Тяжело поднявшись, она побежала за магом, который шагал прочь по только ему одному ведомой дороге. Каждый раз ступая на искалеченную ногу, он морщился и скрипел зубами, горько думая, как бы не пришлось ползти через лес, как это было в прошлом. Он прислушивался к быстрым шажкам за спиной. Не потерялась бы, глупая.

Обогнав его, Маргарита встала напротив, заставляя остановиться и Люция.

— Я должна была понять, — она еле сдерживала трясущиеся губы. — Должна была верить.

— Вы ничего не должны мне, леди Фолганд, — Дарион обошёл её стороной. — Я всего лишь наёмник.

Опустив голову Ри на мгновенье, задумалась. Затем догнала мага и пошла рядом. Осторожно нашла руку, сжала холодные пальцы Дариона. Хотела стать его спутницей, а сама…Мама всегда была на стороне отца, никогда не торопилась с выводами, понимала по единственному взгляду.

— Я доверяю тебе и никогда не усомнюсь, — Ри заставила его остановиться, не давая сделать шаг вперёд, оказавшись почти в его объятиях, заглянула в потемневшие глаза, и сама поцеловала.

Они стояли среди деревьев. Маргарита обняла мага за шею, коснулась ладонью мягких вьющихся волос на затылке, пропустила короткие прядки между пальцами. Как давно она мечтала сделать это. Губы Дариона были горячие и солоноватые от пота и крови. Ри почувствовала, как он весь подался к ней навстречу, опрокинув к стволу дерева, где ей стало так удобно, потому что земля ушла из-под ног.

— Я не должен был подвергать тебя этому ужасу, — прошептал он. — Но схемы…

— Молчи…

Радуясь, что он не отстраняется, не ускользает, как это бывало обычно, она ласкала губами его губы, целовала перебитую переносицу и скулу, вспоминая, как это было в землях Люция четыре года назад. Ей казалось, что всё вернулось, и он снова ласков с ней.

Поймав руки Маргариты, он обхватил их за запястья, будто взял в плен, завёл назад, прижимая к дереву, и жадно перехватил первенство, стремясь слиться полностью с её телом. Его поцелуи постепенно становились такими жаркими и жаждущими, что Ри начала задыхаться. И вначале ей казалось, что это счастье и желание заставляет её сбиваться в дыхании. Руки Дариона всё сильнее сдавливали её кисти, не чувствуя, какую боль причиняют. Происходило что-то неправильное. Тело ощутило это раньше разума и напряглось в готовности дать отпор. А Люций словно в ответ на сопротивление усилил давление, до боли и тягучей муки. Его губы и жадный язык терзали её, точно пытались забрать насильно то, что она готова была отдать сама. Ни следа желанной нежности или ласки.

У Маргариты саднило губы, а кисти рук занемели, настолько сильно маг сжал их. Она пыталась сказать, чтобы он остановился, но сумела лишь промычать что-то невнятное. Собрав силы, она всем телом оттолкнула Дариона, кое-как освободила руки. На запястьях остались следы пальцев, растекающиеся синяками.

— Дарион! — глотая воздух, она непонимающе смотрела магу в лицо. — Мне больно!

Счастье земель Люция среди лавандовых полей не вернулось к ним. Дарион застонал, прислонившись лбом к дереву и стоял так, размеренно ударяя кулаком по стволу, разбивая костяшки пальцев в кровь. Маргарита ничего не понимала, только видела, как ему самому больно и…она не знала, как назвать ту смесь из чувств, что увидела на мгновенье в его глазах — мерзко, страшно, муторно.

Дальше шли молча. Он старался не смотреть на Маргариту, а она, когда все же ловила взгляд мага, видела там горькое отчаянье и чувство вины. Отбросив страх и обиду, она попыталась спокойно обдумать случившееся. У Дариона заблокированы стихии. Ри знала, что маги-мужчины используют связь со стихиями для освобождения от лишней энергии определенного толка. Ведь правила ведающих строги к отношениям между мужчиной и женщиной из-за большого количества ритуалов для мага и его спутницы. И Дарион сорвался, обнажив перед ней то, что мог контролировать у себя в землях. Невольно, он чуть не затянул её в глубокую бездну, о которой Маргарита и не знала.

46

Раны Скайгарда почти затянулись. В один из дней, Верея привычно помогла ему снять камзол с рубахой, развязала бинты. Оба остались довольны увиденным.

— Перевязок не нужно, — решил Скай, позволяя её рукам нанести целебную мазь и лечить стихиями.

Верея выполняла свою работу, и улыбка, появившаяся, когда она поняла, что маг поправился, сменилась задумчивой грустью. Её маленькая ладонь лежала на груди Ская, заполняя рассечение стихиями, а глаза смотрели в одну точку. Прошло немного больше времени, чем это было обычно и Скай, сбитый с толку непривычными ощущениями потоков, напомнил, что пора заканчивать с лечением. Его магию блокировали, а если бы нет, то, как изменилась бы связь с теми стихиями, что отдавала Верея — он часто думал об этом. Само по себе видение им потоков силы было удивительным. Это требовало изучения и анализа, но голова Ская была занята другими проблемами. Уколы братской ревности не давали покоя. Маргарита под защитой Дариона, но они только вдвоём. Никто не помешает Дариону зайти дальше, чем позволяют приличия. Не то, чтобы Скай считал мага мерзавцем, но за сестру беспокоился и не доверял сдержанности Люция.

Скай так глубоко задумался о сестре, что не сразу понял, что ладошка Вереи гладит его обнажённую грудь. Ведающая потянулась к нему, касаясь уже двумя руками плеч, плавным движением двигаясь к ключицам