Пески Палестины - Руслан Мельников

Бурцев ощутил неясную тревогу.

— Айтегин уже знает об этом… м‑м‑м сокровище?

— Наибу Айтегину нужен Эль Кудс, и он получит город. Мне же нужен гроб Хранителей.

Так, похоже, старого наиба наеб… ну, обманули, в общем. Утаить задумали от султанского наиба самый важный трофей.

— Зачем, Бейбарс? Зачем тебе гроб Хранителей?

— Я намерен обрести могущество германских магов.

— Что?!

— Не волнуйся, когда это случится, я не обделю ни своего учителя Айтегина, ни тех, кто пойдет за мной, каид.

— Погоди‑погоди, но как ты намерен обрести могущество, о котором даже не имеешь представления?

— Для начала я хочу вскрыть гроб‑сундук и посмотреть, что за чудо‑оружие прячут в нем Хранители.

— Вскрыть гроб‑сундук?! – Бурцев похолодел.

Вскрыть атомный заряд!!!

А там, за стеной, все били и били металлом о металл…

— Да, вскрыть. Почтенный и мудрый Мункыз уже занят этим. Мои воины помогают ему. Думаю, ждать осталось недолго.

— Ты играешь со смертью, эмир!

— Смерть?! – Мамлюкский предводитель скривился. — От нее меня не раз спасал добрый клинок и верные щитоносцы.

Бейбарс кивнул на стражников.

Щитоносцы?! Как же, как же, укроют тебя щитоносцы от ядерного взрыва!

— Там, в ящике Хранителей, таится страшная магия… — попытался урезонить эмира Бурцев.

— Я знаю, — ответил тот. — Ты уже рассказывал об этом. Потому я здесь.

Бурцев вздохнул.

А за стеной стучали…

— Эмир, ты пропустишь нас за ворота? — осторожно поинтересовался Бурцев.

— У Мункыза хватает помощников, — нахмурился Бейбарс.

— И все же…

— Назови хотя бы одну причину, по которой я должен сделать это, каид.

— Назову две. Первая: я ищу свою жену, и она должна быть где‑то там. Мне нужна пленница Хранителей Гроба, а не их сила.

— Вторая причина? — поинтересовался Бейбарс.

Первой ему было недостаточно. Ладно…

— Немец, которого твои люди хотели убить, а мои уберегли от смерти, — Бурцев указал на медиума.

— К чему мне твой пленник, Василий‑Вацлав?

— Это не простой пленник. Это маг, которому известен секрет чудо‑оружия Хранителей.

В глазах эмира появился интерес.

— Известен секрет? Так пусть он поделится со мной.

— А ты знаешь язык немецких колдунов, Бейбарс? Ты поймешь, что нужно делать и чего делать не следует? Или, может, на языке германцев говорит кто‑нибудь из твоих джигитов?

Эмир промолчал. С толмачами здесь и сейчас, видимо, было туго. Бурцев предложил свои услуги:

— Я бы мог перевести речь мага.

— Он не обманет?

— Если обманет, то умрет. И он знает об этом. И он хочет жить.

— Хочет, — эмир презрительно скривил губы. — Это видно по его трусливым глазам. А ты?

— Что я? Хочу ли я жить?

— Ты меня не обманешь, каид?

— Послушай, Бейбарс, ты уже подозревал меня в сговоре с немцами. Оправдались ли твои подозрения?

Эмир отдал негромкий приказ. Мамлюки расступились.

— Входи, Василий‑Вацлав. Только ты и твой пленник. Пусть немец укажет Мункызу, как следует обращаться с гробом Хранителей. Остальные подождут здесь.

— Э‑э‑э нет, Бейбарс, я не согласен! Если мы союзники, так давай останемся ими до конца. Недостойно каида ходить без свиты, так что мои люди войдут в эти ворота вместе со мной. Иначе не войдет никто.

В глазах кыпчака вспыхнули нехорошие огоньки. Но эмир сдержался. Еще раз окинул взглядом Бурцева и его спутников, глянул на свою — более многочисленную — стражу. Кивнул.

— Хорошо. Входите все. Но учти, Василий‑Вацлав, я и мои воины будем дышать вам в спину.

Бурцев вступил в ворота. В одной руке — шлем, в другой — пленник. Немец не упирался. Верная дружина не отставала. Сзади молча ехали мамлюки Бейбарса с эмиром во главе.

За каменной стеной располагалось нечто вроде крытого мини‑амфитеатра. Или просторного манежа. Глухие стены, плоская крыша. Под крышей — вентиляционные отверстия. Еще одни широкие ворота — нараспашку. Оттуда‑то и доносился стук.

Вошли…

Внутри полумрак. И утоптанная, утрамбованная ногами, колесами и гусеницами земля. И нагромождение здоровенных глыб. Мегалитический круг. Основание древней арийской постройки.

Повсюду — воины Бейбарса. В свете факелов (электричество тут включать сейчас было некому) видны раскуроченные, разбитые ящики. Там‑сям поблескивают россыпи патронов, снаряды, мины, гранаты. Видимо, мамлюки добрались до арсенала, который немцы так и не успели эвакуировать. Ну, и повскрывали малые «сундуки», прежде чем приступить к гробу Хранителей. Хорошо хоть обошлось без взрывов. Пока обошлось…

У самой платц‑башни, почти вплотную к камням, стоит диковинный тягач. Маленький уродец «Кеттенкрафтрад». Чудовищная помесь мотоцикла и гусеничного транспортера. Около трех метров — длина, метр — ширина, метр с кепкой — высота. Открытый, небронированный корпус. Впереди — место водителя, мотоциклетный руль, колесо и вилка мотоциклетного же типа. Сзади — кузовок для пары десантников. Такой же дурацкий и нелепый, как у грузового мотороллера. Только под кузовом вместо колес — две неширокие гусеницы с катками, расположенными в шахматном порядке. В общем, спереди — мотоцикл, дальше — хрен знает что. Во Вторую мировую эти мототягачи немцы использовали для разведки, прокладки телефонной связи и транспортировки небольших орудий. А сейчас…

Сейчас к «Кеттенкрафтраду» прицеплена легкая колесная платформа. А на платформе — точная копия венецианского атомного заряда из трюма «раумбота». «Кляйне атоммине» цайткоманды СС. То есть уже «гроссе магиш атоммине». Поставили‑то ее фашики не абы где — под самый бок древнеарийской башни перехода подкатили. И ядерный гроб на колесиках, судя по всему, находится в полной боевой готовности. На верхней поверхности «атоммине» зияет открытое гнездо соединительной трубки запала. И нет там ни печати, ни контрольной пробки. Чтобы привести ядерный заряд в действие, нужен только взрыватель из колчана Бурангула. Впрочем, взрыватель большой роли не играет: имелись все шансы обойтись и без него.

Корпус «атоммине» был уже изрядно покоцан. Под колесами прицепа валялся сломанный меч. А верхом на ядерной тележке восседал иерусалимский лекарь, алхимик, астролог и подпольщик Мункыз. С азартом истинного ученого‑естествоиспытателя старик дубасил по обшивке «гроба» каким‑то продолговатым предметом. В вытянутой железной болванке с хвостовым оперением Бурцев узнал снаряд к 80‑миллиметровому миномету.