Сердце лётного камня - Марина Ясинская

– Что ж, – пробормотал Ансель, – все равно спасибо.

Неужели Мия соврала ему, когда написала, что у нее все получилось и она будет авионерой?

– Подожди, это не все. Сегодня утром меня вызвала к себе мадам эр Мада. А когда появились жандармы, ей пришлось выйти из кабинета и оставить меня там. И она забыла ключ в шкафу… Словом, я заглянула в него, и там оказались личные дела всех учениц. Я просмотрела всю стопку за прошлый год, и дела Мии в ней не нашла. Но…

Ника огляделась, словно хотела убедиться, что никто их не видит и не сможет случайно услышать.

– Но там была еще одна стопка, помеченная особым образом. И в ней лежало дело Мии. Она действительно поступила в летную школу в прошлом году, там лежит ее анкета, первые отчеты по учебе, описание ее летного камня – словом, полный набор. А еще – протоколы из Гардинарии…

Ансель вздрогнул.

– Что там было написано?

– Не знаю! Почти все строчки вымараны черными чернилами, прочитать ничего невозможно, и везде стоит печать «Секретно».

Юноша привалился спиной к стене. Значит, Мию и впрямь осудили за очень серьезное преступление. И если ею занималась сама Гардинария, то речь, скорее всего, идет о государственной измене. Но Мия – не шпионка, она же родилась и выросла в Кибири! И не могла она быть агентом Третьего континента! Не могла – и все тут!

– Выходит, Мия все-таки поступила в летную школу, – почти параллельно его мыслям рассуждала Ника. – Но, видимо, узнала какую-то государственную тайну, которую ей не следовало знать, и, возможно, рассказала ее тому, кому не следовало.

Ансель ухватился за последнюю мысль как за спасительный круг. Конечно, Мия не могла оказаться предательницей. А вот случайно поделиться сведениями, которые следовало держать в тайне, – это другое дело. Тоже, конечно, серьезная ошибка, но уже без злого умысла. И хотя это никак не меняет того, что с Мией случилось, все равно становилось немного легче: она не была предательницей!

Какую тайну она узнала?

Что ж, если эксперимент Либерата удался, то уже сегодня вечером он сможет сам все это у Мии спросить.

Если удался…

Ансель так погрузился в свои мысли, что едва заметил, как Ника выскользнула из ниши и направилась на допрос к залу Малых собраний.

Дама из Гардинарии привела Тристана в пустую классную комнату. Там не было ни жандармов, ни конвоя, чтобы своим присутствием дать понять допрашиваемому, что лучше ему не делать глупости. Впрочем, этого и не требовалось, обычно одно лишь присутствие следователей Гардинарии действовало эффективнее, чем целый взвод охранниц, и мысли о том, чтобы совершить какие-то глупости, никому даже не приходили в голову.

Дама устроилась на месте преподавателя и жестом предложила Тристану занять любой из двух стульев напротив: похоже, ждали кого-то еще. Всего несколько мгновений спустя в коридоре послышался звонкий цокот каблуков, и в комнате появилась директриса.

– Мадам эр Мада, рада, что вы смогли к нам присоединиться, – радушно произнесла дама из Гардинарии.

Директриса на миг замялась, глядя на свободный стул: кого же здесь собираются допрашивать – только рей Дора или ее тоже?

– Мадам следователь, – наконец вежливо кивнула она и присела.

– Итак, как вышло, что среди авионер появился мужчина? – сразу же перешла к делу следователь.

Мадам эр Мада и Тристан обменялись быстрыми взглядами. В глазах директрисы на миг появилось смятение, и она сжала губы; ни одному из них не хотелось вспоминать эту историю.

– Я разбудил аэролит, – коротко ответил рей Дор, беря инициативу на себя.

– Да что вы говорите, – произнесла мадам следователь, и в ее ровном тоне было практически невозможно расслышать сарказм. – А как именно вы оказались рядом с аэролитом? Мужчин ведь не допускают на Церемонию камней, правильно, мадам эр Мада?

Директриса кивнула, подтверждая.

– Совершенно случайно оказался, – сказал Тристан.

– Мистер рей Дор, – голос дамы из Гардинарии оставался по-прежнему ровным, – вы сделаете всем нам одолжение, если перестанете паясничать и будете отвечать на вопросы. Как вы оказались рядом с летным камнем?

Директриса нахмурилась и отвела взгляд в сторону. Тристан это заметил.

– Мадам… простите, не расслышал вашего имени? – обратился он к даме из Гардинарии.

– Мадам следователь будет достаточно.

– Мадам следователь, давайте сэкономим всем время – к чему эти вопросы? Вы подозреваете меня в том, что я как-то причастен к произошедшему сегодня в Сирионе? Но прошу вас мне поверить: при всех своих достоинствах в одиночку освободить всех монкулов столицы, да еще и за одну-единственную ночь, я бы не сумел.

Мадам следователь поправила вуалетку и спокойно, ничем не выдавая нетерпения, повторила:

– Как вы оказались рядом с аэролитом?

Тристан откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди. И плевать, что хорошо воспитанным джентльменам не положено принимать такую позу!

– На похоронах сестры. Она была авионерой и… – Рей Дор снова посмотрел на директрису и увидел, что та побледнела. – Она погибла на мысе Горн. Вы наверняка знаете, что авионер принято хоронить вместе с их аэролитами. Так же поступили и с моей сестрой. Когда я подошел к гробу, ее летный камень начал светиться.

Тристан очень надеялся, что мадам следователь не станет расспрашивать, как именно погибла Трисса. И, как это часто бывает с надеждами, зря.

– Как она погибла?

– В бою, – вмешалась мадам эр Мада. Голос был сухим и бесцветным, фразы – выверенными, отточенными многочисленными допросами и протоколами. – Мы с Триссой рей Дор в составе летной группы из четырех авионов патрулировали воздушные границы, когда заметили появление военных зепеллинов врага. Завязался бой. Авион Триссы подбили. Повреждения оказались такими серьезными, что авионера не смогла дотянуть до земли.

– Значит, вы подошли к гробу сестры и аэролит засветился? – обратилась мадам следователь к Тристану.

Рей Дор едва заметно расслабился. Ответ директрисы удовлетворил даму из Гардинарии, и она не потребовала подробностей. Тех, которые ни он, ни Анелия не хотели вспоминать.

В тот раз, вместо того чтобы, как обычно, атаковать авиодром и летную базу, два вражеских зепеллина полетели прямиком к расположенному поодаль, в стороне от зоны боевых действий, торговому городку Алтан, выросшему неподалеку от мыса Горн. Кроме магазинов, небольших мануфактур и таверн там был и госпиталь.