Добро заражённого города - Патрикеев Д.Н.

жить лучше. К тому же, не похоже, чтобы его сильно тревожил Володя.

Бобр не нашёл, что ответить. Остальные тоже сидели молча. Ещё раз оглядев собравшихся, Жигуль встал и поднёс рацию ко рту.

— Марка, здесь?

— Здесь, Жигуль.

— Лапоть рядом?

— Нет, они сейчас в клубе, вроде, тебя ждут.

— Понял, Марка.

Жигуль поменял частоту на рации и снова зажал кнопку.

— Кипарис, Кипарис, это Жигуль.

— Это Одуван, Жигуль. Приём.

— Привет, Одуван.

— Привет, — сразу же ответил брат Кипариса.

— Про Лапотя и... — Жигуль забыл позывной "стеклянного", которого взял с собой Дима, — Момента слышал? Они, вроде, переговоров хотят?

— Ну да, слышал. Говорят, что хотят.

— Кипарис сможет гарантировать мне и моим людям безопасность, если мы пойдём на переговоры?

— Гарантия какого рода тебе нужна?

— Что? Личная безопасность.

— "Московские" предоставят вам место для переговоров. "Стеклянных" обыщем. Не больше.

— Нужна машина сопровождения, ты же знаешь Володю. Альтернатива — привезти "стеклянных" в наш лагерь, сам понимаешь.

— Жди на линии, Жигуль, — послышался холодный голос Одувана. Жигуль смочил губы и уставился на людей у костра.

— Жигуль, приём, — голос Кипариса. Уставший и монотонный.

— Привет, Кипарис.

— Что хотел, Жигуль?

Гарик поднял глаза на Бобра. Тот пожал плечами. Отсутствие приветствия осталось непонятным и для него.

— "Стеклянные", Дима Лапоть и Момент, хотят со мной переговорить насчёт нашей с ними заварушки. Мне нужна машина сопровождения для меня или для них. Неизвестно, что Стекло захочет выкинуть.

— У нас с тобой был другой уговор, Жигуль. Выполни свою часть сделки.

— Лапоть не дурак и понимает, к чему всё идёт. Он может помочь с моей частью нашей сделки.

— Даже если бы я хотел выделить тебе или им машину для эскорта, я не могу игнорировать дружину. Хочешь получить машину, выходи на Игоря. Он с радостью предоставит тебе и отряд, и свою машину.

— Игорь?! Он своими комиссионными меня разденет! Он же и пальцем о палец просто так не ударит.

— От меня-то ты чего хочешь? Я ему не указ, а кроме него за такое никто без указки не возьмётся.

Жигуль прикусил губу. Воцарилась тишина.

— Частоту их помнишь? — справился Кипарис всё тем же холодным и безучастным голосом.

— Надеялся на тебя, Кипарис. Народников я привлекать не буду.

— Тогда до связи.

— Хотели бы говорить здесь — пришли бы сюда, — высказался Бобр, не желая дожидаться вопросов от Жигуля и других мнений от собравшихся.

— Верно, — пожал плечами Радист, наконец взвесив для себя риски. Жигуль оценивал риск засады довольно высоким, это передалось и Радисту. Он слишком хорошо знал, насколько просто расстрелять ничего не подозревающих пассажиров проезжающей мимо машины. Гораздо сложнее перед этим затормозить машину, но в детали плана "стеклянных" он предпочитал не вдаваться, ограничившись общей оценкой.

— Они не хотят говорить здесь потому что думают, что мы начнём охоту на всех "стеклянных". Я бы на их месте тоже пошёл бы в деревню. А ты, Жигуль, нет? — размеренно проговорил Лодочник. Он высказался бы перед Бобром, но не успел.

— Я бы не попал в такую ситуацию, Пётр, — приподняв брови, ответил Жигуль.

Рыжий, закончив приём пищи, нацепил противогаз, через который всё это время дышал лишь урывками. Писарь всё ещё ел, выскрябывая ложкой остатки мяса из консервной банки. Этот звук, словно колокольный звон, оповещал всю округу о местонахождении двойки. Рыжий качнул головой и неслышно цокнул. Писарь поднял на него голову, но с набитым ртом ничего не сказал. Рыжему хватило и этого.

Наконец банка опустела и Писарь, надев противогаз, через несколько секунд поднялся с табуретки.

— В путь, — констатировал он.

— Надо было хотя бы отсюда добро собрать, — чертыхнулся Рыжий, осознав, что потратил драгоценные минуты, просиживая на табурете, пока дожидался Писаря.

— Надо было. Но теперь пойдём.

Он пошёл первым, держа автомат наготове. Рыжему ситуация казалась глупой, ведь у "стеклянных" после такого громкого обеда было однозначно кратное преимущество и автомат в боеготовности не правил ситуацию для них двоих. Свой Наган Рыжий убрал оставил на предохранителе, но в кобуру не убрал, держал в руке.

Писарь шёл обычным шагом, пренебрегая аккуратной поступью. Рыжий понимал и мысленно поощрял это, других вариантов кроме быстрого шага не было. Видимо, Писарь не собирался "выплёвывать лёгкие" в противогаз, поэтому не ускорялся вопреки их общему желанию покинуть этот дом скорее.

На улице было спокойно, но Писаря это не успокаивало и он, прежде чем выйти на улицу, осмотрелся. Эта единственная мера предосторожности заняла у него полминуты. Рыжий тоже не спешил, высматривал "стеклянных", хоть и не надеялся действительно кого-то увидеть.

— В "Столицу", затем за добром. Помнишь? — шёпотом спросил Писарь, не отвлекаясь от улицы. Рыжий кивнул, затем, подумав, что Виктор не увидит кивка, проговорил вслух:

— Помню. В ТЦ они могут быть, это тоже помню.

— Везде они могут быть, — недовольно проговорил Писарь и вышел из здания.

Вскоре они вышли на ТЦ. Хрестоматийный пример объекта разборок первого поколения. Двойка не заметила ни одного целого окна — все были выбиты выстрелами или прикладами. На стенах во многих местах зияли следы от пуль, иногда переходящие в целую очередь. Здание явно выделялось среди остальных.

Огневые точки было видно сразу — вокруг них стены были расстреляны особо безжалостно.

— Как думаешь, сколько тел внутри? — попытался завести разговор Рыжий, но Писарь коротко шикнул. Рыжий сглотнул от мысли, что именно он мог обнаружить их и корил себя за поспешный вопрос.

Писарь замер за несколько шагов до входа. Они не видели, что внутри — заходили к дверям под углом. Виктор покосился на выставленную оконную раму, затем на Рыжего. Кивком он подал команду обойти здание. Рыжий шёл впереди, но Виктор быстро его сменил, стараясь не шуметь.

Двойка действительно двигалась тихо. Писарь успокаивал себя мыслями, что будь в ТЦ "стеклянные", он их обязательно бы услышал. Но что-то в нём опровергало эту теорию. Здание было слишком большим и организовать засаду в нём было слишком легко, чтобы Виктор на месте Володи Стекла побрезговал этой возможностью.

Они свернули за угол и продолжали идти вдоль ТЦ. Писарь метафорически исходил слюной, глядя на дома за этим зданием. Сегодня они были их добычей.

Посторонний шорох вывел его их мыслей. Писарь остановился и стащил с себя