Проект Зен - Василий Горъ

Компьютерное моделирование и онлайн-экскурсии, записи которых при планировании акции я штудировал предельно добросовестно, не передавали и десятой доли реального ощущения седой древности, чувствовавшейся тут, можно сказать, кожей. В отличие от стандартных собачьих питомников, в которых царствовали высокие технологии, предельная функциональность и стерильность, возведенная в абсолют, тут все было тем, старым. Настоящие деревянные вольеры для собак, буйное разнотравье неухоженных газонов, битый красный кирпич на дорожках, бордюрчики из треугольных обломков тесаного камня, кованые мачты освещения с керосиновыми лампами и т. д.! А вот тренажеров для собак не было. То есть вообще – ни беговых дорожек, ни станков с амортизаторами, ни универсальных комплексов «Хват». Да и не могло быть по определению, ибо тут, в вотчине Рокфеллеров, четвероногих помощников аристократа-охотника дрессировали «вручную»! И не кто-нибудь, а профессиональные псари с «родословными», мало чем отличающимися от родословных их питомцев!

«Дирхаунд[82] – это боец. Он должен догонять и убивать. А какой боец из пса, гоняющегося за тренажером?» – как-то сказал владелец этого поместья, отвечая на вопрос корреспондента сетевого канала «Аристократ». Честно говоря, логики этого утверждения я не понимал. На мой взгляд, тренировочные комплексы, управляемые искинами, могли выжать из любой охотничьей собаки намного больше, чем самые опытные тренеры. Хотя бы потому, что компьютерные системы, не уставая и не отвлекаясь, могли в режиме реального времени отслеживать и менять любое количество параметров тренировки. От скорости бега и ловкости искусственной дичи до значения гравитационного притяжения. А также корректировать все это в зависимости от текущего состояния здоровья пса, его настроения и т. д. Однако снобы из высшего света считали иначе, поэтому щенки из Замка Озерных Фей питались настоящим, а не суррогатным мясом, дрессировались живым людьми, натаскивались только на настоящих оленях и… стоили целые состояния.

Вольер Авроры Марии Беатриче Свитти Роберты Тринадцатой, одной из любимейших сук-производительниц мистера Вильяма, оказался именно там, где и должен был находиться. То есть в конце четвертой боковой аллеи справа, если считать со стороны калитки. Приподняв деревянную щеколду, исполняющую обязанности и замка, и современной сигнализации, я беспрепятственно вошел в помещение, а уже через минуту, побаловав заволновавшуюся собаку куском свежего мяса и еще раз отметив, что внешний вид дирхаундов мне абсолютно не нравится, присел на корточки рядом с умиротворенно дрыхнущими щенками.

Почувствовав знакомый запах, один из псят проснулся и требовательно ткнулся мокрым носом в подставленную ладонь. Потрепав его по холке, я еще раз придирчиво оглядел помещение, затем скинул с себя ГК[83] и принялся за работу…

…Домой, в смысле на базу, я вернулся в девять сорок две по ее локальному времени. И намылился было завалиться спать. Угу, как бы не так – не успел я выбраться из флаера, как ожил мой комм и голосом Нового Большого Босса поинтересовался успехами.

Иносказательно сообщив, что все прошло нормально, я искренне понадеялся на то, что такой ответ будет принят на ура. Увы, Пол Босворт оказался таким же любопытным, как до этого был Кайман, – вместо того, чтобы удовлетвориться емким, а главное, предельно информативным ответом, он вызвал меня к себе. И на протяжении двух с половиной часов просматривал отснятый материал.

Нет, в принципе, его реакция меня порадовала. А вместе с нею еще и сумма премиальных, непонятно с чего перечисленных на мой счет еще до завершения акции. Ну, и уважительные взгляды, брошенные на меня после ознакомления с фрагментами, запечатлевшими способы высадки на точку и ухода по-английски, мне тоже понравились. Зато предложение «не тянуть с началом светской жизни» заставило слегка напрячься. И заглянуть в окошко Элки, с самого начала «беседы» трудившейся в параноидальном режиме.

Выводы эмоционально-логического блока совпали с моими, если можно так выразиться, до десятого знака после запятой – «он собирается озвучить важную новость».

– А что, есть веская причина торопиться? – поинтересовался я, уставившись в глаза собеседника.

Босворт утвердительно кивнул:

– Есть. Моим начальством принято решение о расконсервации и профильном использовании любого количества брандеров категории «экстра».

«Мои акции стремительно дорожают!» – мысленно хмыкнул я и позволил себе изобразить намек на сомнение:

– А не рановато ли? Мистер Герхард фон Вайблинген пока еще жив и здоров, соответственно, планировать следующую акцию, на мой взгляд, несколько преждевременно.

По губам куратора проскользнула плотоядная улыбка:

– Краут[84] обречен. Без вариантов. Онлайн-аукцион состоялся, щенок Авроры, как ее там, Тринадцатой продан, а деньги за него уже переведены. Значит, в поместье к Вильяму Собачнику Вайблинген прилетит сразу же после возвращения на Нью-Рейн. Лично. Ибо доверить ТАКОЕ ВАЖНОЕ ДЕЛО, как покупка собаки, он не сможет никому. Ввалится в вольер, присядет на корточки перед псенком, потреплет его по загривку и гарантированно отправится в преисподнюю. Вместе с охраной, свитой и всеми теми, кто окажется в радиусе пятидесяти метров от эпицентра взрыва…

Я пожал плечами:

– Чудеса случаются. Пусть и не очень часто.

Босворт скептически поморщился:

– Да, случаются. Но не в этом случае: по моим оценкам, вероятность того, что Вайблинген выживет, менее одного процента!

– Тем не менее…

Ладонь куратора, выставленная в виде щита, заставила меня прерваться.

– Мы оцениваем не только результат, но и уровень планирования акций, методы их подготовки и проведения! А еще очень неплохо умеем сравнивать и делать далеко идущие выводы. Чтобы не быть голословным, могу сказать, что самый реальный из планов устранения Краута, в которых в той или иной степени использовалась бы его любовь к охотничьим собакам, обещал успех всего лишь с вероятностью в сорок семь процентов. А осуществление акции на территории Замка Озерных Фей мои аналитики вообще считали невозможным – по их мнению, подходящих уязвимостей в системе безопасности поместья Вильяма Рокфеллера не существовало!

– Что дозволено Юпитеру…[85] – философски заметил я.

Босворт согласно кивнул, ибо не хуже меня понимал, что «неверные» выводы аналитиков на самом деле верны, а «ошибки» являются следствием относительно невысокого уровня оснащенности и программного обеспечения. Или, говоря иными словами, результатом высочайшего уровня контроля государства над распространением высоких технологий. А еще он как минимум догадывался, что аналоги уязвимостей, использованных мною, имеются практически у всех гражданских объектов, способных заинтересовать те или иные специальные службы. Просто «заточены» под исполнителей высочайшего уровня с соответствующими имплантатами и навыками.