Поцелуев мост - Галина Врублевская

Я не собираюсь потакать их отношениям. Пусть там, в Германии, вдали от меня, Женя поступает как хочет. Но здесь, в моем доме, я обязана повлиять на дочь, чтобы сохранить ее брак.

– О задержке вылета не может быть речи, – заявила я твердо. Таким голосом я воспитывала свою девочку в подростковом возрасте. – Ты улетишь как намечено – завтра.

– Мама, ты меня выгоняешь? – Она котенком подластилась ко мне.

– Ты должна знать себе цену, Женечка. Если ваши отношения с Денисом – не дань случаю, они будут иметь продолжение при любом раскладе.

– О каких отношениях ты говоришь, мама? Мы всего-то разок в театр сходили и на залив в воскресенье съездили.

– Ты не соскучилась по сыночку?

– Конечно, я скучаю без него.

– А без Михаила?

Она пожала плечами.

* * *

В день Жениного отъезда мы решили прогуляться с ней по городу пешком. Мы не спеша миновали Поцелуев мост и вышли на Конногвардейский бульвар, довольно пустынный в дневное время. Впереди виднелся Исаакиевский собор, Манеж, Сенатская площадь. Помолчав, дочь спросила:

– Мам, скажи честно, если бы я совсем вернулась в Россию, ты бы обрадовалась?

– Для меня на первом месте, Женечка, твое счастье, твой выбор. Но конечно, живи ты поближе, на душе у меня было бы спокойнее. Неужели у вас с Мишей так все нехорошо? Ты говорила, он – много работает. И что, совсем не обращает на тебя внимания?

Женька остановилась, уткнулась в мое плечо и расплакалась:

– Если бы не малыш, я бы вообще никогда не вернулась в Германию. Раньше, до тех пор, пока я не побывала в других странах, мне хотелось вырваться из России. Но теперь я поняла, как люблю ее. Люблю наш язык, наши просторы, тебя люблю, мамочка!

Я погладила дочь по спине, успокаивая. Неужели девочка действительно влюбилась в сынка Игоря? Конечно, он видный парень: высокий, плечистый и так же нравится девушкам, как его отец. Но сколько сердец он еще разобьет, пока остановит свой выбор на той единственной, с которой его даже мать, Ольга, не в силах будет разлучить!

– Женечка, ты просто долго жила словно в клетке. Ты опьянела от свободы, не знаешь, что с ней делать. Вот Денис и показался тебе королем. А знаешь, как он с Гальчиком поступил?

– Это с той девушкой, что была твоей помощницей в Лондоне?

– Да, она прилетела со мной в Петербург.

Я рассказала дочке историю Гали и Дениса, о том, к чему привело вмешательство Ольги, и о дальнейшей судьбе Гали, ставшей в конечном счете женой Толика Коровца. Затем разговор плавно свернул к моей жизни. Мы присели на садовую скамью, стоящую в тени бульвара. Я вытянула утомленные ноги, но Женька тотчас вскочила и, шепнув мне на ухо насчет срочной необходимости, устремилась в сторону маленького строения, куда гуськом тянулись женщины. Не успела она скрыться из вида, как откуда ни возьмись рядом со мной появилась цыганка и предложила погадать. Я испуганно отодвинулась, но цыганка оказалась настойчива:

– Позолоти ручку, дорогая!

– У меня нет при себе денег, – солгала я.

– Ай-ай-ай, нехорошо обманывать, Елена. Я вздрогнула. Откуда она узнала мое имя?

Дочь обращалась ко мне просто «мама». Как-то выследила, вызнала заранее? Заметив мою растерянность, цыганка пошла в наступление. Она сказала, мол, видит – в деньгах у меня нет нужды. Я еще сохраняла критичность, отметив, что внешний вид подсказал ей мое материальное положение. Она продолжила, что в моем сердце соперничают два короля, но я выберу того, кто больше во мне нуждается. Дальше я слушала, как сомнамбула сквозь какой-то туман. Я протянула ей ладонь, и она как-то витиевато бормотала о моем прошлом, потом перешла к будущему. Сказала, что сердце мое отыщет свою половинку и, без всякого сомнения, соединится с ней. И уж совсем не знаю как и зачем, я сняла с шеи свой бархатный ободок, прошитый серебряными блестками, и отдала ей. Когда вернулась из туалета Женька, рядом со мной никого не было.

– Мама, ты почему такая бледная? И где твой ошейничек?

Я тупо смотрела на дочь:

– Не знаю, Женечка. Ничего не знаю. Кажется, отдала его цыганке.

К счастью, сумка оставалась у меня в руках, однако почему-то открытая. Я заглянула внутрь.

Как и следовало ожидать, кошелька не было. Я заплакала, не столько от потери денег, сколько от обиды. Шею без привычного ободка холодило. Дочка старалась не смотреть на рубец у подбородка. Теперь мы с ней поменялись ролями: она утешала меня, как я ее полчаса назад:

– Мама, мамочка, разве так можно! Разве ты не знаешь, что цыгане пользуются гипнозом! С ними нельзя вступать в разговор.

– Но она угадала мое имя!

– Это не так. Мне Миша объяснял, он все знает. Жертве только кажется, что названо ее имя. Это тоже гипноз. Ну ладно, – она тяжко вздохнула, – ты хоть помнишь, что она тебе нагадала?

– Тихую счастливую жизнь с Матвеем.

– Она его имя тоже назвала?

– Кажется. Нет. Не помню.

– А может, тебе послышалось имя Игорь?

– Нет-нет, этого точно не было.

Когда мы дошли до моего дома, наваждение окончательно рассеялось. Осталась лишь смутная уверенность в том, что мое сердце обретет свою половинку.

Вечер Женя провела с Денисом, а назавтра мы оба прощались с ней в аэропорту. Глядя на ее безумный, влюбленный, обращенный к Денису взгляд, я засомневалась в правильности своей линии. Может, зря запретила ей поменять билет? Денис тоже выглядел расстроенным. Они отошли за колонну, и краем глаза я увидела, что он поцеловал мою дочь. Вот такая у них дружба! Игорь верно уловил ее смысл. Потом оба вернулись, дочка чуть не плакала. Я крепко обняла ее и тоже поцеловала, но материнский поцелуй сейчас мало волновал горящее иной страстью юное сердце. Вскоре объявили посадку на Ганновер. Женя пошла через турникет, на таможенный контроль и в последний раз оглянулась. Потом ее закрыли от нашего взгляда чужие спины.

До парковочной стоянки мы прошли с Денисом вместе.

– Как себя отец чувствует?

– Папа в порядке. А правда Женя сказала, что это вы настояли на ее досрочном отъезде?

– Она улетела в срок, Денис. Ее ждут муж и маленький сын. Неужели ты думаешь, она стала бы меня слушать, если бы сама не осознавала ответственность перед семьей?

– Уж вам ли, Елена Павловна, не знать, что ответственность быстро ретируется, когда на вахту любовь заступает.

Ах, гадкий мальчишка! Еще смеет попрекать меня прошлым. Что ж, поделом мне, не надо было пускаться с ним в откровенности.

– Всего хорошего, Денис. Передавай привет отцу при случае.

– Теперь, когда вы ему нужны больше, чем прежде, вы отделываетесь приветами. А он ждет вас.

– Не надо драматизировать. Возможно, он еще соединится с твоей мамой.