Расколотая свобода - Шейн Роуз

справиться и с этим.

– Нашлись силы? – вырвалось из меня. Произнося это слово я все еще ощущала некий мерзкий привкус. – Я была сильной? В университете по утрам мне едва удавалось открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы встать с кровати. Мне хотелось умереть.

Эта мысль и тот факт, что моя семья скорее всего не скучала по мне, еще сильнее усугубляли ситуацию. Негативных мыслей становилось все больше, пока они не стали настолько всеобъемлющими, что у меня не осталось никакой возможности справиться с ними.

– Иззи, ты употребляла наркотики, а я потеряла ребенка.

– Что… о чем ты? – она посмотрела на меня. – Когда? Как?

Я прикусила губу и начала свой рассказ:

– Пришло время открыть правду, – пробормотала я и пожала плечами. – И я думаю, ребенок любил бы меня сильнее, чем все остальные. Больше, чем они любили тебя, потому что я боялась, они не способны испытывать такие теплые чувства ко мне. Мама, папа, Дом, Декс, Деклан, Димитрий… и Данте! Боже, все они любили тебя. Они постоянно говорили о тебе. И я знаю, что это ужасно, – прохрипела я, слезы текли по лицу. – Господи, казалось бы, если у меня есть сестра-близнец, мне никогда не будет одиноко, но в те моменты я будто была одна во всем мире. И мне стыдно, ведь я должна была оставаться сильной ради тебя. Должна была выдержать твою боль, но не смогла, потому что переживала свою собственную.

Я резко втянула воздух, давая сестре возможность ответить, но она молчала, лишь махнула рукой, побуждая меня продолжать.

Так я и сделала, потому что уже не могла остановиться:

– И кто бы мог подумать, что депрессия – это тоже своего рода наркотик? Она уничтожает счастье, делает тебя не тем человеком, которым ты хочешь быть, и заставляет думать, будто с ней невозможно справиться. Боже, а чувство вины. И страх, что я снова окажусь в этом состоянии.

– Лайла, ты сильная.

– Как и ты! Ты поборола свою зависимость, – Иззи попыталась возразить, но я перебила ее. – Перестань пытаться скормить мне чушь! Ты работаешь с наркотиками, искушаешь себя. Ты выбрала такую работу, где приходится ежедневно иметь с ними дело. Я понимаю, ты хочешь убедиться, что достаточно сильная, что ты можешь сдержаться. Вот это настоящая сила, тогда как я настолько боюсь снова впасть в депрессию, что предпочитаю избегать всего, что может сделать меня счастливой.

– Например, Данте?

– Иззи, нет, – я покачала головой и встала со стула так быстро, что он упал назад.

– Ты любишь его.

– Нет, – я отчаянно покачала головой, боясь, что подтолкну ее к краю или сама упаду вниз. Зачем ей беспокоиться о том, что я влюбилась в мужчину, которого, скорее всего, она тоже любила.

– Ты боишься, что я сорвусь, если ты признаешься в своих чувствах, и он ответит взаимностью? – прошептала она, вглядываясь в мое лицо.

Я вскинула руки, стараясь скрыть любые эмоции. Мы были близнецами, умели читать друг друга даже тогда, когда пытались спрятать реакции. Я не могла позволить ей увидеть их. Я сама не хотела испытывать все это.

– Что нужно сделать, чтобы вы поняли – я в состоянии справиться с проблемами или разочарованиями? – спросила она. – Думаешь, если мне разобьют сердце, я тут же вернусь к прежней жизни?

– А твое сердце будет разбито? Потому что ты любишь его? – спросила я, хотя и не нуждалась в ответе.

– Конечно, я люблю его, – Иззи выплюнула эти слова, словно они были ей противны. – И всегда любила. Он постоянно был рядом. Мы – команда, хорошо работаем вместе, и он всегда верил в меня так, как…

Наши взгляды встретились, и боль в ее глазах обрушилась на меня, едва не сбив с ног.

Я прошептала:

– Не знаю, что тогда здесь делаю.

– Знаешь, Лайла, – она встала и провела рукой по лицу, словно стирая эмоции, – лучше бы тебе это выяснить.

– О чем ты?

– В последнее время я стараюсь говорить прямо.

Я кивнула.

– Вижу, теперь ты смотришь правде в глаза.

– Ты всегда знала, что делать, так? Хорошо училась, поступила в университет. Ты пережила выкидыш и, боже мой, прошла через все это самостоятельно. Ты способна разобраться со всем, так что прояснишь и этот вопрос. Я пойду прогуляюсь, проветрю голову. Так что давай, Лайла, подумай как следует, потому что если ты не любишь Данте настолько, чтобы бороться за него, то тогда он заслуживает меня… ведь я готова сражаться за него.

– Не знаю, люблю ли я его, – я снова и снова качала головой, понимая, что мне нельзя испытывать к нему что-то подобное. Не после того, через что мы прошли, и тем более не после того, как я потеряла его ребенка. Я не могла снова пережить такой опыт, только не с ним. – Не должна, потому что иначе мне не выжить.

– Неправда, – ответила она, проходя мимо меня. В ее глазах стояли слезы. – Ты достаточно сильная.

– Я не уверена. Прошла ведь всего пара недель, откуда мне знать?

– Потому что я все прекрасно понимаю, – в голосе сестры звучали умоляющие нотки. С этими словами она закрыла дверь и оставила меня в своем маленьком пустом номере.

Тишина могла быть как врагом, так и другом. Она дарила спокойствие или же оставляла наедине с самыми страшными мыслями.

Данте учил меня, что тишины не существует, потому что мир полон различных звуков. Сейчас я слышала звуки собственных слез, которые падали на стол. У меня был выбор. Или мне так только казалось. На самом деле, любовь не подразумевает выбор. Я думала, что мне придется выбирать, кому разбить сердце: сестре, себе, а может, даже Данте.

Не было ни простого ответа, ни правильного.

Но я всегда искала самый лучший.

Потому что знала, как поступать правильно.

Когда раздался стук в дверь, я поняла, что не против стать другим человеком. Спасти всех и больше ничего не разрушать.

Глава 24

Делайла

Выдать себя за сестру

– Иззи, я знаю, что ты там, – после того, как я посмотрела в глазок и не ответила, незнакомец постучал в дверь.

Я понятия не имела, что за высокий долговязый мужчина стоит за дверью, но поняла: он наверняка имеет отношение к работе Иззи. Она никого здесь не знала и вообще пробыла на острове всего несколько дней, а потом сразу оказалась в тюрьме. И я никогда не видела ее в компании этого человека.

Я сделала глубокий вдох.

Мне выпал шанс изменить ситуацию.

Я сказала