Мама стреляет сразу в голову - Катя Водянова

Леонард внял ее последней истерике и ограничил время операции. Так что если Квен не объявится – конец персональному аду. Правда, о должности детектива Катарина тоже не заикалась. Вот уляжется все – продолжит пилить комиссара.

Поэтому и бродила она больше на автомате, не обращала внимания на творящееся вокруг, просто слушала тишину и считала время. Потом также равнодушно пришла домой к Дэвисам, перехватила Рамона, вместе с ним перемыла гору тарелок, измазанных остатками торта, затерла темные разводы на полу и пыталась убедить себя, что Джас хотя бы старался убрать их, не надо идти и орать на него по-новой. Тем более сейчас Дэвис как раз учит уроки, может же и вопросы задать! В конце же Катарина открыла холодильник, чтобы запихнуть в него остатки рагу и заметила большой кусок торта на тарелке. Позади него стоял рисунок с единорогами и стрелкой вниз с подписью: “Любимой мамочке”.

От этого стало паршивее всего, Катарина поняла, что просто не выдержит оставшиеся дни. Дети любят ее,точнее Джессику, а она считает их дьяволятами и мечтает сбежать так далеко, чтобы даже случайно не встретиться. Как и с комиссаром.

Тот же, как на зло, вернулся со службы и налетел на нее:

– Ортега, у меня для тебя отличная новость!

– Квена поймали?

– Нет, но…

– Тогда плевать. Вернусь завтра к восьми.

Комиссар пожал плечами, но спорить не стал и разрешил снять мимикратор в дальней ванной, пока он будет отвлекать детей. Путь оттуда на улицу уже был привычным для Катарины, хотя через забор в этот раз она перелезла с трудом. Хорошо, что с обратной стороны ее кто-то подхватил и бережно поставил на дорогу.

– Устала? – Рик улыбнулся, когда Катарина обернулась к нему, но руки не убрал, только поднял выше, чтобы было удобнее обнимать. - Отнести тебя домой?

От тощего Эспозито это звучало неудачной шуткой и Катарина не удержалась от того, чтобы улыбнуться в ответ.

– Ты и до конца этой улицы меня не дотащишь.

– Спорим?

– На что? – в его возможности Катарина до сих пор не верила, но любопытство оказалось сильнее.

– Эм-м-м, если выиграю – идем в кино.

– Посмотрим у меня что-нибудь, нет сил никуда идти. А если я выиграю,то…

– Желание, – отмахнулся Рик. – И ты все равно не выиграешь.

– До конца улицы очень и очень далеко, Пабло Эспозито. Обещаю не язвить, а ты не роняй, лучше поставь на землю вот там, у дерева.

– Целых три ярда, даже не знаю, справлюсь ли.

Дальше он подозрительно легко подхватил Катарину на руки и понес по улице. Не считая шуток Хуана и того, как отец играл с ней в детстве, Катарину никто не носил на руках, и это оказалось приятно, хотя и немного стыдно. Вдруг кто увидит? Еще же не совсем темно, многие только идут с работы. Но раскидистое дерево с крупными резными листьями осталось позади, а Ρик даже не запыхался, только на руках от напряжения выступили вены, и еще он не болтал, берег дыхание. Из прохожих им попалась только пожилая миссис, которая укоризненно покачала головой:

– А в наше время девушек носили только на свадьбе.

– Мы репетируем, – улыбнулся ей Рик. – Знаете как это бывает: высокие пороги, придирчивый фотограф, слишком пышное платье.

До конца улицы было сотни две ярдов, но он без особого напряжения донес Катарину, поставил на землю за пересечением дорог и только тогда перевел дыхание.

– Ладно, ты выиграл. Но про репетицию свадьбы было глупо.

– Жених моей сестры больше часа таскал ее по парку и лестницам, пока фотограф ловил удачный кадр. Пoтом во время фуршета у него тряслись руки, даже бокал шампанского удержать не мог. Лили поила его и подавала закуски. Вот тогда я решил, что перед свадьбой обязательно буду тренироваться носить невесту и найду себе более адекватного фотографа.

Договорив, он подставил локоть Катарине и уверенно направился к трaмвайной остановке. Надо будет выйти чуть раньше, чтобы купить пиццу или те маленькие бутерброды с разными наполнителями, которые продают по десять штук в разноцветных коробках.

– Ты не пытался найти своих родных? - не самый тактичный вопрос, но Рик всегда с такой теплотой говорил о своих сестрах и матери, наверняка до сих пор переживал о них.

– Нет, - ответил он резко и без раздумий. - Придет время – и мы встретимся.

Катарина положила руку поверх его руки и ободряюще улыбнулась. Конечно, встретятся. Космос только кажется огромным, но на деле обитаемых планет не так и много, а беженцев доставляют далеко не на все. Когда война закончится, Рик сможет найти свою семью.

Дальше разговор как-то не клеился, хотя Рик не показывал своего недовольства или злости, помог Катарине выбрать пиццу и нес ее до квартиры вместе с прочими покупками. Когда добрались,то сразу же отправился разбирать покупки, а потом в ванную, где открыл воду и влил в нее добрую треть флакона пены.

– А ты неплохо освоился, – Катарина присела на самый край и зачерпнула горсть из растущей белой шапки. – Спинку потереть?

– Вообще-то я тебе, но такoй вариант тoже поддерживаю.

– И зачем мне в ванную?

– Понятия не имею. Но Лили, когда оставляла со мной племянников, то вначале обычно на полчаса запиралась в туалете, а потом отмокала в ванной с планшетом в руках, пока кожа не побелеет и не смoрщится. Но если промахнулся с выбором, то могу и сам здесь понежиться.

Он в шутку потащил футболку вверх, приоткрывая неширокую полоску кожи,и почти сразу остановился. Катарина же успела заметить поджарый пресс и темную дорожку волос, которая ползла от пупка вниз. От этого ей почему-то стало жарко и во рту пересохло, хотя за время работы в полиции, где не водилось особенно стеснительных парней, Катарина повидала всякого. Об анатомии Гарсии и Джобса вообще знала больше, чем любая из их любовниц. По крайней мере с теми не делились тайнами расположения узлов на венах.

– Иди уже, – Катарина легонько толкнула его. – И найди нам какой-нибудь фильм. Только не про детей, не про любовь, не про семью. В