Опасности любви - Рексанна Бекнел

Бегство Люси не прошло для Айвэна незамеченным. Он с трудом сдерживал себя, чтобы грубо не вытолкать последних подвыпивших гостей.

Джайлс беседовал с недавно овдовевшей леди Рауи. Айвэн, наблюдая за тем, как он помогает ей сесть в карету, был готов поставить сто фунтов на то, что они уже договорились о новой встрече. Возможно, через какой-то час.

Алекс же раскинул свои сети на более молодую жертву. Сегодня он был в ударе, как никогда, и расточал очарование направо и налево. И вот сэр Генри Смит уже обнимает Алекса за плечи. Титул Смит получил совсем недавно, зато у него куча денег. А еще у него есть маленькая, как мышка, дочка, с которой Алекс сегодня несколько раз танцевал. И если она решила, что Алекс ей нравится, то ее отец, без сомнения, постарается его купить для своей крошки. Но вот продаст ли Алекс себя ради такого невзрачного создания – это уже другой вопрос.

Но сейчас Айвэну не было до этого дела. Он хлопнул Алекса по плечу.

– Рад был тебя видеть. И вас тоже, Смит.

И он недвусмысленно подтолкнул Алекса к двери.

Алекс усмехнулся и с насмешливым видом осмотрелся.

– Ба! Неужели мы последние? А где же твоя очаровательная жена, Торнтон?

Смит, выпивший больше, чем ему полагалось, рассмеялся и неожиданно выпалил:

– Да она уже разделась и ждет! Знаете ли, милорд, у вашей женушки такие роскошные… Ой!

– Ради бога, извините, сэр Смит, – пробормотал Алекс, таща его за собой к двери. – Если не ошибаюсь, дочка вас уже заждалась.

Айвэн с такой силой захлопнул за ними дверь, что лампы зазвенели. Если бы он этого не сделал, то ему пришлось бы раскроить обидчику морду. Старый козел! Да кто дал ему право разглядывать грудь Люси?! Да, она прекрасна. Айвэн и сам с трудом отрывал от нее взгляд. Интересно, ему просто показалось или грудь и впрямь стала больше, чем раньше?

Да нет, просто у него слишком давно не было женщины. Вот уже несколько недель. А беседа перед танцами только еще больше распалила его.

Он закрыл дверь и, кивнув Симмсу, направился к лестнице. Но внезапно путь ему преградили Валери и сэр Джеймс. Они стояли рука об руку и воинственно смотрели на него.

– Надеюсь, вы не хотите помешать мне подняться к собственной жене? – нахмурился Айвэн.

– Мы хотим поговорить с вами, – решительно заявил сэр Джеймс. – Мы не можем спокойно смотреть на то, как вы обращаетесь с Люси.

Айвэн подошел к нему вплотную.

– Отойдите, – приказал он, сверкая глазами.

Сэр Джеймс сглотнул, но с места не двинулся. Айвэн едва не выругался. Не хватало только драться с ним! Но, очевидно, придется.

Валери незамедлительно втиснулась между ними.

– Айвэн, пожалуйста! Мы не хотим вмешиваться, но…

– Так и не вмешивайтесь!

– Вы даже не представляете, как ей было тяжело!

Айвэн заскрежетал зубами.

– А мне кажется, я представляю. И сегодня я намерен все исправить.

Она взяла его за руку.

– Вас не было почти два месяца. Разве такое можно исправить за один день?

Почти два месяца… Ему они показались двумя годами. А что же пережила Люси? Айвэн глубоко вздохнул и посмотрел на Валери. Лицо ее было серьезным.

– И когда вы стали такой мудрой, дорогая кузина?

Она улыбнулась – радостно, как ребенок, и мудро, как женщина.

– Любовь раскрывает человеку глаза.

– Любовь… – повторил Айвэн.

– И я советую вам не путать любовь с похотью, – вставил сэр Джеймс. – Эти два явления могут успешно сосуществовать, но они – не одно и то же.

У Айвэна на скулах заиграли желваки.

– Могу заверить вас, сэр, что я эти две вещи никогда не путал. Так что прошу прощения.

Валери, судя по всему, была довольна, а Моби не очень. Но они расступились, пропуская его, и Айвэн в несколько прыжков поднялся по лестнице, не успев растерять желания. Однако этим голубкам все-таки удалось смутить его. И какого черта они вмешиваются не в свое дело?! Они с Люси муж и жена, и, если ему пришлось на какое-то время уехать по делам, это касается только их двоих. Не мешает же он Люси развлекаться, как она это сделала сегодня, и тратить то довольно приличное пособие, которое он ей выделил. При чем здесь любовь? Ее или его?

Она повеселилась – теперь настало его время.

Люси ждала его в спальне. Но не в кровати. Она сидела, съежившись, в высоком кресле в углу комнаты. Платье она еще не сняла, но уже успела вытащить из волос заколки, и роскошные локоны закрывали ей плечи. Туфли ее валялись на ковре подле кресла.

Она смотрела на него без улыбки.

Айвэн одним движением плеч скинул с себя фрак.

– Тебе помочь с платьем?

Она покачала головой, и Айвэн начал расстегивать рубашку.

– Насколько я вижу, ты уже обустроилась в этой спальне. А где мои вещи? – спросил он, когда вдруг сообразил, что его туалетных принадлежностей нет.

– В Дорсете. На чердаке.

Айвэн замер, не успев снять пояс.

– На чердаке? Месть, я полагаю?

– Значит, ты согласен с тем, что у меня есть для этого основания?

Он продолжал методически раздеваться.

– Разумеется, согласен. Но давай сейчас обо всем забудем, Люси.

– Вот как?

Айвэн посмотрел на нее. Перед приемом он застал ее врасплох, и она повела себя так, как подсказывали чувства. Она была сердита на него, но ему удалось заставить ее забыть о злости. Однако во время бала у нее было время подумать и вновь подогреть свою злость. Но ничего, он как-нибудь справится с этим.

Айвэн медленно подошел к креслу и, склонившись над Люси, уперся руками в подлокотники. Теперь она не могла никуда убежать от него.

– Если тебе хочется покричать на меня – ради бога. От этого ты меньше меня хотеть не будешь. Как и я тебя.

В глазах ее промелькнуло что-то похожее на боль, но Айвэн тут же убедил себя, что это ему показалось.

– Ты не имеешь понятия о том, чего я хочу, – без всякого выражения произнесла она.

– Ты так думаешь?

Не сводя с нее глаз, он скользнул пальцами по ее груди и почувствовал, что каждая клеточка его тела реагирует на это прикосновение, на ее запах, на тепло ее тела. На самую близость ее. Но он заставил себя думать только о том, как возбудить ее. Она должна знать, кто здесь господин и кто кому должен подчиняться!

– Ты хочешь вот этого, – пробормотал он, заметив, как ее взор потемнел от желания. – Ты хочешь, чтобы губы мои касались тебя вот здесь, – прошептал он, и палец его коснулся набухшего под тканью соска.