Крупицы Хаоса. Магия и меч - Ольга Шермер

– Рей, он в ловушке… Все позади! Айден! – резко подскочила я, ища в комнате взглядом целителя.

– Айдена здесь нет, – прорычал страшный голос из человека, один в один, как наш друг. И вдруг отчеканил: – А я сильнее смерти.

Эдрик подхватил меня под руки и поволок в дальний угол помещения, а я вырывалась, кричала что-то, рыдала, даже била гнома…

– Ну тише, девочка, тише… Ты сейчас ничего не сделаешь. А он, – и гном ткнул пальцем в Айдена, что был весь охвачен сиянием, – кажется, может. Поэтому просто слушай меня, отвлекись на меня…

– Но там Рей, он…

Гном с болью обернулся на товарищей, возможно, не веря собственным словам, а после вновь сжал мои пальцы.

– Ты молодец. Ты сделала все правильно. Я не знаю, было это гениально или глупо, но ты все сделала правильно.

– Я… я даже не поняла, что я сделала, – всхлипнула я, раскачиваясь вперед-назад, не сводя глаз с целителя. – Эдрик, он…

– Не отвлекайся. Что такого ты начертила в символе? Почему он не заметил ошибки?

– Я… я просто одно из значений рисовала снизу вверх, – пробормотала я. – А нужно сверху вниз. Пусти меня к ним, пожалуйста…

– Не время еще. – Гном чуть встряхнул меня за плечи. – И что изменилось из-за этого символа? Что он теперь делает?..

– Он… он защищает его от моей магии. Как и должен был. Кажется.

– Только наоборот, – догадался гном. – Внутри, под куполом, твоя магия его и вправду не тронет…

Когда в зал ворвались стражники, они долго не верили глазам, кругами ходя вокруг живой статуи своего хозяина под колпаком. И мне бы стоило озадачиться, почему они пришли так поздно, поблагодарить высшие силы за то, что не пришли раньше, но в этот миг Айден пошатнулся и рухнул на землю, Эдрик бросился к нему, а я в свою очередь к Рею…

Оба мужчины выглядели изрядно вымотанными, но дышали, моргали, а некоторые даже улыбались.

И за эту улыбку мне очень хотелось наградить его самой размашистой оплеухой, на которую я только была способна. А вместо этого кинулась его душить под предлогом объятий.

– Ты дура-ак, – провыла я почти ему на ухо.

– Если бы я еще понял, что здесь произошло вообще, – выдохнул стиснутый Рей и, со скрипом сев, прижал меня к себе. – Ты как?

– И я дурак, – непроизвольно комично отозвалась я, утирая слезы тыльной стороной ладони.

– Поверить не могу. Ты хотела себя зарезать, – опомнился он, ухватив меня за талию и отняв от себя.

– А ты вообще умер, – впечатала контраргумент я.

– И я вам потом за это все отдельное спасибо скажу, – слабо прохрипел Айден. Уже не столько сияющий, скорее изумленный.

– Извините, – прошептала я. – А Айден дома?

– Это я, глупая, – закатил глаза тот.

– А вас не смущает толпа бравых ребят у нас за спиной? – покосился Эдрик на изучающих магическую клетку Колгрима хранителей жизни.

– Меня – нет, – фыркнул Рей. – Я с ними тут не один год плечом к плечу, знаете ли… Предупредил на всякий случай, чтоб не лезли, а то чего доброго хорошие ребята просто так бы пострадали.

– Как ты в нас верил… – уважительно присвистнул Эдрик.

– Да не столько в вас, сколько сам тут надеялся погром устроить. Но Колгрим отловил раньше, к сожалению. Долгая история, в общем. И не особо интересная. Зато есть один бесспорный плюс, – вдруг улыбнулся он. – Если предположить, что я умер… Счетчик моих грехов аннулировался?

– К чему ты клонишь? – нахмурилась я. – Ты больше ничего никому не должен…

– Должен! – распрямился он, а после, охнув вновь, привалился к стене. – Резких движений пока лучше избегать, кажется. – Он потер поясницу и вновь воззрился на меня.

– Я определенно должен пригласить на настоящее свидание красивую девушку, что рисковала собой ради мерзавца, ее обманувшего и сыгравшего на ее чувствах. Попросить за него прощения. И доказать, что он умер.

– А еще жениться на ней, если простит, – поддакнул Эдрик.

– А то бы и нет, – фыркнул Рей. – Но – в перспективе. Так что скажешь?

«Красивая девушка» размазала по щеке грязь, поправила всклокоченные, спутанные черные волосы, гордо задрала нос, им же от души шмыгнув, непреклонно скрестила на груди руки и… согласилась.

– Не забудь теплую кофту, Айла. Серо-голубую, что я тебе связала ко дню рождения.

– Ну, мам!..

В доме витал аромат ванили и шоколада, и я, не удержавшись, сунула нос в небольшую кастрюльку, остывающую на подоконнике. Паста! Та самая, в которую мы с Картером так любили добавлять подтаявшее мороженое в детстве. Блаженно зажмурившись, я недолго думая сунула палец в еще теплый крем, пока никто не видит, и, развернувшись, наткнулась прямо на маму.

– Прости, детка. – Лерея Литте коснулась моих волос и чмокнула в макушку. – Кажется, я пытаюсь наверстать заботу за все годы, что нас не было рядом. Надеюсь, тебя утешит, что Картер тоже ее получил… в избытке. Опять.

– Она хотела задушить меня шерстяным шарфом, – пожаловался из-за стенки брат. – Апрель же на дворе, мам!

– Я просто не знаю… не помню, как нужно. – Мама вздохнула, села в кресло, печально глядя на меня, и внезапно улыбнулась. – Никак не могу на вас налюбоваться. И поверить, что снова вижу вас, тоже не могу.

– Опять эти ваши женские разговорчики! – Папа ворвался на кухню решительным шагом, стукнул ладонью по столу и сообщил: – Рейвелл уже извелся на пороге. Вы же пока соберетесь да пока все обсудите…

– Мне только кофту осталось взять, – улыбнулась я маме. – Серо-голубую. Постараюсь вернуться не поздно.

– Тебе уже восемнадцать, детка. Можно и задержаться. Тем более когда ты с Рейвеллом, я за тебя спокойна.

– А я не спокоен за весь город, – проворчал Картер.

– Мы специально будем гулять только по злачным местам, чтобы страдали, если что, лишь нехорошие люди, – хихикнула я, поцеловала на прощанье папу в колючую щеку и выскочила на крыльцо.

– Мессир Литте, – отсалютовал папе Рей, поймав меня с крыльца. – Ваша дочь в надежных руках. Обязуюсь вернуть в целости и сохранности.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся в усы папа.

Я успела еще пару раз помахать родителям рукой, прежде чем мы скрылись за поворотом.

– Ну как? Я был похож на приличного кавалера?

– Ты и так очень даже приличный кавалер, – заверила Рея я, после чего заговорщически огляделась по сторонам и, не заметив наблюдателей, повисла у него на шее, прильнув к губам. На глазах у родителей подобное проделывать я все еще стеснялась.

Когда спустя некоторое время мы вновь двинулись вперед по дороге, я все же задала давно волнующий меня вопрос: