Первое правило семьи Райс - Оксана Гринберга

Пусть в Первом Квартале жили местные богачи, нам нашлось, чем там заняться. То возницы подерутся, не уступив друг дружке дорогу, то придворные маги загуляют. Примутся запускать в небо несанкционированные фейерверки или же пугать соседей иллюзорными чудищами.

Обессиленная, я возвращалась в свою комнату, падала на кровать, чтобы… немного полежать, затем подняться и усесться за учебу.

И делала это так долго, пока Залавита не начала прятать от меня книги и словари по хасторскому, гасить магические светлячки, заставляя немедленно отправляться спать.

Заодно пугала меня тем, что нажалуется декану или ректору и попросит их научить ее заклинанию подавления воли. Применит его ко мне ночью, когда я сплю и воля моя слаба, и будет кормить насильно.

Потому что, по ее словам, что на меня стало страшно смотреть из-за чрезмерной худобы.

Подозреваю, страшно смотреть было не только Залавите. Зря Эстар волновался — предложений прогуляться после занятий и посмотреть на звезды, а заодно желающих пощупать мою грудь или же задрать подол каждым днем становилось все меньше и меньше.

Наверное, на моем лице откровенно было написано: лучше трогать, иначе прибьет и не заметит.

Только на индивидуальных занятиях с Джеем Вилларом я отдыхала от всего, потому что в его кабинете мне было дозволено ни о чем не думать.

Уже на первом занятии декан разрешил мне скинуть тяжелые туфли, которые я надевала на тоненькие шерстяные чулки из Детрии — страшную редкость, за безумные деньги раздобытую Залавитой.

В старом замке академии, несмотря на разожженные камины и подогретые магией аудитории, по переходам и галерея гуляли зимние суровые ветра. Они задували под подолы, холодили ноги, норовя забраться все выше и выше.

Поэтому я залезала с ногами в большое мягкое кресло, одергивала ученическую мантию, под которую надевала — ну и пусть наш декан этого не видел! — самое лучшее свое платье. Накидывала на плечи вязаный плед, который Джею Виллару прислала его матушка, а он принес его из своего коттеджа, подозреваю, специально для меня.

Затем долго-долго смотрела на разожженный камин и пляшущие по осиновым поленьям языки огня и ничего, ничего не делала!..

Потому что оказалось, нет никаких индивидуальных занятий по Некромантии, которыми он так меня так пугал. Вместо них были сладости и горячий шоколад в красивой кружке, дожидавшийся меня на инкрустированном столике.

Заодно я смотрела, как Джей Виллар возился с учебными свитками или показывал мне что-то из новых заклинаний — исключительно ради забавы, а не для того, чтобы чему-то меня научить.

Или же он принимался разбирать старые записи архимага Офина и семейные архивы Вилларов, комментируя то, что казалось ему интересным. Либо садился в кресло напротив и потягивал ароматный кофе.

Мы разговаривали, а я всех сил старалась не потеряться в его синих глазах. Напоминала себе о четырех правилах семьи Райс — вернее, о последнем из них, — понимая, что, стоило мне выбраться из Калинок, как я из рук вон плохо следую отцовским заветам.

Джей Виллар тем временем расспрашивал о моей жизни в деревне, внимательно слушал об отце и его научных трактатах. Рассказывал о своей семье — оказалось, его воспитал отчим, потому что родители разошлись, когда он был еще маленьким.

Затем переходил на излюбленную тему — поиски древнего артефакта.

Разворачивал на большом столе старые, полуистрепанные карты, которые он скупал у торговцев и пиратов в порту Изиля. Я склонялась вместе с ним над пергаментами, глупо радуясь каждый раз, когда мы случайно соприкасались руками.

Водила пальцем по изгибам неведомых мне берегов, очерчивая контуры стран — тоже пыталась отыскать сказочный Алерон.

Мне казалось, Густав Тэрис имел ввиду затерянный город, и, стоит лишь проявить чуть больше внимания, то мы его обязательно найдем.

Конечно же, ничего мы не отыскали, но какое же это было чудесное время!

* * *

А еще Джей Виллар смотрел на меня. В его синих глазах отражались отблески огня из камина, и в такие моменты их цвет казался мне чернее ночи.

Не только это — в его глазах было нечто такое, что безумно меня волновало.

Но потом, сидя в кресле и рассматривая сквозь полуприкрытые ресницы его склонившуюся над свитками высокую фигуру, уверенный профиль, длинные нервные пальцы, под которыми рождалось настоящее магическое волшебство, — я думала…

Догадывался ли Джей Виллар, насколько он привлекателен?

Пусть наш декан не был таким лощеным красавцем, как магистр Дирин, с аккуратно расчесанной бородкой и роскошными рыжими кудрями, но…

Какой уж тут магистр Дирин!

Я бы не взглянула в его сторону и дважды, сколько бы он ни чесал свою бороду или ни переводил на себя дорогие остарские духи.

Что тут поделаешь, если мое сердце билось быстрее при виде собственного декана?

Все началось еще в лазарете, когда Джей Виллар прикоснулся к моей руке, и с тех пор не собиралось заканчиваться, хотя я уговаривала себя не заниматься глупостями и не нарушать отцовские заветы.

К тому же, мне казалось, что я тоже ему нравилась — раз уж были эти сладости, плед и шоколад. Причем, и на дополнительные занятия к Джею Виллару ходила только я одна.

Никого другого к себе наш декан не звал или подобным образом не «наказывал» — не поил шоколадом, не укутывал пледом и долгими часами не разговаривал.

Только меня.

Заодно я помнила его оброненные в логове Бадериуса слова — уверена, они касались меня, и мне не послышались!

Но с тех пор Джей Виллар ни разу не выказывал ко мне особого своего интереса или расположения — во время наших встреч был вежлив и отстранен, — и я постепенно пришла к печальному выводу, что декан Боевого факультета просто напросто спасает перспективную студентку, будущую гордость Центина, от нервного истощения.

Ну да, от двух часов Высшей Магии после занятий, отработки боевых заклинаний с архимагом Ибром в актовом зале, и ежедневного хасторского с магистром Индерихом, который своим блеющим голосом и всклокоченной бороденкой напоминал мне бодучего козла из Калинок.

Джей Виллар давал мне возможность перевести дух и набраться сил, а все остальное я придумала себе сама.

Но каждый раз, стоило закончиться нашему занятию и мне закрыть дверь в его кабинет, как я уже начинала ждать следующего.

…А потом нас всех собрали в огромном актовом зале, где мы привыкли отрабатывать приемы по боевой магии. На этот раз повсюду были развешены флаги Центина, скрывавшие выщербленные заклинаниями стены, а в центре зала стояла ипровизированная трибуна.

Туда-то