Бронеходчики. Гремя огнем… - Константин Калбазов

– Ну и что ты мне скажешь, милочка? Только давай без сказочек. Я знаю обо всех твоих невинных шалостях. Даже о том, что ты спала с Бабичевым, едва не лишившим тебя мужа. Это был Ли?

– Да, – понурившись, едва слышно выдохнула побледневшая молодая женщина.

– А ты не знаешь о существовании целого ряда вещиц, способных предохранить от нежелательных последствий?

Вот так. Ни намека на обвинение по самому факту измены. Да и не измена это вовсе. До той поры, пока легкая шалость не приведет к беременности или к заразной болезни, все в порядке. Но как только это случается, все, грань перейдена. И тогда уж у поступка появляются совершенно иные окрас и имя.

– Знаю, – едва слышно пискнула она.

– Так как же тогда, дорогая моя, это стало возможным?

– Досадная случайность, обнаружившаяся слишком поздно.

– То есть о себе ты позаботиться не могла?

– Я… Вы намекнули на брата или сестричку для Сережи. И я… Но потом началась война, и моя поездка в Чехословакию отменилась.

– А вернуть все на круги своя ума, конечно, не хватило. Сережа – сын Клима?

– Да как вы…

– Смею! – прошипев змеей, оборвала Катю Аглая Никоновна.

– Посмотрите на детские фотографии Клима и Сережи. Одно лицо.

– Я посмотрю, не сомневайся, девочка. Я очень внимательно посмотрю. Не тебе играть со мной. Заруби себе это на носу. И помни, ты у меня под постоянным присмотром. И еще учти. Однажды ты уже попыталась меня обмануть. Если подобное повторится, ты лишишься всего.

– Сережу я вам не отдам, – вдруг осмелев, буркнула Катя.

– Мне? Разумеется, не отдашь. Никто не станет отбирать ребенка у матери ребенка и передавать постороннему человеку. В России благо есть законы. Но коли станет выбор между гулящей матерью и добропорядочным отцом, можешь не сомневаться, в чью пользу будет принято решение.

– Клим вам не поверит, – едва не в голос выпалила Катя.

– Тихо. Тихо, девочка. Не советую метать в меня молнии. Все, что от тебя требовалось, – это родить Климу здорового малыша. И ты это сделала. Чей сын Сережа, с этим мы еще разберемся. А что до твоего супруга, то не сомневайся, у меня найдется чем его убедить. Думаю, фотографий будет достаточно. А нет, так у меня найдутся и кинопленки. Ну прямо непристойное кино. А ты думала, я наивная дурочка? Решила, что я буду молча смотреть, как ты порхаешь из одной постели в другую? Не-эт, дорогая, так дело не пойдет. Я не позволю, чтобы какая-то охотница за приданым смогла откусить у Клима хоть какую-то часть его будущего наследства. Вот и озаботилась страховкой.

– Или сами же ее и организовали, – желчно бросила Катя.

– Ну, проще было тебя подтолкнуть, чем ждать, когда же ты наконец соизволишь оступиться. Умерь свой пыл и выздоравливай, красавица. И учти, я еще ничего не решила.

– Аглая Никоновна, чай уже подали, – известила вернувшаяся Алевтина Петровна. И тут же всполошилась при виде дочери. – Что случилось?

– Ничего, мама. Мне просто стало дурно. Наверное, из-за духоты.

– Что же ты молчишь, глупенькая? – тут же спохватилась Аничкова, перемена с которой случилась как по мановению волшебной палочки.

– Ой, да что вы, Аглая Никоновна, я сама, – спохватилась хозяйка дома, бросаясь помогать графине открывать окно.

– Ничего-ничего, мне совсем не трудно. Так лучше, Катенька?

– Д-да, благодарю.

– Вот и ладно. Алевтина Петровна, а не соберете ли вы Сережу? Вот почаевничаем, и мы с ним прокатимся.

– Куда вы с ним прокатитесь? – нахмурилась Катя.

– Как «куда»? Слава богу, у мальчика есть еще и бабушка с дедушкой, и дядя с тетками. Пусть и молоды пока. Он Кондратьев, а не Астахов, и не дело, когда невестка тянет одеяло на свою сторону. Неправильно это, Катенька. Опять же, невестка в родительском доме недужная, а свекор со свекровью о том ни сном ни духом. Нехорошо. Что люди подумают?

– Да мы как-то… – растерянно пролепетала хозяйка.

– Ни боже мой, я не виню никого, – успокоила Аничкова. – Но ведь лучше ошибку исправить, чем сделать вид, что ничего не случилось. Как ты считаешь, Катенька?

– Д-да, Аглая Никоновна, вы совершенно правы.

– Вот и замечательно. Ну что, Алевтина Петровна, чаю?

– Да-да, конечно. Прошу вас.

Едва дверь за женщинами закрылась, как Катя ожгла ее таким взглядом, что едва не испепелила. Нет, ну надо же, какая змея эта графиня! И ведь сейчас потащит Сережу в гости и станет вновь сравнивать лики сына и отца. Но на этот счет молодая мать была совершенно спокойна. Она точно знала, от кого родила сына. А вот будущее…

Будущее уже не казалось ей столь уж безоблачным. Она-то считала, что водит графиню за нос и строго придерживается неких рамок дозволенного. А как оказалось, все больше запутывалась в паутине этой паучихи. И теперь в полной ее власти. Интересно, как она этим воспользуется? В наличии неопровержимых доказательств ее вины Катя не сомневалась.

Остается одно. Немедленно отправляться в Чехословакию и очаровывать Клима. Да так, чтобы ему все эти фотографические карточки и кинопленки были попросту не важны. Конечно, Аничкова может лишить его наследства. Это так. Но она не сумеет лишить Катю мужа.

Нет, молодая женщина вовсе не воспылала любовью к супругу. Как можно любить такого рохлю? Но и просто так не отступится. Если уж лишится всего, то и графиня потеряет наследника в лице своего дражайшего племянника.

Как быстро выкопать капонир в условиях нехватки времени? Да проще простого. Бурится скважина. В нее закладывается заряд взрывчатки. Забивается пробкой, которую не помешает хорошенько утрамбовать, и подрывается. Все. Капонир практически готов. При наличии дополнительного времени можно еще и доработать лопатой. Но если припекает слишком сильно, то сойдет и так.

Глубина воронки получилась чуть больше двух метров. А вот на доработку лопатами времени гансы не дали. Поэтому пришлось вводить машину в эту яму и ставить на полусогнутые опоры. Ничего страшного. Силуэт практически полностью скрыт землей. Над поверхностью торчат только стволы пушек, пулеметов и установки реактивных снарядов.

Оно, конечно, с нормальным капониром не сравнится, когда его стенки предохраняют от близких разрывов снарядов и авиабомб. Случится, так на три стороны и от опрокидывания уберегут. Но некогда было заниматься устройством нормальной позиции. Противник мог появиться в любой момент.

Хм. Вообще-то, этого, конечно, не исключали, но полагали маловероятным. Ну кто в здравом уме станет затевать атаку за два часа до заката? Оно ведь мало прорвать оборону, нужно еще и развить успех.

Однако немецкое командование считало иначе. Впрочем, понять их намерения нетрудно. Если прорвать наскоро сотканную линию обороны, то уже через час можно вывести стальной кулак к станции «Моравске-Будеёвице» и перерезать железнодорожное сообщение. А еще заполучить шоссейную дорогу до этой самой станции. По которой можно быстренько перебросить войска и закончить боевой день куда более значимыми успехами.