Кто остался под холмом - Елена Михалкова

– А что тут вообще может быть приятного? – напряженно спросила девушка. – Это все чудовищно! Какой-то человек, волосы… Вы понимаете, что это означает? Он убивает рыжих людей! А Марта – рыжая! Мы должны немедленно заявить, то есть написать заявление, изложив… вы лучше знаете, а я совсем не представляю все эти… инстанции. Надо ехать в город, в прокуратуру…

Гурьянова дотронулась до ее руки.

– Валя, послушай… Галина Терещенко – недалекая женщина, из которой алкоголь выбивает последние остатки человечности. Однако в одном она права: Марта действительно склонна к выдумкам.

– Она не врет!

– Ты живешь здесь недавно и не знаешь обо всем, в этом нет твоей вины. Степан Борисович не самый приятный человек, но к нему Марта уже дважды заявлялась со своими историями о похищениях.

– Правда?!

– Поэтому он ее и недолюбливает.

– Вы считаете, не было никакого похитителя? – медленно спросила Валя. Происходящее не укладывалось у нее в голове. Девочка обманула ее! Нет, невозможно…

– Я допускаю, что некое событие имело место, но затем в ее воображении – а у нее очень богатое воображение – оно приобрело масштабы, несопоставимые с тем, что их породило. Марта обожает фильмы ужасов.

«У него на книжной полке были скальпы».

– Мне встречались дети с подобными… скажем, симптомами. Это всегда признак острой нехватки любви, родительской любви. Валя, мы не можем заменить девочке мать и отца. Она отчаянно пытается привлечь к себе наше внимание, не гнушаясь ничем, но ей недостаточно того, что мы даем: ни ты, ни я, ни кто-либо другой. Отсюда эта ложь, нагнетание, постепенное увеличение уровня якобы угрожающей ей опасности. Если старшие не отзываются на историю об инопланетянах, сочиним для них маньяка. Но ты безусловно права в одном: необходимо докопаться до той вишневой косточки, из которой выросло это раскидистое дерево на голове оленя.

– Я понимаю… – Валя ничего не понимала.

– Домой Марте возвращаться пока не стоит. При тебе Галина сдерживалась, но наедине с Мартой, боюсь, даст себе волю. Будет лучше, если девочка поживет у меня или у Веры Павловны. Там кот, Марта его любит… Я прослежу, чтобы она не выходила из дома, пока мы не отыщем ее обидчика. Он, конечно, не надевал ей на голову мешок, но вполне мог пригрозить ей или даже ударить. Марта часто провоцирует людей.

Как только Валя Домаш скрылась из виду, Кира бросилась в дом.

– Марта!

Девочка подпрыгнула на стуле и взвизгнула.

– Тихо, не кричи. Оставь блины, мы уходим.

– Куда это вы меня тащите? А где Валька? – Марта остановилась, выдернула руку и обвиняюще ткнула в Киру пальцем. – Вы ее сбагрили! Зачем? Она мне верила! А вы нет, ну и как хотите, только я ничего не соврала. Я к бабке не пойду, сами с ней живите!

Кира присела перед ней на корточки и взяла расцарапанные ладошки в свои.

– Маленький мой, – ласково сказала она, и девочка от удивления перестала сопротивляться. – Я знаю, что ты не врешь. Ты права, я специально отослала Валю. Представляешь, что начнется, если она вместе с нами будет искать того, кто тебя похитил? Она же… как бы помягче это сказать…

Складка на лбу Марты разгладилась.

– А, ну да, – облегченно согласилась она. – Толстый пончик съел батончик.

– К тому же у нее только что убили мать. Вале нужно прийти в себя. Она чудесная девушка, но сейчас от нее не будет пользы…

– Она даже за баобабом не спрячется!

Кира поняла, что Валентину только что вычеркнули из списка охотников.

– А куда мы тогда идем? – спросила Марта.

– К Вере Павловне.

Девочка благоговейно затихла и молчала всю дорогу.

Заново пересказывая, что случилось этой ночью, Марта впала в раж и сшибла со стола сахарницу, по счастью, пустую.

– Я у Малого была! Он сначала кинулся на меня, заорал, я чуть не умерла, а потом сообразила, что он меня не узнал, ты чего, говорю, Малой, это же я, помнишь, ты мне лошадку подарил, глянь, вот твоя лошадка! И тут он меня вспомнил. Я у него переночевала и домой пошла.

– Пошла? – сдавленно переспросила Шишигина.

– Поплыла, – призналась Марта.

– Господи, – сказала Кира и закрыла лицо руками.

– Ну чего вы сразу как эта, – хмуро сказала Марта, – я нормально плаваю, меня река любит, между прочим, я в кедах плыла, и ничего, только яиц раздавила, наверное, сотню, не меньше, пока по острову шарахалась. А! Не! Они же вывелись давно, птенчики-то! Значит, это скорлупа была, а не яйца!

Она приободрилась.

– Иди-ка Дусю тиранить, – сказала Шишигина.

Кира вернула на место сахарницу и молча катала в ладонях ее круглые фарфоровые бока, пока старуха возилась на кухне, недовольно ворча о подорожавшем сахаре, словно не было ничего важнее.

Вернувшись, она села напротив.

– Накапать младенцу какой-нибудь валерьянки, как вы полагаете? Или обойдется?

Кира с сомнением покосилась на второй этаж, откуда доносилось протестующее мяуканье.

– У нее нервная система крепче, чем у нас с вами.

– Тогда сразу к делу. Это не может быть совпадением? Убийца Тамары заподозрил, что Марта свидетель, и по случайности притащил девчонку туда, где хранились эти, как их, черт… трофеи Карнаухова…

– Может, – несчастным голосом подтвердила Кира.

Старуха помрачнела:

– Но вы ни на секунду в это не верите, да?

– Карнаухов убил четверых. А локонов, если верить Марте, десять. Похититель запер ее, а не прикончил, хотя полоснуть ребенка ножом по горлу… да просто задушить… минута, не больше.

– Со знанием дела говорите, – отметила Шишигина. – Раткевич – ваша заслуга, признайтесь?

– Я понятия не имею, кто ее прирезал. У меня было ужасное подозрение, что это Марта.

– Вы с ума сошли!

– Она водит дружбу с дочерью Тамары – это раз, постоянно таскает с собой перочинные ножи – два, ее видели рядом с местом убийства – три.

– Послушать вас, так девчонку сразу можно тащить в кутузку, – проворчала старуха. – Все это ерунда, голубушка.

– Это факты!

– Факты имеют мало отношения к реальности. Вернемся к нашему похитителю.

– Он не похититель, он убийца, – сказала Кира, тщательно контролируя голос. – Мы обе это знаем. Просто все это время он находил жертв не в Беловодье, а где-то в других местах.

Она замолчала.

– Валяйте, выкладывайте, – грубо потребовала старуха.

Кира собралась с мыслями:

– Волосы рыжие… Связал Марту точно так же, как меня… И труп не сидел, а лежал, когда мы с вами пришли в сарай, а оставила я его сидящим, я отлично помню. И еще – мы не снимали мешок, даже не сдвинули. Что я, забыла?