Ленд-лиз. Дороги в Россию. Военные поставки США для СССР во Второй Мировой войне. 1941-1945 - Роберт Джонс

В апреле руководитель отдела металлов советского Комитета по закупкам Виктор Кравченко объявил о своей отставке с этого поста и попросил политического убежища. Член коммунистической партии и ответственный работник советской промышленности, Кравченко обвинил Советский Союз в осуществлении двуличной международной политики. Это выражалось в том, что внешне советская сторона выражала готовность к сотрудничеству, однако фактически ее политика оставалась неизменной и преследовала те же основные цели, что и до войны. Кравченко осудил отсутствие в Советском Союзе основных политических свобод и объявил, что советскими планами на Балканах и в Польше не предусматривается свободное восстановление стран, как это декларировалось советскими руководителями. Но, каким бы сенсационным ни выглядело это обвинение против советской системы, оно никак не повлияло на с энтузиазмом принятое палатой представителей решение об очередном продлении программы ленд-лиза для России на будущий год. Соответствующая резолюция была принята 19 апреля при соотношении 334 голоса за и 21 против. Было высказано лишь одно резкое замечание в поправке Уодсворта, которое ограничивало действия президента в принятии на себя обязательств, «за исключением тех, что предусмотрены конституцией». Целью поправки было не допустить взятие должностными лицами в послевоенный период любых обязательств во внешнеэкономической и военной областях, которые конгресс посчитал бы относящимися к сфере своей деятельности11.

17 мая Рузвельт подписал распоряжение о продлении ленд-лиза после того, как за неделю до этого данное решение было утверждено сенатом 63 голосами против одного. «Победа придет быстрее и будет стоить нам меньше жизней и техники, – заявил президент, – так как мы объединили наши людские и материальные ресурсы и теперь наши объединенные нации готовы сокрушить врага». В качестве демонстрации такого единства советское правительство наградило 29 офицеров и четырех рядовых американских военнослужащих в зоне Персидского залива за «оказание большой помощи Красной армии в борьбе против немецких захватчиков».

В последующие недели Гарриман, Кроули, Эрик Джонсон (председатель американской Торговой палаты), а также представители прессы американской Национальной ассоциации производителей) (НАМ) обсуждали различные аспекты программы поставок в Россию по ленд-лизу. Как заявили представители НАМ, они рассматривали Советский Союз как потенциальный огромный рынок в послевоенные годы, в особенности с учетом того, что страна получала займы от США12. Высадка союзников во Франции и дальнейший ход кампании отвлекли на себя практически все внимание американской прессы, отодвинув ленд-лиз, который показался второстепенной по сравнению с высадкой янки проблемой.

Оставив Комитет по ленд-лизу, Стеттиниус не терял времени даром. Он сразу же приступил к написанию и публикации своей книги «Орудие победы», посвященной ленд-лизу. Эрнест Линдли в статье для издания «Виргиния куотерли ревью» отметил, что «в распоряжении национальной политики имелся более эффективный инструмент». И это была правда, потому что «редко удавалось сделать так много за такие малые деньги». Лео Черни в «Сэтудей ревью оф литрече» выражал чувства, которые были малохарактерными для филантропа. Он обвинял администрацию в том, что «она плохо проинформировала американский народ об истиной природе ленд-лиза», а также упрекал Стеттиниуса за то, что тот «не стал отказываться в своей книге от символа доллара». Наша выгода, убеждал Черни, состоит «в ущербе врагу, причиненном англичанами, русскими или китайцами, которые стреляют из американского оружия». Говард Уидден-младший, который писал для «Форин полиси репорте», был согласен с Черни в том, что Соединенные Штаты оказались неспособны держать своих граждан в курсе программы ленд-лиза. Концепция программы, как отмечал Уидден, была построена таким образом, чтобы не допустить новых раздоров после окончания войны из-за накопившихся долгов. Однако американское общественное мнение в последние месяцы продемонстрировало, что для публики настоящая цель программы осталась непонятной. «И администрация, и конгресс явно решили, что выгоды от многосторонней торговли будут гораздо выше, чем от тех, которые получат после того, как они попытаются вернуть долги за военную помощь». В заключение Уидден отметил, что союзники, подписавшие соглашения о военной помощи, «приняли на себя широкие политические обязательства, присоединившись к США в их стремлении сделать свободной международную торговлю». «Следующим шагом, – добавил он, – должна стать отмена задолженностей по ленд-лизу на взаимной основе и аннулирование оплаты материалов, которые были израсходованы во время войны»13.

В отчете с грифом «Конфиденциально, для ограниченного круга» нью-йоркский Совет по международным отношениям опубликовал отпечатанные на ротаторе критические замечания по ленд-лизу, «его природе, применению и разрешению проблем». В совете считали, что «общественное мнение показывает, что общество неправильно информировано относительно ленд-лиза. Оно демонстрирует неверные и противоречивые представления о программе. Большинство американцев считают, что кто-то что-то нам должен в качестве компенсации». Это отражено в опросе общественного мнения в феврале 1942 г. В январе 1943 г. 25 процентов опрошенных вообще не знали, что такое ленд-лиз, а 54 процента считали, что получатели должны оплатить предоставленную им помощь. Большая группа, 58 процентов, считала, что Соединенные Штаты не должны требовать такой компенсации.

В отчете указывалось, что «опасность состояла в том, что любая группа пропагандистов могла бы легко заручиться поддержкой, твердо настаивая на том, будто бы «отказ от компенсации является предательством интересов США». Такое отношение серьезно снижает возможность любого разрешения проблемы. В ноябре 1943 г. совет ответил, что Комитет Трумэна в отчете сенату США декларировал, что «ленд-лиз никогда не был средством, направленным на то, чтобы переложить военные расходы союзников на плечи США». Отсюда следовал вывод и предложение, что, если «страны-получатели не в состоянии оплатить свои расходы в долларах, они могут передать нашей стране часть своих признанных международным сообществом активов, таких как месторождения нефти или металлов». Журналист, вспомнивший наивное сравнение Рузвельта, который проводил аналогию с садовым шлангом всего четыре года назад, недоумевал: что же случилось с этой концепцией.

В феврале 1945 г. перед Комитетом по иностранным делам конгресса предстал Кроули, которому предстояло развеять некоторые «фантазии» относительно ленд-лиза, которые распространялись с помощью вражеской пропаганды. Они относились по большей части к Англии, хотя Кроули и указывал, что Советский Союз не продает американские самолеты Японии в обмен на резину. За Кроули пришла очередь Стимсона, которому пришлось защищать перед конгрессом очередное продление Акта о ленд-лизе. «Мы переживаем критический момент в войне», – отметил посол. Начался штурм крепости «Германия», и главные силы армии Японии тоже все еще не разбиты. Стимсон выступал за то, что ленд-лиз является наиболее значительным фактором в создании скоординированной стратегии союзников. Ленд-лиз, как он отметил, «почти наверняка сделал больше для того, чтобы развеять подозрения Советского Союза по отношению к Западу, чем любой другой инструмент». Стимсон считал, что «ленд-лиз является одним из краеугольных камней нового союза народов». После заявлений Стимсона, как писал репортер, продление программы еще на год было гарантировано14.