Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю - Роджер Кроули

Извлек Албукерк урок и из первой неудачной атаки — не следует разделять людей на группы. Нужно действовать слаженно и, захватив мост, всеми силами постараться его удержать. Кроме того, необходимо позаботиться о припасах, чтобы португальцы могли долго продержаться на мосту. Операция прошла блестяще. Джонка возвышалась над мостом, и с нее велся обстрел незащищенных малаккских и яванских войск. Высадка на западной стороне моста прошла легко и быстро. Пройдя по доскам и заслоняясь деревянными щитами, португальцы взяли штурмом баррикады и вступили в бой с людьми султана. Быстрая выгрузка строительных материалов означала, что можно будет соорудить на мосту крепкие оборонительные укрепления, чтобы никто не мог туда проникнуть. Теперь войска султана оказались разделены пополам. Мечеть с восточной стороны моста была захвачена. Еще одну яростную атаку с участием боевых слонов португальцы отбили. Пушки на кораблях вели пальбу по городу, чтобы не подпустить к вражеским войскам подкрепление. Португальцы засели в городе прочно, укрепив два дома рядом с мечетью и установив на их крышах пушки.

Жара была изнуряющей. Албукерк снова велел установить навесы, чтобы защитить людей от солнца. Эффективно поставлялись вода и продовольствие. Кроме того, солдаты постоянно сменялись. Если султан надеялся, что удастся заманить португальцев в засаду, то он просчитался. Входить в город запрещалось под страхом смерти. Албукерк решил продвигаться вперед постепенно — главным образом ради того, чтобы уменьшить число жертв, ведь численность португальских войск была невелика. Кроме того, важно было сдержать жажду наживы. Шли дни. «Мы оставались на одном месте, облаченные в доспехи, — пишет Эмполи, — на протяжении не менее двадцати дней, охраняя пост днем и ночью, потому что в любое время и с моря, и с берега на нас обрушивались атаки, причинявшие немало беспокойства». Постепенно нападения стали совершаться все реже и реже. Таким образом, строгая дисциплина, столь упорно насаждаемая Албукерком, наконец начала приносить свои плоды.

Затем он поручил специально обученным группам систематически зачищать очаги сопротивления. Эти отряды строились квадратами шесть на шесть человек, выставив металлические наконечники пик, и входили в город. Им было приказано ни в коем случае не нарушать строй. Вели их местные проводники, хорошо знавшие Малакку. Эти вооруженные фаланги в доспехах, маршировавшие под звуки труб, грохот барабанов и выкрики «Сантьягу!», действовали жестко и эффективно. Солдатам было приказано «не щадить мусульман, их жен и детей, где бы они ни были обнаружены». Именно это они и делали. Солдаты султана, «ранее никогда не видевшие [таких] пик», разворачивались и спасались бегством. За восемь или девять дней эти хорошо натренированные отряды полностью очистили Малакку от всякого сопротивления. Султан вместе с семьей, свитой, слугами и слонами ушел в джунгли. Фидальго же, которым такой способ вести военные действия казался предосудительным и совсем не героическим, охраняли свои позиции и сохраняли бдительность. Таким образом город был занят.

Португальцам эта операция далась нелегко — зной, непрекращающиеся атаки, страх перед ядовитыми дротиками, железная дисциплина губернатора, — и теперь они желали получить награду за труды. Португальцам не терпелось приступить к разграблению этого богатейшего торгового города. Албукерк признавал, что это их право, но желал сохранить город в хорошем состоянии, а не превращать его в дымящиеся развалины. Поэтому отказываться от строжайшей дисциплины Албукерк не стал. На разграбление давался всего один день. Дома индийцев, яванцев и бурманцев, с кем у португальцев сформировались альянсы, трогать не разрешалось — они были отмечены флагами. Поджигать какое бы то ни было строение запрещалось. Кроме того, нельзя было приближаться к дворцу султана — все его содержимое предназначалось короне. Шанс поживиться был предоставлен всем на равных условиях. Морякам, которым обычно доставалось меньше всего, предоставили возможность идти первыми. Каждая группа должна была вернуться по сигналу труб. Когда они приходили обратно на берег, покачиваясь под грузом добытых ценностей, губернатор отправлял в город следующую группу — и так до вечера. Особенно богатая добыча обнаружилась в подвалах домов торговцев.

Каждый решал сам, что прихватить с собой, а что оставить. Португальцам Малакка казалась сказочной сокровищницей. Они сразу начали задаваться мыслью, какие же богатства лежат дальше, на востоке Индии. Добыча с малабарского побережья сразу начала казаться мелкой и незначительной. «Поверь, — писал Эмполи отцу, — здесь повсюду царит изобилие, это земля огромных окруженных стенами городов, процветающей торговли и богатства, традиции и образ жизни здесь иные. Мы всего лишь ничто: Индия ничтожнейший и беднейший край».

К вечеру, на закате, улицы Малакки были усеяны оброненными товарами всех разновидностей: украшениями, баночками с мускусом и камфорой, сундуками с дамасскими тканями — шелками и тафтой… «Там были целые комнаты, полные сандалового дерева, которое не стоило того, чтобы его выносить». Также португальцы видели редкий сине-белый китайский фарфор, но изделия из него были слишком хрупки, и нести их было неудобно. Золотые слитки, золотая пыль, благовония, редкие драгоценные камни — вот что выбирали большинство португальцев. Кроме того, они забрали много металлических пушек, некоторые из которых, предположительно, были присланы заморином. Из султанского дворца по приказу Албукерка вынесли самые великолепные предметы — дары для португальского короля. Губернатор же, которого посмертная слава заботила не меньше прижизненной, взял себе шесть бронзовых львов, которые должны были украсить его гробницу. После этого дворец был сожжен дотла.

Захват Малакки с ее большим населением немногочисленным португальским войском на старых дырявых кораблях был весьма примечательным и рискованным свершением. Атака была отважной и дерзкой и демонстрировала огромное самомнение португальцев, осмелившихся выступить против намного превосходящей числом армии, вооруженной пушками и мушкетами. С чисто военной точки зрения эту победу можно сравнить с любым из сокрушительных разгромов, которые наносили противнику испанские конкистадоры в Америке. Однако, как и предвидел Албукерк, захватить город — одно дело, а удержать — совсем другое.

Изрядно обогатившись, и капитаны, и простые солдаты были готовы уплывать. Они предложили губернатору отправиться обратно в Индию — в Малакку же можно вернуться в другой раз. Албукерк, вне всякого сомнения, предвидел подобную реакцию. В ответ он напомнил про обещания относительно форта, которые были записаны на бумаге. Албукерк объявил, что, если португальцы уйдут, не позаботившись о том, «чтобы оставить город надежно защищенным и укрепленным во имя короля… мне следует отрубить голову, и душа моя должна быть обречена на адские муки… об этом и речи быть не может. Все мы должны вместе взяться за работу и построить форт — и сделать это быстро». Албукерк спешил, и не без оснований — нужно было укрепить позицию Португалии и при этом успеть пуститься в обратный путь до наступления сезона дождей. К тому же Албукерк беспокоился из-за того, что происходит на Гоа в его отсутствие. Все это заставляло губернатора торопиться.

Скептическое отношение многих португальцев к этому предприятию было оправданно, а отсутствие энтузиазма легко объяснимо. Возводить форт у реки в центре города оказалось крайне тяжелой работой. Эмполи, который был не из тех, кто не любит жаловаться на трудности, рассказывал об этом так: «Капитан-майор вместе со своими людьми в большой спешке днем и при свете факелов ночью возводил форт из деревянных досок со многими тяжелыми бревнами вокруг и большим количеством пушек и за месяц полностью укрепил его». Тем не менее этим дело не ограничилось: «Как только убедились, что деревянный форт достаточно прочен, начали возводить укрепления из камня…» Рабочая сила была весьма разочарована, когда необходимый для строительства камень удалось добыть благодаря разграблению мечетей и домов.